Под вопросом - [25]

– Хэй, – говорит Келлан, вставая и разгибая спину.

Я останавливаюсь у двери в свою комнату, не донеся вафлю ко рту.

– Что такое?

– Спасибо.

– Пожалуйста? – Понятия не имею, за что он благодарит меня.

– Полагаю, я должен был понять это сам, но Кросби сказал мне вчера вечером, что ты позволила провести здесь вечеринку в честь моего дня рождения, и я ценю это. Знаю, что это не то, о чем мы договаривались, так что... спасибо.

– А. Пожалуйста.

– И... – добавляет он, снова не давая мне вернуться в спальню, – я думаю, мы должны пойти погулять.

Я и так уже остановилась, но теперь полностью замираю с наполовину прожёванной вафлей во рту.

– Что?

Он усмехается и тянется назад, чтобы схватить ногу для растяжки.

– В благодарность. Давай поужинаем завтра? Знаешь «Plein Verre», французский ресторан на окраине города? Как насчет него?

Я так ошеломлена, что едва могу говорить. Уверена, что у меня кленовый сироп на лице, и волосы в беспорядке, и я не почистила зубы, и именно тогда – тогда – Келлан МакВи приглашает меня?

– Ты серьезно? – Я стараюсь проглотить огромный кусок вафли, не прожевывая.

– Да, – говорит он, широко улыбаясь. Он самый горячий парень, которого я когда-либо видела. Он практически излучает уверенность, никогда не переходя границ, в отличие от кого-то, чье имя я забуду к обеду. – Там правда замечательно, – продолжает он, когда я не отвечаю. – Однажды я ходил туда с родителями – там нужно быть в галстуке, и все такое. В смысле, не тебе... только я надену… просто… я имею в виду, ты можешь надеть... блин. – Он стонет. – Я еще не пил кофе.

– Ты не пьешь кофе.

Он смеется, смущенный.

– Верно.

– Конечно, – отвечаю. – Я пойду. – Не хочу видеть в этом нечто большее. Кроме того, я чувствую себя... странно. Не то чтобы в его предложении было что-то неуместное, просто чего-то не хватает. Той искры. Волнения, которое должно возникнуть, когда тебя приглашает на ужин самый горячий парень на кампусе. Я польщена, но на этом все. Наверное, потому что еще рано, говорю я себе. Я только наполовину проснулась. Может быть, когда съем эти вафли и приму душ, то осознаю всю судьбоносность этого момента.

– Супер, – говорит он, и тут раздается стук в дверь. – Я закажу столик на восемь.

Мое сердце начинает биться вдвое быстрее, и я захожу в свою комнату.

– Завтра, – говорю я.

Он стреляет напоследок улыбкой и торопится к лестнице.

– Это свидание.

* * *

В пятницу я должна работать с пяти до закрытия, но Марсела с Нэйтом узнают, что у меня свидание с Келланом МакВи, поэтому соглашаются подменить меня. В пятницу вечером кофейни в Бернеме не слишком переполнены, поэтому с ними все будет в порядке. Они говорят мне это с полдюжины раз, сидя на моей кровати и раздумывая над нарядами, которые я примеряю.

«Verre Plein» – это крошечный французский ресторан с длинным списком вин, дорогим меню и официантами в длинных белых фартуках. Это разительно отличается от макарон с сыром и фаст-фуда, которые доступны на территории кампуса, и мой обычный прикид – джинсы с футболкой – никак не подходит. Я добыла несколько платьев из глубин своего шкафа, и у меня есть три пары туфель на каблуках: черные, золотистые и красные – в дополнение к ним.

– Слишком чопорно, – говорит Нэйт, когда я прикладываю синее ретро-платье с отложным воротничком. – Это свидание с Келланом МакВи, а не с менонитом.

– Хотя попридержи его, – добавляет Марсела, – на случай, если ты действительно пойдешь на свидание с менонитом.

Я вешаю его обратно в шкаф.

– Всегда есть надежда.

Мой следующий вариант – белое платье без бретелек с черными кожаными ремешками, пересекающимися на талии, и черной отделкой снизу, которое оканчивается на добрых шесть дюймов выше колен.

– Нет, – произносим мы все одновременно. Это чертовски сексуально? Да. Уместно ли? Абсолютно нет. Не огорчена ли я слегка, что однажды – может, раз семь – надевала его на выход? Э-э, да.

Они быстро накладывают вето на мои четыре оставшихся платья, называя их безвкусным, скучным, позорным и отвратительным, соответственно. Фиговый гардероб лишь подытожил мою проблему с «все или ничего».

– Так что у меня есть туфли и ничего больше. – Я плюхаюсь на кровать рядом с ними.

– Нет худа без добра, – говорит Марсела, – может быть, это все, что тебе понадобится.

– Сначала пусть оплатит твой ужин, – перебивает Нэйт, – и изображай неприступность, надевая одежду.

Я смеюсь:

– Спасибо, папочка.

– Ладно, – говорит Марсела, – я так и думала, что все может этим закончиться, так что принесла тебе кое-что.

У нее был рюкзак, когда она пришла, но я решила, что он набит учебниками. Между тем она ныряет в него и достает маленькое черное платье с изящным кружевным вырезом. В прошлом году мы менялись одеждой, так что я знаю, что у нас один размер, поэтому по ее настоянию иду в ванную, примеряю его и возвращаюсь для их оценки.

– Да, – объявляет Марсела.

– Примерь их с красными туфлями, – настаивает Нэйт.

Я надеваю их и так быстро кружусь перед ними, что хватаюсь за стену, чтобы не упасть.

– Великолепно, – говорят они. – Идеально.

И глядя в зеркало в полный рост, которое мы прислонили к письменному столу, потому как я не озаботились тем, чтобы повесить его, вынуждена с ними согласиться. Платье без рукавов, аккурат до колена, поэтому открывает довольно много кожи, но не настолько, чтобы не подойти для французского ресторана. Красные туфли оживляют его, а когда подходит Марсела и скручивает мои волосы в свободный пучок, я выгляжу красиво и романтично.