Под покровом ночи - [55]

Господи, как трудно держаться невозмутимо, как трудно не броситься к ней и не попытаться узнать, не чувствует ли она, что беременна. Но черт возьми, ведь не прошло даже двух недель; откуда она может знать?

— Уэбб? — Голос Люсинды вернул его к действительности. Обе женщины смотрели на него. Выражение лица Роанны было, как обычно, холодным и отстранендым, но ему показалось, что в ее глазах промелькнуло беспокойство. Может быть, она думает, что он пренебрежительно отнесется к ее словам? Уэбб задумчиво потер подбородок.

— Так ты говоришь, что личная жизнь Мейфилда дала трещину и он нуждается в деньгах? Она выдержала его взгляд.

— Верно. Во всяком случае, я слышала такое. Он усмехнулся:

— Возблагодарим же сплетников. Похоже, ты спасла нас от большой ошибки, да и Мейфилда тоже. Теперь он не сможет воспользоваться нашими деньгами, чтобы поправить свою личную жизнь.

Люсинда хмыкнула:

— Сомневаюсь, что Берт Мейфилд будет вам благодарен, но пусть решает свои дела сам.

Роанна откинулась в кресле слегка ошеломленная. С какой легкостью они изменили свое мнение, поверив в ее слова! Взволнованная, она сидела совсем тихо, чтобы это не стало заметно, чувствуя иногда на себе взгляд Уэбба. Стресс, перенесенный ею несколько часов назад, начинал сказываться. Количество адреналина в крови упало, и навалилась смертельная усталость. Безумно хотелось спать, и она боялась этого, ведь лунатики чаще всего ходят во сне тогда, когда очень устали и одновременно перевозбуждены. Но все равно — скорее в кровать, хотя бы ненадолго.

Внезапно Уэбб очутился рядом, взял ее за руки и приподнял с кресла.

— Ты так устала, что можешь упасть с кресла. Немедленно ложись в постель. Предложение Мейфилда было единственным вопросом, который я хотел обсудить. Совещание закончено.

Даже его легкое прикосновение вызвало у Роанны желание прильнуть к нему, ощутить близость его мускулистого тела. Чтобы он не почувствовал ее состояния, она быстро отстранилась.

— Если ты считаешь, что мы закончили, я поднимусь наверх.

Пожелав Люсинде доброй ночи, Роанна вышла из кабинета. Уэбб пристально смотрел ей вслед.

— Она сможет заснуть? — спросил он Люсинду, когда за Роанной закрылась дверь.

— Вероятно, нет, — Люсинда вздохнула, — или совсем ненадолго. Сегодня Роанна выглядит не совсем обычно. Я рада, что ты придал такое значение тому, что она сказала. Да и на самом деле это важная информация.

Они еще немного поговорили, потом Люсинда осторожно поднялась с дивана, мужественно скрывая, какого труда ей стоит каждое движение.

— Я тоже немного устала, — сказала она, — кажется, уже не смогу протанцевать ночь напролет.

— А я никогда не танцевал ночи напролет, — огорченно сказал Уэбб, — все работал и работал. Люсинда потрепала его по щеке.

— Тебе всегда слишком много приходилось трудиться. Совсем мальчишкой начал управлять Давенкортом, а игры и танцы прошли без тебя.

— Да, было трудновато, — Уэбб пожал плечами, — но я нисколько не жалею, ибо делал то, что хотел. — Он и вправду никогда не жалел, что его молодость прошла именно так, а не иначе: приобретение опыта, знаний, продвижение вперед… Он всегда был золотым мальчиком, счастливчиком и привык к этой роли. Он и женился на принцессе, но их брак обернулся несчастьем. Глупо винить Люсинду, хотя она и способствовала этому союзу. К алтарю его привели его собственные амбиции.

Проходя, Люсинда пожала его руку. Он смотрел, как тяжело она идет к двери, опираясь на палку, с трудом делая каждый шаг. Больше всего ей не хотелось, чтобы другие знали о ее слабости, и поэтому он подавил в себе желание помочь ей.

В комнате наступила тишина. Его бывший кабинет… Здесь немногое изменилось, только добавились компьютеры и факс — Давенкорт не был домом, в котором можно было что-нибудь быстро и легко изменить, — и все же комната стала более мягкой, в ней ощущалось женское присутствие. Шторы были другие, более светлые. Изменился запах, как бы впитав нежность женской кожи, запах духов, которыми пользовались Люсинда и Роанна. Люсинда всегда предпочитала «Шанель», а аромат духов Роанны был более сильным и нежным. Он так возбуждал его, что Уэбб не сразу смог собраться е мыслями. Он сел за стол и стал просматривать бумаги, но через несколько минут откинулся на спинку кресла и стад думать о Роанне. Почему все-таки она легко, но все же отстранила его. Никогда раньше такого не было. Это почти не заметное движение глубоко ранило его. Такая чужая, холодная. Как будто не было ее детского обожания и не было этой ночи в маленьком мотеле в Аризоне. И совсем не улыбается. Замкнутое, отрешенное лицо, может быть, она вообще забыла, как смеются…

Но была их ночь, и у этой ночи могли быть последствия. У нее мог быть от него ребенок. Ему хотелось улучить момент и поговорить с ней наедине, хотя она явно избегала его.

Роанна потянулась в кресле и помассировала затекшую шею. На краю стола лежала аккуратная стопка приглашений, которые нужно было запечатать в конверты и написать на них адреса.

Получив согласие Уэбба на проведение приема, Люсинда сразу начала строить планы сражения. Она решила позвать всех, кто что-нибудь собой представлял, поэтому список гостей дошел до четырехсот. Разумеется, такое количество народу не могло уместиться в доме, даже таком громадном, как Давенкорт, но Люсинду это не смущало. Нужно будет открыть двери в патио, повесить гирлянды электрических лампочек на деревья и дать людям возможность свободно перемещаться по дому и парку. Для танцев патио было самым подходящим местом. Люсинда назначила прием через десять дней. Хороший срок, чтобы не дать сплетням расползтись по округе и вместе с тем хватит времени для того, чтобы сшить новые наряды. Роанна долго искала поставщика провизии, так как их обычные поставщики были заняты, и наконец нашла его в Хантсвилле. Она раньше не имела дела с этой фирмой, но надеялась, что все пройдет хорошо.