Под солнцем Сиены спел виноград… - [5]

– Вова, ты помнишь нашу первую встречу? – обратилась Инга к мужу вслух.

– Еще бы! – Владимир Витальевич усмехнулся, не отрывая от газеты глаз. – Твой матрац разве забудешь?

– Почему ты тогда изменил свой маршрут? – женщина соединила руки перед собой и посмотрела на супруга еще пристальней.

– Я беспокоился за жизнь несчастного матраца. Мало ли? Вдруг ты бы его потеряла или безвозвратно испортила. Ему и так досталось от того ливня! – Артемьев отложил газету и, сняв очки, посмотрел на жену. Он улыбнулся. Инге показалось, что ему стало приятно от этих воспоминаний. – Ты только представь, если бы мы не познакомились тогда, Ингуля! Что бы сейчас было с нами? Страшно подумать!

– Да, дорогой, – женщина прикрыла веки и легла на широкий, мягкий диван. Володя сел рядом, возле ее изящных обнаженных ступней. Он стал поглаживать ноги круговыми движениями, легонько оттягивая каждый пальчик. Инга поразилась: муж никогда не массировал ей ноги, даже когда она его об этом просила, ссылался на усталость или неотложные дела с кучей документов. Инга не шевелилась, Вова не останавливался.

Она вспоминала их вторую встречу. Владимир пригласил ее в кино. В кинотеатрах Москвы шла премьера какой-то дурацкой комедии с элементами боевика и эротики. Название фильма Инга вспомнить не могла, как ни старалась. После сеанса Артемьев проводил ее домой и поцеловал возле подъезда в губы долгим поцелуем. Это был ее первый взрослый поцелуй. Раньше она целовалась, но не так, по-детски, сухо, без языка. Инга разомкнула веки. Вова продолжал массировать ее белоснежные ступни. Женщина резко убрала ноги с его колен и встала на пушистый ковер.

– Я пошла спать, Артемьев! От усталости слипаются глаза, – жена направилась к лестнице.

– Я скоро поднимусь к тебе. Не засыпай. Вот только выпью коньячка. Не хочешь составить мне компанию? – предложил Владимир.

– Нет, извини, не хочется, – Инга зевнула, поднимаясь по лестнице.

– Хоть глоточек? – настаивал муж.

– Ни за что, Артемьев. Я ненавижу коньяк, ты же знаешь!

– А вина? Не хочешь вина из наших собственных погребов?

– Сейчас я хочу спать, дорогой. Вино я продегустирую завтра, – женщина еще раз зевнула. Чистый тосканский воздух действовал на нее как снотворное.

Ей хотелось выпить. Она бы с большим удовольствием осушила полный бокал красного сухого вина, но не в присутствии своего мужа. Сегодня он необыкновенно раздражал ее, хотя такого раньше никогда с ней не случалось.

Инга приняла душ и легла в постель, продолжая порхать по облакам своей памяти. Лоскутки воспоминаний были разных размеров и цветов. Она мысленно сшивала их, превращая в лоскутное одеяло, под которым собиралась заснуть.

Инга услышала, как муж поднялся по лестнице и лег рядом. Она почувствовала, что Володя стал трогать ее шею и плечо через пижаму с недвусмысленным намерением. Инга не двигалась.

– Ингуля, – Артемьев прошептал прямо ей в ухо и поцеловал в мочку. Но жена притворилась спящей. К своему собственному стыду и удивлению, она не захотела исполнять супружеский долг.

Владимир Витальевич редко наполнялся приливами нежности к своей законной супруге. Особенно после того, как обзавелся частыми и разнообразными связями на стороне. Первое время Ингу эта ситуация расстраивала, но постепенно она свыклась с ролью обманутой жены и со временем даже стала находить плюсы в изменах мужа. Например, ей больше не приходилось имитировать оргазм. Это был самый главный и жирный плюс. Пусть теперь другие вырабатывают актерское мастерство.

Инга возвратилась к пестрым лоскуткам памяти. Она лежала в постели рядом со спящим мужем, который стал для нее с годами привычнее цвета ее глаз и имени, вспоминая, как зарождалась их любовь.

Они столько времени проводили вместе в самом начале своих отношений: гуляли в парке с мороженым в вафельном стаканчике, ходили в кино, театр и даже цирк с настоящими тиграми и грустными клоунами. Когда Мария Николаевна узнала об этих встречах, Артемьеву влетело. Мать запрещала дочери видеться со студентом, предупреждая ее о том, что эти отношения приведут скорее к роддому, чем к дворцу бракосочетания. Но Инга не хотела слушать, она тайком бегала к Вовке на свидания в течение пяти месяцев, пока его не забрали в армию, откуда он бомбардировал девчонку еженедельными письмами.

Жена взглянула на спящего мужа.

Инга дождалась Артемьева со службы. Вова почти сразу устроился работать на завод, и они сыграли скромную свадьбу.

Первое время было очень сложно. Небольшая заработная плата служащего завода не позволяла молодоженам жить так, как им хотелось. Но Артемьевы любили и поддерживали друг друга. Молодость и любовь облегчают многие жизненные трудности, которые при их отсутствии становятся невыносимыми. Вермишель с дешевой томатной пастой кажется поджаренным на гриле барашком, когда людей держит вместе страсть и желание любить друг друга. Артемьевы переживали такое состояние не раз.

Муж Инги разбогател за последние десять лет их совместной жизни. Она была знакома с ним двадцать один год, и почти девятнадцать лет состояла с ним в браке. Единственный мужчина всей ее жизни. Все эти годы женщина была верна своему законному супругу и даже не помышляла об измене. Но того же нельзя было сказать о Владимире. Инга не вспомнит теперь, когда началась Володина жизнь без нее. С ней, но без нее.