Таня прошла к стене и очень быстро сделала выбор.
* * *
Предгорье слишком плавно опускалось к морю, путь был неблизкий. На бегу Анси объяснил Тане, что с пляжа пришла только их группа, познакомиться. У оставшихся нечем защищаться: никогда раньше атак на Курорт не было.
— Наша группа — самая старшая в этом лагере. Остальные — мелочь вроде Локи. У них нет шансов выжить, но мы постараемся, очень постараемся успеть! — несмотря на это, Анси, как самый длинноногий, бежал не торопясь и никого не подгонял.
«Какая несуразность: мне совсем не страшно, все кажется легкой забавой. Я наслаждаюсь бегом и собственным телом. Наслаждаюсь движением и ветром. Впитываю прелесть окружающего мира. Надо ради интереса проверить во — он тот холм, как-то он странно выглядит, будто злобу затаил.»
Таня, не обращая внимания на окрики Анси, рванула в сторону подозрительного холма.
«Вот так, восемь шагов вдох — восемь шагов выдох, ровно и полной грудью. Какая прелесть! Я бегу и мне весело, от счастья все светиться в голове. Злоба? Вот она, передо мной! И это только добавляет мне счастья! Как же хорошо!»
Дрожа от непонятного удовольствия, Таня чуть не врезалась в группу людей за холмом. Странная компания ощетинилась оружием, прикрывая очень знакомого человека.
Эйфория так захлестнула Танечку, что она не замечала опасности и, просто увернувшись от направленных на нее стволов, зашла за спину противникам. Теперь они воспринимались только как враги. Радость засветилась улыбкой на её лице.
Прикрыв глазки, она начала вращение, раскручиваясь, словно торнадо. Завораживающая грация пируэтов смерча, непрерывный поток режущих и рубящих ударов, такая необходимая для клинка теплая кровь. Тяжелые ножны в левой руке помогали уравновешивать колесо ужаса.
Танюша, словно ртуть, плавно перетекала от одного врага к другому. Ее движение было бесконечным и не имело начала. Она просто на мгновение слилась с вихрем энергии, всегда существующим вокруг, и тут же, целую вечность спустя, с сожалением его покинула. Так было правильно.
Пьянящая власть над миром внезапно закончилась. У последнего, застывшего, словно статуя, незнакомца было перерезано горло. Опасность миновала. Мир снова стал двигаться с нормальной скоростью.
«Тае сабаку?[14] Нет, слишком просто. Тут что-то гораздо большее, я еще и время замедлила. Или ускорила восприятие? Не важно, позже разберусь.»
Вокруг становилось немножко кроваво. Трупы начали падать.
— Что-то пошло не так, Актеон? На мне споткнулся? — Таня прочла в сознании трясущегося от страха человека, которого прикрывали враги, много интересного. — Показывай дорогу на пляж. И оч-чень быстро!
* * *
— Как!? — в ужасе кричал техник.
— Вот как-то так. Я к этому отношения не имею, — оператор едва мог говорить, горло пересохло.
— Она с такой улыбкой убивала, словно тортик любимый нарезала… Откуда это в ней!?
— Умения драться в нее базово заложены? Нет, чушь. Если бы у нее была чья-то память — еще понятно. А так? Ума не приложу, — оператор был скорее ошарашен увиденным, чем разочарован в их творении.
— Умение убивать, не просто умение драться. Это в твоем «девятом наборе» было, читай внимательнее. Важно другое: там была еще эйфория берсерка[15]. А страшно то, что она полностью контролирует это состояние.
— А время? Она ускоряет восприятие?
— Ха! Это она тоже может. Но сейчас она воздействовала на скорость времени для окружающих, это сложнее, но тратит чужую энергию.
* * *
На пляже во многих местах песок был покрыт черными пятнами крови. Трупы детей Синяя группа сносила в одно место, рядом с телом Локи положили Алони.
Вид мертвых, чистых и умытых морем, вызывал дикую тоску. До волчьего воя. Не было щемящей боли в груди, чувства гнева и жажды возмездия. Души живых были открыты и зияли свежими ранами.
Подбежала Миса, стала ощупывать Таню за плечи:
— Ты ранена! Руки в крови! Где?! Где болит?
— Миса, это не моя кровь, я клинок поила. Сама-то как? Цела?
— Издеваешься? Твой дружок ко мне никого близко не подпускал, пока Синяя не прибежала. — Миса обреченно махнула рукой. — Их цель — дети, взрослые — только если под руку попадут. Актеон, помоги Уллису. Твоя группа почти вся погибла.
— Не трогай его, он в моей власти. Пусть стоит здесь и смотрит. Почему так произошло? Кто они? За что напали?! — Таня только теперь начала воспринимать произошедшее.
Появились звуки. Появился запах водорослей. Волны своей безмятежностью совсем не вписывались в настроение. Кроме маленьких тел, были трупы взрослых. Некоторые напоминали кучи окровавленной ветоши. Она присела у кромки воды и стала отчищать непальский нож[16] мокрым песком от засыхающей крови.
— Традиция у них такая — убивать детей. Мстителями себя называют. Потом расскажу подробнее, если никто раньше не просветит. Ты сначала своего зверя отзови, пожалуйста. Еще цапнет кого по ошибке. Трупы, похожие на груду тряпок — его работа.
— Кого? — Таня не сразу сообразила.
— Хорька твоего. Или кто он там? Рассмотреть же невозможно было, он рвал в клочья почти мгновенно. Страшное зрелище, если честно.
— Хорек? Нет, это котенок мой. Со мной, в смысле. Лютик зовут. Лю-ю-тик! Иди ко мне, пожалуйста, — позвала Таня нежно, с любовью вкладывая сирупати
