Под покровом ночи - [34]

Роанна, окаменев, смотрела на него. В темноте ее глаза казались огромными на худеньком лице.

— Скажи мне. — Его большая рука гладила ее грудь, сжимала округлую упругую плоть. — Я заплатил за это с избытком десять лет назад, но ничего не получил. Я вернусь в поместье и буду делать все, чего ждет от меня Люсинда, если ты дашь мне то, что, как все думают, я получил от тебя тогда.

С годами он стал гораздо решительнее. Прежний Уэбб никогда бы не действовал так грубо. Может быть, эта грубость всегда была в его характере, но тогда у него не было нужды показывать ее. Теперь же она просто вышла на поверхность. Если он вернется домой, то платой за все его страдания будет Давенкорт, а сейчас он хочет, чтобы она заплатила ему своим телом

Глава 9

Комната была холодной и грязной. Холод пробирал Роанну до костей. Неужели в окрестностях нет мотеля получше? Зачем он привез ее сюда? Потому что этот мотель ближе всех к бару или чтобы унизить ее?

Надо было обладать очень большим самомнением, чтобы думать, что она хоть что-нибудь значит для него. Роанна чувствовала себя совсем маленькой и беспомощной. К старой вине, тяжесть которой стала уже привычной, прибавилась новая: вероятно, он считает, что этим накажет ее, и отчасти это было именно так, но в тайне все ее существо ликовало — ведь скоро она будет лежать в его объятиях.

Он хочет унизить ее. Что ж! Роанна не знала, хватит ли у нее сил пройти это испытание, но мысль о Люсинде, старой и беспомощной, которая нуждалась в прощении Уэбба, чтобы умереть с миром, не покидала ее ни на минуту.

Но дело было не только в Люсинде. Уэббу нужна была месть так же сильно, как Люсинде — его прощение. Если с ее помощью он избавится от своей

Боли и сможет вернуться в Давенкорт — тогда она хочет этого. Где-то глубоко внутри Роанна ощутила невероятное счастье — пусть на очень короткое время, но он будет принадлежать ей, и воспоминания об этом останутся на всю жизнь.

Бросив шляпу на стул, Уэбб растянулся на кровати. Его взгляд внимательно скользнул по ее телу.

— Раздевайся.

Ошеломленная, она стояла посреди комнаты, беспомощно опустив руки. Он хочет, чтобы она устроила стриптиз?

— Кажется, ты передумала?

Он сел на кровати и потянулся за своей шляпой.

Собрав всю свою волю, Роанна взялась за пуговицы блузки. Раз она решилась, то какое значение имеют детали? Раздеться — еще не самое страшное, скоро он начнет проделывать с ней кое-что покруче. Ее рука, расстегивающая пуговицы блузки, дрожала. Как трудно разоблачаться под его взглядом, хотя она не раз представляла что-то подобное раньше. Но тогда, в мечтах, он любил ее, на самом же деле все иначе. Снова и снова Роанна мысленно повторяла себе, что это сейчас не имеет значения, ничто не имеет значения. Она заставляла себя не думать. Не важно, не имеет значения.

Наконец пуговицы расстегнуты. Резким, нервным движением она сорвала с себя блузку, и та упала на пол. Девушка не могла заставить себя поднять на него глаза, но всей кожей чувствовала его напряженный, изучающий взгляд.

Лифчик расстегивался спереди. Дрожа от холода и смущения, она пожалела, что это был совсем простой белый лифчик, а не атласный кружевной бюстгальтер. Судорожно расстегнув крючки, она спустила с плеч бретельки, и он упал к ее ногам. От холода груди напряглись, а соски затвердели. Роанна знала, что у нее слишком маленькая грудь, но смотрит ли он на нее вообще? Она не осмеливалась взглянуть на него, боясь увидеть в глазах разочарование.

Роанна понятия не имела, как раздеваться, чтобы возбудить мужчину. Где-то она читала, что нужно обнажаться постепенно, но сама стаскивала с себя одежду, как это делают школьницы перед уроком физкультуры.

Она сбросила туфли и расстегнула молнию на брюках, тут же соскользнувших на пол. В комнате было так холодно, что Роанна покрылась гусиной кожей.

Теперь на ней остались только трусики. Не дав себе больше ни о чем подумать, девушка резким движением спустила трусики вниз и переступила через них.

Он все еще молчал и не двигался. Ее руки инстинктивно поднялись, чтобы прикрыть наготу, но потом опять безжизненно повисли вдоль тела. Она стояла, невидящим взглядом уставясь на потертый ковер под босыми ногами. Роанна заставляла себя есть, но никак не могла поправиться и оставалась худой — тощая жертва, приносимая на алтарь мести. А что, если ее тело не может возбуждать желание? Что, если он сейчас втайне смеется над ней?

Он все еще молчал, даже дыхания не было слышно. Внезапная мысль пришла ей в голову и повергла в панику: а что, если он под воздействием текилы заснул, пока она раздевалась? Живой, вернее спящий пример того, что она никого не в состоянии соблазнить своим телом.

Тишину прервал низкий хриплый голос:

— Подойди сюда!

Закрыв глаза и дрожа так, что у нее подгибались колени, она сделала несколько шагов.

— Ближе.

Она сделала еще шаг, и ее колени уперлись в край кровати.

Он дотронулся до нее, потом его рука скользнула вверх, и горячие пальцы ощутили нежную округлость ее прохладных ягодиц. Непроизвольно она потерлась о его горячую руку. Издав короткий смешок, он продолжал поглаживать ее упругие ягодицы, потом стал водить большим пальцем по расселине между ними. Роанну начала сотрясать дрожь от одновременного ощущения испуга и наслаждения, и никаким усилием воли она не могла с ней справиться. Еще никто так не прикасался к ее телу. От медленной, возбуждающей ласки все ее тело напряглось, а груди затвердели.