Под перекрёстным огнём. Том 2 - [53]

Понятно. Рабочая лошадка для всех. А тот — только для королевы. Ну, она же здесь хозяйка, невместно ей ездить пытать людей вместе со всяким быдлом!..

«Шимановский, засохни! — зашипел на меня внутренний голос. — Тебе больше не о чем подумать, больше не к чему прицепиться?»

Да есть о чём. И есть к чему. Просто… Слишком уж нехорошие у меня связаны с этим подземельем воспоминания. Да, тогда я был неопытным салагой, юнцом, не то, что сейчас, но эмоциональный отпечаток всё равно не хочет уходить, всё равно портит нервную систему.

Я глубоко вздохнул и попытался успокоиться. Ибо если бы они хотели меня отправить в казематы в качестве того, на ком будут испытывать новаторские методики допроса, я бы не ехал в лифте, сам, на своих ногах, да ещё в сопровождении Железной Сеньоры. Надо учиться выбивать дурь из головы — сие полезно.

Есть, приехали. Минут пять спускались! Ну, лифт не скоростной, очень тяжёлый — это нормально.

— Дрейфишь? — усмехнулась сопровождающая. Всё время, что мы спускались, она оценивающе смотрела на меня, пряча в глазах весёлые искорки.

— А вы бы на моём месте как себя чувствовали? — попробовал защититься я.

— На твоём я бы впитывала происходящее, запоминала, — парировала она. — Училась. А не тряслась бы от страха, как последняя дура. Ты если и окажешься здесь, то не в обозримом будущем, возьми себя в руки.

Добрая женщина! Тактичная! И успокаивать умеет. Я выругался, однако в руки себя окончательно взял.

Снова коридоры. На сей раз мы шли гораздо меньше, чем в прошлое посещение. Видимо, казематы строились поближе к этому выходу, этому лифту, а лифт королевы — вспомогательное строение. Ездит она сюда редко, а раз приехала — то и ножками до места дотопает, не облысеет.

Каземат не тот же самый, планировка другая, и поменьше. Но похож. Темнее, нет заумных машин, ширм и яйцеголовых сторудников. Никого нет. Лишь медицинский стол с инструментами, рядм с которыми движущаяся стол-плита, на которой как и в прошлый раз распят обнажённый мужчина. Естественно, другой. Коренастый, лет пятидесяти, с короткими седыми волосами. Рожа зверская — чувствуется опыт силовика, но спокойная — а тут опыт гэбэшника. Человек знал, куда попал, знал, что его ждёт, но не нервничал. По крайней мере, внешне это проявлялось слабо. При нашем появлении повернул голову и внимательно нас оглядел. Сеньору Гарсия — презрительно, как сильный волк смотрит на слабого зайца, который каким-то чудом, благодаря стечению обстоятельств смог устроить на него ловушку, в которую он нечаянно попался. Меня — с интересом, почти без ненависти. «Почти» потому, что связь между моей персоной и его здесь появлением улавливал. И ещё, человек знал меня очень хорошо, едва ли не лучше меня самого — это отчётливо читалась и в глазах, и на его лице; ему было интересно любопытством ценителя, как я себя поведу.

— О, Елена! — бравурно, храбрясь, воскликнул он. — Главный королевский палач. — А эта фраза прозвучала специально для меня. — Решила зайти на огонёк, проведать старого друга?

— Хуан, знакомься, — не обратила сеньора Гарсия на лежачего никакого внимания. — Это сеньор Родриго. Будущий бывший глава службы безопасности «Промышленности Феррейра».

То есть, утренняя тревога связана с его здесь появлением. Ибо человек лежит тут недавно, свеженький и совершенно не избитый.

— Будущий бывший? — деланно недоумённо скривился пленник. — Елена, неужели ты собралась убить старого друга?

Сеньора фыркнула, но вновь не опустилась до контакта.

— Хуан, немного поясню, для чего позвала тебя, — продолжила она экскурсию. — Я смотрела запись, как ты издевался над Иудушкой в ангаре. Для дилетанта неплохо, но только с поправкой на твои цели и ресурсы. Ты — любитель. — Она меня типа ругала, но в голосе сквозило уважение. — Но мне понравилось, что ты проявляешь фантазию, пытаешься расти и учиться.

Пауза.

— Хуан, возможно, ты когда-нибудь окажешься в ситуации, когда вокруг кипит бой, когда мало времени и под рукой нет никаких спецсредств для допроса, а в плен к тебе попадает важный, но достаточно крепкий орешек. Вот для этого, чтобы ты не топтался на месте, тебе нужно изучить несколько экспресс-методов добычи информации. И не кривись. Да, я знаю, это очень грязно. Но в нашей работе никак без грязи, и ты знал, куда шёл.

Да, знал. Я виновато опустил голову.

— Вон, на столике, инструменты. Я буду говорить, какие, и что тебе нужно с ними делать, — перешла она к сути экскурсии. — Твоя задача исполнять всё, что скажу, в точности и без промедлений. Вижу, что-то хочешь спросить?

Я кивнул, борясь с приступом тошноты, который возник при виде реально палаческих инструментов.

— Сеньора, почему сейчас? — выдохнул я.

Она усмехнулась — ждала этого вопроса.

— Хуан, нельзя пытать людей просто так. Не думай, что в подобных местах работают психи с деформированным мировоззрением — таким тут как раз не место. Это обычные люди, просто не боящиеся запачкаться. И эти люди знают, что перед ними на столах лежат не невинные жертвы, а преступники, так или иначе бросившие вызов королеве или государственной власти.

— Тебя мы не готовим для такой работы, продолжила она, нахмурив брови. — А значит, не можем использовать методики их обучения. Мы должны доказать тебе, что те, кого ты пытаешь, преступники, а как это сделать, не вводя тебя в курс расследования, не взяв соответствующих подписок и всего прочего? Что получается?