Под навесами рынка Чайковского. Выбранные места из переписки со временем и пространством - [10]

Пасмурно, прохладно, возможен дождь. Сосед подарил два ведра антоновки. Продолжаю работать над квантами.

Вчера, в сумерках, идя в магазин и думая о чем-то отвлеченном, увидел полицейского, который явно направлялся ко мне, и я подумал о наркотиках, к счастью, это был сосед.

А вот уже и гимн РФ звучит, и за окном темно, но есть еще музыка техно, а также сухари, кофе и прочее.

Погода успокоилась, появились птицы и прочее. А дальше продолжу работу над романом по заказу издательства, которого уже нет.

– Ты помнишь это место?

– Да, но помнить об этом не хочется.

– А все-таки?

– Ну, было время встреч, общения, спиртного.

– И это кончилось?

– Да.

– Что сейчас?

– Ничего. Все кончилось. Даже то, что и не начиналось.

Не выходи на улицу. Там ничего нет. Пей минеральную воду, лежи. Нового ничего нет и не может быть, впрочем, жизнь продолжается.

День проходит в трудах и заботах, наступает ночь, настоящее постепенно уходит, наступает прошедшее, и чаще всего его не хочется видеть.

Когда-то я выращивал картошку, а теперь приходится ее покупать, я без претензий, сейчас пойду и куплю.

Он все знает и умеет. Дарил ей что-то. Вернее, обещал. Разочаровался. Теперь один. Он говорит, что миром правит хаос. Впрочем, срезал умершую рябину, что мешает жить ели. Устранил неполадку с электричеством. Что-то еще. Много чего еще. Главное, говорит он, душа.

Шесть утра, дождь, нужно ехать на железную дорогу, где, в отличие от вас, работаю сцепщиком вагонов, в то время, как вы забавляетесь разговорами про искусство.

Никак не могу пойти за картошкой, что-то смущает, это пройдет, и ты купишь картошку.

Погода сегодня не очень. Она то очень, то не очень. Впрочем, не до погоды. Нужно сосредоточиться и закончить повесть, которая никому не нужна.

Мне уже много лет. И я знаю, что ничего не знаю. Остается повседневность. А дальше – известно что. Хотя кто его знает.

Не пью, не курю, питаюсь овсянкой, по вечерам играю на гитаре и что-то пою.

Продаю подержанные кванты. Дешево.

Каждый нормальный человек сейчас в состоянии либо купить картошку, либо незаметно взять ее у соседа из ящика, что стоит в подъезде, у окна, без замка.

Появились синицы… нет… это воробьи… или все-таки синицы, а по комнате летает моль, но сейчас не до этого, так как выступает Медведев.

– Чем занимаешься?

– Купил хлеб, квас и батарейку для компьютерной мышки.

– Что еще?

– А потом позвонил друг юности и сказал, что я – литературное дерьмо.

– А ты?

– Я поблагодарил его и лег спать.

Сентябрь уж отряхает какие-то свои предзимние отребья. Но строже будь и не забудь сентябрь.

Октябрь, ветрено, холодно. Позвонил другу юности, тот ответил, что занят. Пошел на вечер поэзии, там были люди преклонного возраста. Некоторым стало плохо, их вынесли. Некоторые остались, выпили, их вынесли. Таким, значит, образом.

Осень, осенние блуждания, города и страны, однажды осенью отец не признал во мне своего сына.

Он – художник. Она тоже рисует. Он пишет стихи. Она тоже пытается. Она в него влюблена. Всё ничего, только он – импотент. Они познакомились на кладбище.

Перед посещением театра желательно узнать, где он находится, а также поспать и немного выпить, а также подумать о театре с точки зрения всеобщей концепции и это… как его… а также там не уснуть, не храпеть, не пердеть и прочее.

Свой дом, все удобства, огород, огурцы, помидоры, телевизор, машина, прочее, дочь где-то учится, сын живет в Петербурге. Жена говорит, что еще не жила, но жить дальше что-то не хочется.

Шестое октября 2019 года.

Снег, ветер, купил кукурузный батон, салат «селедка под шубой» и сигареты «Донской табак», а также, как и всегда, боялся переходить дорогу.

Седьмое октября 2019 года.

Погода та же, что и вчера. Ходил к терапевту, он назначил мельдоний и прочел свое стихотворение о радости жизни. Я не стал покупать мельдоний, а купил конопляное масло. Прогноз обещает улучшение погоды. Съел овсяной каши с конопляным маслом, а также – бутерброд с козьим сыром и растворимый кофе, а также некоторое время смотрел в окно на снег, траву и деревья.

Коплю деньги на покупку мотоцикла «Ямаха».

Про спиртное ни слова, так как это похабно, а также кончились деньги.

Утром предупредили, что к нам приближается циклон, да вот уже здесь он, деревья опасно качаются, хотел сходить за хлебом, но решил не рисковать, особенно когда увидел, как соседа подняло и куда-то понесло.

В палисадниках цветы запоздалые, как и все остальное.

Октябрь, хорошая погода, нужно бы прогуляться, но лежишь и вспоминаешь прошлое, но лучше бы не вспоминать.

Сейчас придет человек, которого не хочется видеть. Человек, которому нужно 100 рублей.

Закодировался, устроился на стройку разнорабочим. Работаем по двенадцать часов, без выходных. Таким, значит, образом.

Пропил деньги, которые копил на покупку мотоцикла «Ямаха». Лежу в подъезде. Не могу встать. Кто-то поднял меня и помог мне открыть дверь. Перебрал я, однако, сегодня. Но вот я и дома. Диван, спать.

Выгорело, пожелтело, почернело. Уж заползает в неошкуренные бревна, где превращается в анаконду. Флейтист дует мимо флейты, пианист стучит по инструменту молотком. Пчела ползает по бумажным цветам. Жених на свадьбе теряет сознание. Впрочем, нужно вынести мусор и сходить за картошкой и водкой.