Под одной крышей - [133]

Наконец барон собрался, стал прощаться.

— Целую руки, Амелия.

Мали сначала решила не отвечать, но тут же передумала. Открыла глаза, жалобно промяукала:

— Я чуть жива от пережитых волнений, а вы покидаете меня. Разве так поступают любящие мужья?

— Мне необходимо… по неотложному делу, — ответил барон. — К обеду вернусь.

— А вечером уедете в Чобад?

— Да, сегодня вечером.

— Что ж, уезжайте, мне все равно!

— Во вторник вечером или в среду утром вернусь, надо уплатить налог за дом.

— Ладно, ведь я знаю, что вы приезжаете не ради меня.

— Без меня вы приятнее проводите время, — сказал барон.

Когда за ним закрылась дверь, Мали соскочила с кровати. «Эгон дорого заплатит мне за это! Тот грубиян рабочий защищает свою жену, готов убить кого угодно за нее! — Малика теперь уже и сама верила, что, не завизжи она, они убили бы, задушили ее. — Маришка даже замахнулась на меня ножом, тогда как барон Эгон Вайтаи не нашел ничего лучше, как назвать меня вульгарной, сам же сидел, притаившись, в комнате, а жену его убивали. И это называется муж, у нас с ним ничего нет общего, он должен получить то, что заслужил».

Скрестив на груди руки, баронесса как затравленный зверь металась по комнате. Напрягая свой маленький умишко, она думала: «Питю в любую минуту может явиться, что ему сказать? Посоветоваться с ним? А, он и сам не ахти какой герой, я не раз убеждалась в этом. Тот рабочий легко разделался с ним, но все же он милый… Больше я не могу только обещать, иначе Питю, чего доброго, бросит меня…»

В прихожей раздался звонок. Пришел Иштван Матеффи. Они недолго посовещались с Маликой за закрытыми дверями.

— Ну и как? — спросил молодой человек.

— В общем, все в порядке, — выпалила Малика.

— Он привез?

— Нет, во вторник вечером или в среду утром.

— Это точно?

— Абсолютно!

Затем она перешла на шепот и вскоре выпроводила молодого человека.

— Эгон может прийти домой, нельзя, чтобы он застал тебя здесь, так требует здравый смысл. — А сама, забыв о предосторожности, проводила Питю на лестничную площадку. — Значит, в четверг. В среду вечером нам ни в коем случае нельзя встречаться. Главное, чтобы нас не видели вместе. У тебя все готово?

— Конечно. Не вздумай брать с собой громоздких вещей.

— Ты что, за дурочку меня принимаешь? Значит, ровно в пять поезд отходит с Восточного вокзала?

— Не кричи, хочешь, чтобы весь дом узнал?

Малика чуть не заплакала от обиды. Что за тон! Как бы он ни нервничал, все же должен соблюдать приличия! Она взяла Питю за руку.

— Хоть ты-то не ссорься со мной. Что это сегодня все ко мне придираются. Я не успела рассказать тебе, эти подлые Палфи…

— Потом расскажешь, — оборвал ее Иштван Матеффи. — Только, пожалуйста, будь осмотрительнее. По своей неосторожности ты в самую последнюю минуту можешь все испортить.

— Не беспокойся, Питю.

Когда Иштван Матеффи сбежал по лестнице вниз, Малика перегнулась через перила и крикнула ему вслед:

— Только смотри не подведи меня!

Не получив ответа, она вернулась в комнату. Легла на кровать, прижала рукой бешено стучавшее сердце. «Боже мой, на что я решилась! Теперь уже отступать нельзя, а то Питю всерьез разозлится, да к тому же что это за жизнь? И Эгон, и жильцы — все осточертело… это выше моих сил — всю жизнь видеть их постные лица! У супругов Палфи сегодня на обед тыква с начинкой. Да, дверь шкафа я не закрыла, а на полу оставила мешочки, пакеты. Вот бы унизила и разозлила их, если бы вошла и на глазах у них все покрепче заперла. Но сейчас не до Палфи. Эгон… Как мне вести себя с ним? Ничего не приходит на ум, мысли путаются в голове, одно несомненно: надо усыпить бдительность Эгона. Он сказал, что вернется во вторник вечером или в среду утром… Два дня… Хватит ли у меня сил на эти два дня?»

Барон вечером уехал, и Малика решила в одиночестве предаться размышлениям. Но думать было утомительно, к тому же не в ее характере, поэтому вскоре она уже не знала, куда ей деваться со своим одиночеством. Хоть бы книгу интересную достать. Если бы она не поссорилась с Маришкой, попросила бы у нее, она видела у них собрание венгерских классиков и какие-то брошюры. Где они их взяли? Она, по-видимому, слишком доверчивая, Эгон прав: честным путем им эти книги не могли достаться… Ужасно, опять мысли зашли в тупик, между тем ей есть над чем задуматься, гораздо более важном, чем эти Палфи… С этим она и уснула, так ничего и не решив.

Во второй половине следующего дня пришла Эжеб, и Малика впервые без всякого энтузиазма встретила подругу. Эжеб без умолку болтала о всякой ерунде, и Малике приходилось ее выслушивать, ведь свои личные проблемы она не собиралась обсуждать с Эжеб. Да и другие тоже надоели, постоянные звонки, шум, когда так хочется остаться одной, отдохнуть. Но пришел Питю, и все горести были забыты. По крайней мере можно посмеяться, и если не чем иным, то хоть мелкими замечаниями насолить жильцам… Например, Малика с Питю входят на кухню, где Мари готовит ужин — рагу из сушеных грибов и картошки. Малика воротит нос и громко говорит:

— Какая ужасная вонь!

А когда Мари направляется с кастрюлькой к себе, она слышит, как баронесса говорит своему рыцарю: