Под стягом Святослава - [58]

Баратан, ворча, опустил лук. Челнок с руссом ходко поплыл вверх по реке, прижимаясь к правому берегу…

Вскоре Колюта был в боевом стане руссов, где быстро отыскал Святослава. Князь-витязь сидел на берегу в окружении воевод и тысяцких.

— Козары нынче ако осы. Я полагал, что мы в один день сыграем с хаканом смертную пляску. Ан нет! Видно, не единым днем дело ратное решится! — услыхал Колюта характерный басок князя. — И все ж главное мы нынче свершили: смогли высадиться, отринуть напор всей козарской орды, побили многих, а теперь вал земляной с крепостцами ставим. Этот заслон комонникам никак не одолеть. А значит, и победить нас хакан-бек не сможет. Значит, ему биту быть!

— Комонники завал не возьмут, то верно, — сказал старый Асмуд. — А ежели козары пеши на приступ пойдут? Тогда как? Воев у хакан-бека не исчислить!

— Козарина только копьем аль мечом с коня ссадить можно, — усмехнулся высокий витязь с перевязанной толовой, и только по голосу сотский узнал Добрыню. — Только мечом, — повторил витязь. — Сам степняк и нужду с седла норовит справить. Мыслю, до утра сполоха ждать нечего!..

— Слово к великому князю! — решился наконец подать голос Колюта.

— Подойди! — приказал Святослав.

Сотский подошел. Его узнали.

— Ну как там у вас, пред стенами Белой Вежи? — сразу же спросил князь.

— Два раза рубились. Особливо зло схватились недавно. Сеча настолько горяча была, што едва половина воев наших на ногах осталась. Иные полегли, другие раны свои тешат…

Колюта подробно рассказал о битве на острове. Святослава восхитил подвиг Ядрея, когда тот решился отринуть единственный путь к спасению — в ладьях. И тут же князь расхохотался, узнав, что тот за выкуп согласился стать заложником у хазар.

— Дур-рак! — презрительно бросил Свенельд.

— Не скажи-и, — продолжал смеяться Святослав. — Что-то удумал хитроумный Ядрей-воевода. Зазря он голову свою под топор не понесет.

— Пошто зазря! — криво усмехнулся варяг. — За злато звонкое ворогу продался.

— Пустое речешь! — гневно вмешался Добрыня. — На что Ядрею то злато, коль голова его под мечом вражьим. Да и хватит ли динаров в казне того хакана, чтоб Ядрея купить?!

— Ну довольно! — прервал ненужный спор князь и снова обратился к Колюте: —Ты сказываешь, челядина того Селюкова повязали, как Ядрей велел. Пошто ко мне его не привез? Потолковали б с ним и спросили, кто да что.

— Рубач сказывал, как стемнеет, так его и привезут. По заметкам моим, не себя Селюк из полона выкупал. Больно уж он бранился, когда слугу его повязали. Тот купец мне по пути тьму динаров обещал, ежели я того челядина к козарам привезу.

— Так-так! — Веселость мигом слетела с лица Святослава. — А добро ль стерегут козарина того?

— Куда он денется? — невозмутимо отозвался Колюта. — Повязали по рукам и ногам и стражу приставили. Так што, ждет милок, покамест его сюда привезут.

— Нет! Ждать — не дело! — возразил Святослав. — Добрыня, слетай-ка на челноке к стенам Белой Вежи да привези ко мне челядина того. Тут что-то не так! Не станет хитрый Ядрей жизнью играться из-за пустяка. Старый лис почуял добрую курятинку, раз приказал схватить простого слугу, а хозяина его отпустить.

Добрыня поднялся, собираясь выполнить приказ. В это время к военачальникам подошел ратник из личной охраны великокняжеской и доложил густым басом:

— Переметчика козарского споймали. Хан Ганибек, сказывает он про себя.

— Кто-о?! — не поверил Святослав.

Собравшийся было идти к челну Добрыня остановился как Вкопанный. Свенельд поднял удивленный взор на гридя. Тысяцкие разинули рты от изумления: тарханы Хазарии без боя не сдавались!

— Как ты сказал? — Святослав был готов принять слова охранника как шутку.

— Дак князь Ганибек! — твердо повторил дружинник. — Аль не расслышали?

— Ну ты, умник! Не больно-то… — осадил его Свенельд.

— Веди его сюда! — приказал Святослав. — Ты, Добрыня, останься покамест. Послушаем, что нам сей муж козарский скажет.

Вскоре гридень привел перебежчика. Хан был в простой одежде табунщика, но руссы сразу узнали его.

Хазарин приложил скрещенные ладони к груди, низко поклонился и сказал почтительно:

— Я принес тебе свою покорность, каган Святосляб. Не гневайся на меня и прими как друга.

Мимолетная улыбка тронула суровые губы великого князя Киевского, он ответил:

— Честь тебе, Ганибек! Буду ли другом тебе, поглядим. Садись. Сказывай, какая нужда привела тебя в мой стан?

Хазарин еще раз поклонился, но остался стоять.

— Говори. — Князь глядел на него строго.

— Каган Святосляб, ты знаешь, что я никогда не хотел служить этому ублюдку Асмид-хану. Я поклялся отомстить ему за смерть моего покровителя и родственника, славного воителя кагана-беки Урака.

— Да, хакан-бек Урак был великим воином. Мы, руссы, чтим его, хотя он и был ярым врагом Руси, — сказал князь.

— Час мой настал! — Ганибек хищно ощерился. — Бездарный бек Асмид в ловушке, и ему из нее не ускользнуть.

— Как тебя понимать? — спросил Свенельд. — Ежели он с войском, так волен бежать, куда захочет. Степь широка, человеку легко в ней потеряться.

— Асмид не в степи. Он в Саркеле! — злорадно пояснил хазарин.

— Что-о-о?! — разом воскликнули руссы.