Под небом Аргентины - [5]
16 сентября 1955 года Перон был свергнут. Захватившая власть группа высших офицеров поспешила заявить: "Революция совершена не для хозяев. Завоевания рабочих будут закреплены и расширены". Одновременно группы "свободных синдикалистов" с помощью "революционных команд", полиции и войск захватывают помещения профсоюзов и насильственно устраняют их руководителей. Во главе профсоюзов становятся офицеры, и понятия не имеющие о проблемах, волнующих рабочих.
В такой обстановке бывшие перонистские профсоюзные лидеры начали подготовку к всеобщей забастовке, конечной целью которой было восстановление свергнутого режима. Массы с готовностью поддержали призыв к ней. 15, 16 и 17 ноября 1956 года прекратили работу предприятия всей страны. Но бывшие руководители СХТ совершили новое предательство, не определив срока окончания забастовки и затем уйдя со сцены. Руководство забастовкой берет на себя Движение за демократизацию и независимость профсоюзов, что встречается рабочими с энтузиазмом.
Рост престижа коммунистов и их кропотливая деятельность по объединению приводят к созданию в Буэнос-Айресе Интерпрофсоюзной комиссии с участием многочисленных легальных профсоюзов и федераций. Ярким выражением стремления масс к единству явилась 24-часовая забастовка, объявленная Национальным пленумом Интерпрофсоюзной комиссии. Протестуя против дороговизны и выдвигая конкретные требования улучшения условий жизни и труда, свыше трех миллионов трудящихся как один прекращают работу по всей стране. Это произошло в июле 1957 года. Создавшееся снизу единство постепенно привело перонизм к повороту влево.
Поворот перонизма влево, осуществленный в последнее время, открывает перед рабочим и народным движением в Аргентине светлые перспективы. Вместе с перонистами и всеми передовыми силами нации коммунисты ведут борьбу за создание могучей демократической коалиции трудящихся для борьбы против олигархии и империализма, за мир.
Руководитель Коммунистической партии Аргентины Викторио Кодовилья в своем докладе "Значение поворота перонизма влево дает этому следующую оценку: "Политика сближения, проводимая коммунистами в отношении трудящихся, которые находятся под влиянием перонизма, стала приносить свои плоды, создала благоприятную обстановку для взаимопонимания и ведения совместной борьбы за конкретные цели, как экономические, так и политические".
"Классовые враги, — заключает Кодовилья, — крупные землевладельцы, империалистические монополии и их местные приспешники готовятся к тому, чтобы всеми средствами помешать росту рабочего и народного движения и развитию нашей партии. Наша борьба будет все более трудной, но перспективы перед нами — все более светлыми".
Обагрен кровью славный путь, пройденный рабочим классом Аргентины. Тесно сплоченный вокруг своей возмужавшей боевой Коммунистической партии, трудовой народ уверенно идет к победе.
Наша комнатушка с трудом вмещала походные койки четырех жильцов, стоявшие чуть ли не вплотную. Свободное место между ними и дверью занимали три расшатанных стула — мы предоставляли их обычно гостям, а сами располагались на кроватях. Здесь же находился столик с примусом и неизбежными приборами для мате. На гвоздях, набитых по стенам как попало, висела одежда. Это холостяцкое жилье ничем не отличалось от бесчисленных квартир одиноких иммигрантов, приехавших в Аргентину в поисках лучшей жизни.
Дружно жил наш маленький разношерстный коллектив. Мы делили радости и горести и всегда помогали друг другу в трудную минуту. Мы — это недавний землепашец, высокий молчаливый человек лет сорока, исключенный из гимназии юноша с пушком на щеках, пустившийся по свету искать правду, кузнец, который начал ковать железо, как он говорил, едва научившись ходить, и бывший мелкий чиновник, пожилой коммунист, потерявший службу на родине и надеявшийся в Аргентине заново начать жизнь. Нельзя сказать, чтобы мы были довольны своей иммигрантской долей, одно было хорошо — наша сплоченность и в горе и в беде.
Дни бежали чередой — то ровные и серые, то тревожные и мрачные. Но вот один из нас, всеобщий любимец, душа и сердце нашей маленькой товарищеской семьи, человек умный и начитанный, коммунист, часами, бывало, рассказывавший нам о великой классовой битве, остался без работы. Поползли неделя за недолей. Как всегда в таких случаях, коллектив взял на себя его расходы. Разве могли мы оставить в беде товарища, к тому же такого хорошего человека! Но сознание собственной беспомощности угнетало его, он не хотел быть нам обузой. Напрасно просили мы его подождать, пока найдется работа, не спешить с решением. Он все же уехал и бесследно исчез в бескрайней аргентинской пампе.
Его кровать осталась на прежнем месте: мы надеялись, что рано или поздно он возвратится. Но в глубине души каждый из нас понимал, что огромная страна никогда не вернет нам товарища.
Впрочем, скоро совсем неожиданно осиротевшее место в комнате оказалось занятым.
Как-то кузнец пришел взволнованный: он встретил Гутьереса, секретаря квартальной партийной организации, и тот попросил нас приютить на время нашего соотечественника. Как всегда немногословный, он только сообщил, что секретарь ручается за новичка и просит нас не проявлять излишнего любопытства.
Василькова Ирина Васильевна — поэт, прозаик, эссеист. Родилась в Подмосковье, окончила геологический ф-т МГУ, Литературный институт им. А.М.Горького и ф-т психологии Университета Российской академии образования. Живет в Москве, преподает в школе, руководит детской литературной студией «19 октября». Автор четырех поэтических книг. Финалист премии им. Юрия Казакова за 2008 год. Публиковалась в журналах «Новый мир», «Знамя», «Октябрь», «Литературная учеба», «Мир Паустовского» и др. Стихи и проза переведены на болгарский, сербский, немецкий.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Космонавт Адам Сезар в результате необъяснимого случая возвращается на Землю на добрую сотню лет позже чем должен был. Теперь его ждут трудности адаптации, ведь за это срок на Родине многое изменилось…
«Он родился ночью, в самый глухой и темный час. Карминная луна уже скрылась за горизонтом, а изумрудная – пряталась в плотных облаках. Поэтому, будь у него глаза, он все равно не смог бы разглядеть ни острых скал, окружающих впадину, ни маслянистой лужи бассейна, ни тяжкой туши свершенного, давшего жизнь новому выводку. Он мог бы различить отдаленный шум моря и голоса рожденных, несвершенных и свершенных, но у него не было ушей. Единственный дар, что достался ему от мертвого предка, был нюх. Он забрал его полностью, без остатка, и теперь его крохотный мозг рос, впитывая все новую и новую информацию…».
В повести «Одинокий голос в звездную ночь» рассказывается о «голодоморе» в начале тридцатых годов на Верхнем Дону, то есть о том, о чем долго молчали архивы. «Голодомор» в эти годы, охвативший хлебородные области СССР, был вызван коллективизацией сельского хозяйства, противодействием этому явлению со стороны большинства крестьянства, жестоким давлением на него со стороны партийной верхушки и начавшейся индустриализацией. Большевики во главе со Сталиным решили разрубить этот клубок одним махом, не разбираясь, кто прав, кто виноват.