Под небом Аргентины - [63]

И предприниматели проиграли игру.

Утром они сорвали ярость на рабочих. Несколько сот человек при возвращении на работу получили белые билетики — извещения об увольнении. На улице оказались профсоюзные деятели и коммунисты.

Время клонилось к вечеру. Влад задумчиво шел по улице, направляясь в незнакомый район города. Там жило несколько десятков болгар, приехавших сюда из ловечских и поповских сел. Об этой колонии Влад давно знал, но еще ни разу не был там, и это его мучило.

Влад слышал, что группа эта стоит в стороне от борьбы рабочих, живет замкнуто, угоднически подчиняется воле хозяев. Но когда он сблизился со Стояном, то узнал о некоторых подробностях, осветивших жизнь его земляков совсем по-новому. Они были крайне бережливы, экономили на квартирной плате и поэтому спали по несколько человек в одной комнате, стряпали, стирали и убирали сами, ограничивали себя во всем, жизнь вели аскетическую, одним словом — боролись с Америкой, как и подобает мужчинам. Все проступки они выносили на товарищеский суд и иногда даже изгоняли провинившегося. Все в этой своеобразной коммуне поддерживали друг друга и выручали взаимной помощью. Больной или оставшийся без работы товарищ всегда находил пищу и кров у своих земляков. Да, им удалось найти форму приспособления, позволявшую в тех условиях устоять перед Америкой. При всем том эти люди, шесть дней в неделю питавшиеся бобовой похлебкой, чтобы скопить жалкие гроши и отослать их домой, регулярно покупали газеты, а нередко и книги. В остальном они упрямо держались и стороне от всего, что происходило вокруг. При нормальных условиях это никому не мешало. Но накануне всеобщей забастовки, такое поведение было вредным, даже опасным. Как это подействует на остальных болгар, на всех славян, если часть из них останется в стороне от забастовки? Влад старался не думать об этом. Он хорошо себе представлял сложность предстоящей задачи, которую сам взял на себя.

"Да, — думал Влад, ускоряя шаги, — если бы я вовремя познакомился с ними, сейчас было бы проще… "

— Куда это ты? Вроде знаешь, где их искать… Влад вздрогнул, поднял голову и встретил улыбку Стояна. Да, он знал и улицу и даже дом, где соберутся болгары, но задумался и забыл про всякую предосторожность.

— Ты должен быть более внимательным, Влад, — упрекнул его Стоян. — Ты ведь так ищеек притащишь на хвосте. — Но, заметив тревогу на лице Влада, добавил: — Я следил. Не беспокойся.

"Как растет сознание рабочего человека, — подумал Влад, энергично шагая рядом со Стояном. — Этот вчерашний крестьянин еще недавно был далек от партии, а в трудные дни его сознание быстро выросло. Да, ему можно спокойно доверить все.

Крупная фигура Стояна дышала спокойствием. Глядя на него, Влад чувствовал, что они идут к людям, с которыми найдут общий язык, к друзьям.

И действительно, его встретили, как долгожданного гостя. Даже упрекнули, почему не заглядывал раньше. В комнате сразу же установилась дружеская атмосфера, ничто не напоминало собрания. Пришло десятка два человек, по два-три представителя от каждой болгарской квартиры. Расположившись, где как придется, люди пили мате и разговаривали на родном языке. Такую же картину можно было наблюдать каждый вечер во всех районах Берисо — иммигранты, оторванные от родных мест, прогоняли тоску, собираясь вместе, беседуя, споря.

"Стоян обо всем позаботился", — подумал Влад и благодарно посмотрел на товарища.

Сначала собравшиеся только переговаривались, не затрагивая существенных вопросов. А времени у Влада было мало, его ожидало первое собрание болгарской партийной группы, там обязательно надо было присутствовать. Влад решил без обиняков заговорить о самом главном.

— Сейчас я хочу вам задать один вопрос, товарищи. Что вы думаете делать, если начнется забастовка, например?

Вопрос был неожиданным. Стало совсем тихо. Только булькала кипящая вода.

Потом какой-то рыжеватый, полный, с хитрыми серенькими глазками болгарин, в котором все выдавало недавнего крестьянина, резко ответил:

— А какое нам дело до забастовки? Мы сюда приехали не для того, чтоб у аргентинцев дела поправить.

Влад и Стоян переглянулись. Но в следующую минуту бай Тошо, невысокий, рано постаревший человек, видимо, пользующийся среди присутствующих уважением, тяжело вздохнул и покачал головой:

— Не болтай глупостей. Влад знает, что спрашивает. Но лучше пусть прямо скажет.

— Верно, — подхватил Влад с улыбкой. — Мы сюда приехали свои дела поправить, разбогатеть, чтобы жить в свое удовольствие. Нас обманывали, а мы верили, что набьем кошельки долларами и вернемся…

— Да, думали, — отозвался кто-то со вздохом.

— Да не так оно получилось. А вот многие не хотят того понять. И своего места не могут найти. Кто вы были раньше? Крестьяне, землю обрабатывали. А сейчас? Сейчас вы рабочие, фабричные пролетарии. Почему же вы тогда стоите в стороне от организации, призванной защищать ваши интересы? Или вы считаете, что ваш труд правильно оплачивается, что у вас ничего не отнимают и вам нечего требовать?

— Мы здесь гости, — прервал его рыжий. — А где это слыхано, чтоб гость в чужом доме распоряжался?