Под покровом тьмы - [28]

– Этих предположений недостаточно, чтобы сообщать в газету.

Энди заметно сникла.

Виктория быстро переключилась на другую тему:

– Кстати, что вы думаете о лопнувшей барабанной перепонке?

– О чем?

Сантос заглянула в блокнот.

– Я как раз читала окончательный отчет о вскрытии убитой – прямо с пылу с жару. Вы еще не познакомились?

– Боюсь, я не обратила внимания на уши.

– У нее порвана барабанная перепонка в левом ухе. Да, при удушении увеличивается давление в голове, но я никогда не слышала, чтобы из-за этого лопались барабанные перепонки. Интересно, что у двух жертв-мужчин никаких повреждений ушей нет.

– И что же, по-вашему? Моя «парная теория» отправляется в помойку, потому что у жертвы номер три лопнула барабанная перепонка?

– В данный момент проблема вашей теории не только в этом. Даже простой факт, что во всех трех подтвержденных убийствах использовалась одна и та же веревка, говорит, что мы, вероятно, имеем дело с серийным убийцей. Но трудно прикрепить нашему преступнику ярлык так называемого парного убийцы, когда у нас всего одна пара. Нельзя быть уверенным, что у неизвестной женщины обязательно будет двойник.

– Это несколько консервативно, вам не кажется?

– Вы хотите перепугать весь город? Благодаря утренней газете, возможно, все тридцати-с-чем-то-летние брюнетки в Сиэтле ходят по улицам с оглядкой.

– Может, это и неплохо.

– А может быть, ужасно. Вдруг мы внушили всем блондинкам и рыжим в округе Кинг ложное чувство безопасности.

Энди внезапно поняла нежелание Сантос принимать «парную теорию» – по крайней мере публично.

– Впрочем, давайте вернемся на землю. Точно ли преступник выберет следующей жертвой женщину, которая настолько похожа на нашу неизвестную, насколько походили друг на друга удушенные мужчины? Может быть, он уже убил Бет Уитли, а предшествующая убитая не просто некая брюнетка тридцати с чем-то лет? Вдруг это тоже богатая мать шестилетней дочери, отдалившаяся от влиятельного супруга – совсем как миссис Уитли?

– Хорошо. Если четвертой жертвой все же стала Бет Уитли, то я бы проверила ее уши.

– И если вы найдете лопнувшую барабанную перепонку…

Виктория глянула на разложенные на столе фотографии, потом снова посмотрела на Энди:

– Тогда я скажу, что мы имеем дело с кошмарным сукиным сыном.

Голос Энди задрожал.

– И я бы подтвердила, что вы правы.

Вообще говоря, Гас не хотел, чтобы дочь видела это. Он даже не сказал Морган, что должен появиться в вечерних новостях. Сказала Карла. Гас не просил ее ничего не говорить девочке: он лишь надеялся, что сестре самой хватит здравого смысла. Тот факт, что отец попытался сохранить свое заявление в тайне, казалось, только подстегнул решимость Морган смотреть.

Она устроилась на кожаном диване за добрых пятнадцать минут до пятичасовых новостей. Гас не хотел позволять ей смотреть передачу, пусть даже она взрослее большинства ровесниц. Уитли несколько минут объяснял, зачем журналисты приходили в дом и что он им сказал. И все время напоминал о приключении в зоопарке. Безопасный образ: мама ушла смотреть на белых медведей. (Ох, если бы все было так просто…)

– Ну пожалуйста, можно, я погляжу? – упрашивала Морган.

– По-моему, это не слишком хорошая идея.

– Но я хочу увидеть мамину фотографию.

– Я все запишу на видео, ладно? А потом мы поговорим, можно ли это посмотреть.

– Почему?

– Морган, никаких споров. – Гас произнес это строгим голосом, давая понять, что говорит серьезно.

Она надулась и все же послушно пошла за ним в свою комнату.

– Обещаешь, что позволишь посмотреть запись? Пожалуйста?

– Обещаю подумать об этом. – И Гас закрыл дверь. Ровно в пять он вернулся в комнату.

«Добрый вечер,

– сказал диктор. –

Главная новость сегодняшнего вечера…»

Это было не исчезновение Бет. Гас почувствовал разочарование, хотя никто и не обещал, что его новость будет главной. Сам-то он считал, что его новость очень важна, гораздо важнее последнего скандала из-за сбора средств на политическую кампанию.

Гас, как и обещал, вставил в видеомагнитофон кассету и стал ждать. Его бросало то в жар, то в холод. Он сомневался, что в ближайшее время разрешит Морган просмотреть запись, хотя четко сознавал, что не смог бы подготовить дочь к прямой трансляции. Гас сомневался, готов ли он сам.

Наконец перешли к местным новостям.

«И прочие новости. Поступило сообщение об исчезновении жены видного сиэтлского юриста…»

При появлении на экране фотографии жены Гас оцепенел. Увидеть по телевизору ее портрет с драматической подписью об исчезновении было хуже, чем он ожидал.

Молодая ведущая сказала:

«Подробности в журналистском расследовании Винса Дэниелса».

Гас опешил. Он никогда не разговаривал с Винсом Дэниелсом. Брать интервью к нему домой приезжала женщина-журналистка. История принимала неожиданный оборот.

На экране появился невысокий мужчина, стоящий перед зданием суда штата. В одной руке он держал микрофон, в другой – бумаги.

«…это уже не первый случай насилия, связанный с семьей Уитли. Судя по материалам дела, эксклюзивно полученным „Экшн ньюс“, Бет Уитли подала жалобу на жестокое обращение со стороны своего мужа, Гаса Уитли, управляющего партнера самой уважаемой юридической фирмы Сиэтла. Обвинение было выдвинуто пять лет назад, когда, как говорят хорошо осведомленные люди, супруги намеревались разводиться. Впоследствии Уитли помирились, но в этом весьма эмоциональном заявлении миссис Уитли ссылается на систематические оскорбления со стороны мужа, длившиеся больше года. И закончилось все это, по ее словам, оскорблением действием.