Под маятником солнца - [18]
Я решительно отложила тетрадь и снова занялась бумагами.
«Перевод Библии на енохианский язык».
Эта фраза, написанная на безукоризненном английском, и стала моим ключом. Если предположить, что передо мной труды того, кто изучал странные символы «енохианского», то строки на латыни могут быть только переводами. Тот же вывод подходил и для заполненных однообразными, неуклюжими каракулями листов бумаги. Их вид напоминал о том, как мы с Лаоном в детстве тренировались выводить свои имена, заполняя ими страницу за страницей.
Я прекрасно владела французским и немецким, которым меня выучили ради поэтических переводов и прочих благовоспитанных занятий. Зато мои познания в латыни и греческом были довольно скудными и, так сказать, заимствованными из книг Лаона.
Тем не менее этого казалось достаточно, чтобы начать сравнивать стихи. Я не думала, что по разрозненным фрагментам сумею собрать воедино целый язык, но узнать несколько повторяющихся слов было мне вполне по силам.
Карты существуют не только для тела, но и для духа. Пусть я и была заперта в Гефсимании, моя душа пела от исследовательского азарта. Я просто не могла не вообразить, что стою на одной из границ нашего познания и вглядываюсь в темную бездну человеческого невежества.
Наверное, глупо было так думать, но последние дни я не находила себе места, а моим душе и разуму для поддержки не хватало одного лишь хлеба. Получив теперь нечто большее, я с нетерпением погрузилась в тайну.
Мои пальцы зудели от желания записать какие-нибудь из моих предположений. Не стоит пытаться немедленно осмыслять и опровергать случайные догадки, лучше отложить это на потом. Сжимая в руках дюжину разрозненных страниц, слишком легко прийти к поспешным выводам, а опыт научил меня, насколько в подобных делах важна методичность.
Я отвлеклась от работы и заметила, что дверца, ведущая в пустоту, не заперта. Прошлые несколько раз я относила подобное на счет собственной небрежности или забывчивости, но теперь во мне начало расти подозрение. Стараясь не придавать этому значения, я накрепко заперла засов.
Это всего лишь дверь. Бояться тут нечего.
Взглянув на замок, я заметила, что на нем выгравированы маленькие заостренные символы. А поднеся свечу ближе, увидела, что они похожи на те, которыми были исписаны найденные мной бумаги. Это даже могло оказаться слово, которое я сумела бы перевести. Предвкушая триумф, я улыбнулась.
Смутно припоминая, что в сундуке должен быть письменный прибор, я откинула крышку и пошарила на дне. Там и в самом деле отыскался пузырек с чернилами и древняя ручка со стеклянным наконечником. Ощутив под пальцами что-то еще, я вынула из сундука сложенный пополам обрывок страницы.
За спиной раздался громкий, протяжный вой.
Я испуганно обернулась. Звук шел из-за дверцы в пустоту.
Это был просто ветер. Я понимала, что это всего лишь ветер, достаточно сильный, чтобы загремели петли тяжелой створки. Он стенал среди башен замка. Вдалеке стучала оконная ставня.
Я шарила на полу в поисках выскользнувшего из пальцев обрывка. Длинные тени расползались от дрожащего света свечи. Мои руки замерзли, пока я искала страницу на холодных камнях.
Развернув ее, я увидела напечатанный типографским шрифтом текст. Судя по торопливой приписке на полях, страница была из «Правдивого и достоверного рассказа о том, что много лет происходило между доктором Джоном Ди и духами» Мерика Касобона [17]. И хотя читать готический шрифт оказалось непросто, я начала отчасти понимать завуалированную историю енохианского языка.
Той ночью мне почти не удалось поспать.
Глава 6. Полуночные мистерии
Подобно тому как повеления приводят в движение разум человеческий и тот легко уверяется в истинности вещей, так и Создания Божьи приходят в волнение, заслышав слова, с которыми они были принесены в мир. Ибо неспособно двигаться то, что не убеждено, а тем, что неизвестно, убедить нельзя.
Создания Божьи не понимают вас; вы не из их Городов. Вы сделались врагами, поскольку невежество разлучило вас с Тем, кто правит Городом.
Среди прочих Его Творений, Адам, сотворенный невинным, все же не стал причастником Силы и Духа Божьего.
Он не только знал все Его Создания и говорил о них верно, раздавая имена, но и участвовал в появлении нас самих и нашего братства. Да, он говорил о Божьих таинствах. Да, говорил с Самим Богом. И хотя слова его были наивны, он общался с Всевышним и нами, Его добрыми ангелами. И тем самым был Адам возвышен.
На языке, которому я научу вас, нельзя говорить ни о чем другом, нельзя общаться с воображением человеческим. Ибо сие есть Труд и Дар Господа, в коем заключена всякая сила, и раскрывает Он ее в языке силы, дабы сама собой установилась гармония. Ибо было написано: «Мудрость восседает на холме, созерцая четыре ветра и подпоясывая себя сиянием утра, но приходят к ней немногие, и живет она одиноко, точно вдова».
Поэтому вы понимаете надобность этого языка.
Мерик Касобон, «Правдивый и достоверный рассказ о том, что много лет происходило между доктором Джоном Ди и духами», 1659 год
Тайны увлекли меня, взбудоражили разум и, наконец, прокрались в мои сны бессмысленной мешаниной образов. Их смысл от меня ускользал. Я ворочалась во сне, преследуя мрачные тайны по извилистым коридорам Гефсимании.
Шарка выбрала свою сторону: теперь последний в мире кьенгар сражается на стороне Сироток. Их гетман Ян Хроуст не знает поражений, усталости и сомнений и готов предать огню и мечу все, что у него есть, ради своей мести. Королевство все глубже погружается в пекло братоубийственной войны. Но этого ли хотел Свортек, когда передавал Дар деревенской простолюдинке, или у него был собственный план? И готовы ли Истинный Король, Принц Сироток и первая ученица кьенгара играть по правилам своих «отцов»? Шарке предстоит разобраться, кто друг, а кто враг, и снова встать на защиту обездоленных и потерянных, как она сама.
Будущее. Все человечество использует вживленные устройства хранения памяти (гиперчипы), чтобы после смерти иметь возможность восстановить сознание в другом теле и продолжить вечную жизнь. Два детектива криминальной полиции Москвы сталкиваются с серией загадочных убийств, в ходе которых у жертв похищаются гиперчипы. Одновременно с убийствами на одном из кабельных каналов выходит телешоу, где передают последние воспоминания погибших. Итогом распутанной головоломки становиться обнаружение системы тотального контроля обществом, против которой придется бороться главным героям.
Не исключено, что особый детектив-констебль Адамат самый способный следователь во всем Адопесте. Он умен, рассудителен и наделен Даром абсолютной памяти. Перевод в первый участок кажется прекрасной возможностью проявить свои умения и подняться по карьерной лестнице. Но в первом участке свои порядки. В расследовании убийства любовницы местного коммерсанта Адамату предстоит столкнуться с заговорами и политическими интригами и придется держаться на шаг впереди врагов, чтобы уберечь друзей и самого себя от гильотины.
Бывший морпех, а ныне частный детектив знает толк в пиве и красавицах; его жизнь до отказа наполнена чрезвычайными происшествиями. В романе «Жар сумрачной стали» убийства, кражи, похищения людей, стычки с оборотнями и даже покушение на самого Гаррета тесно переплетены между собой и имеют одну первопричину – многолетнюю войну между венагетами и карентийцами. В романе «Злобные чугунные небеса» Гаррет знакомится с парочкой удивительных существ, умеющих становиться невидимыми, затуманивая сознание окружающих.
Заперт Назамок мёртв! Сможете ли вы найти преступника в этом остроумном рассказе Джаспера Ффорде, автора популярной серии романов о Четверг Нонетот?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Если пойти тропинкой, ведущей в темный лес, – мимо ручья и поваленного дерева, кишащего мокрицами и термитами, – то придешь к стеклянному гробу. Он стоит прямо на земле, а в нем спит мальчик – с рогами и острыми, как ножи, ушами.» – в детстве Хейзел думала, что этот мальчик – принц, и мечтала, что однажды он проснется, и будет мудро и справедливо править своим царством, и не будет таким жестоким и коварным, как многие феи и эльфы.Хейзел выросла и забыла истории, которые сочиняла о рогатом мальчике.
Вы знаете эту историю. Родственники пытаются справиться со смертью отца семейства. Сын отправляется в суд, чтобы отстоять свое наследство. Другой мучается из-за того, что отец поведал ему на смертном одре. Одна дочь попадает под дурное влияние, другая приносит себя в жертву ради счастья мужа. Это мир политики и прогресса, церковных служителей и верных слуг, аристократов и пышных приемов. Вот только после смерти скорбящие родственники пожирают труп покойного патриарха, а заслуженные члены общества, соблюдая все формальности и ритуалы, должны исполнить свой долг: съесть отпрысков послабее.
Мифы Ктулху. Целая вселенная, созданная величайшим писателем-визионером первой половины XX века – Говардом Филлипсом Лавкрафтом. Вселенная, где путь между миром человеческим и миром Великих Древних – непознаваемых вечных существ, проникнутых безграничной злобой (или полнейшим безразличием?) к смертным – открыт практически постоянно. Вселенная, где идет беспрестанная борьба между Светом и Тьмой. Ибо несть числа Темным Богам, и велика сила Ктулху. Прислушайтесь, и вы услышите его голос. Этот голос звучал в ушах многих талантливых писателей – Роберта Ирвина Говарда и Кларка Эштона Смита, Огюста Дерлета и Лина Картера, Генри Каттнера и Алана Дина Фостера, Колина Уилсона и Рэмси Кэмпбелла, Роберта Блоха и Томаса Лиготти, Стивена Кинга и Нила Геймана, – однако мало кто из них смог передать услышанное столь полно, как признанный мастер литературы ужасов, лауреат Всемирной премии фэнтези и Премии Брэма Стокера за заслуги перед жанром Брайан Ламли.
Взгляните на северную мифологию глазами самого известного сказочника современности!Создание девяти миров, истории о великих богах, искусных мастерах-карликах и могучих великанах, и, конечно, Рагнарёк, Сумерки богов – гибель всего сущего и, одновременно, – возрождение нового времени и человечества: Мастер словно вдыхает новую жизнь в истории седой старины, заставляя читателей с замиранием сердца следить за персонажами скандинавских мифов – восхищаться их подвигами, ужасаться их коварству, вместе с ними горевать и радоваться.Вы читали «АМЕРИКАНСКИХ БОГОВ»? Тогда вам, безусловно, понравятся и «СКАНДИНАВСКИЕ БОГИ»!