Под крылом Вишну - [20]

Идем на противоположную сторону двора, к девятиэтажкой башне. Стены такие прямые и гладкие, как будто сложены недавно. Их пощадили даже землетрясения. Квадратные решетки окошечек в черных кружевах подняты к самым подкосам. Подкосы башни светлыми лучистыми веерами в коричневой тени крыш один над другим поднимаются к небу. На нижних подкосах хорошо видны раскрашенные фигурки. Многорукие божества в складчатых одеждах опираются на лотос, под лотосом двурукие существа без одежды. Все чем-нибудь заняты. Одни играют на флейтах, другие исполняют эротические танцы.

Угловые подкосы выглядят иначе, на них не божества, а разъяренные, словно рвущиеся с цепи животные с длинным телом и когтистыми лапами. С торцов каждой балки смотрит рожа полусобаки-полуптицы… На карнизах, косяках и поперечных балках — затейливый белый орнамент по черному фону.

Проходим через маленькую одностворчатую дверь в толстой стене. Темно. Земляной пол. Некрашеные деревянные столбы вместо колонн, без резьбы. Приставная узкая лестница круто поднимается к проему в потолке. На втором этаже светлее и просторнее, сюда можно втянуть лестницу и закрыть проем тяжелой крышкой. На следующий этаж тоже надо подниматься по приставной лестнице и так до последнего этажа. Интерьер помещения почти везде одинаков: деревянные колонны и больше ничего. На некоторых этажах они украшены резьбой, а вдоль стен идут скамьи. Это залы, рассчитанные на присутствие многих людей. На втором этаже находится комната, служившая спальней для раджи и двух его жен. Отсюда же раджа «поддерживал контакт» с народом, наблюдал его из окна или сам показывался в окне. Главная комната в личных покоях раджи по нашим понятиям совсем не комфортабельна. Она узкая, около двух метров шириной, длинная, с высоким потолком и тремя соединенными вместе окошечками, начинающимися от широкого выступа на полу. В окошечках нет стекол, они закрыты деревянными узорными решетками, расположенными наклонно.

— Через эту решетку отсюда можно видеть все, что делается на улице, а самому оставаться невидимым, — проговорил гид уже не раз слышанную нами фразу. Гид сказал нам об этом так, словно сообщал какой-то секрет.

Выступ в стене, не меньше метра шириной, который можно назвать низко расположенным подоконником, служил для обитателей комнаты и скамьей, и ложем. Все убранство комнаты когда-то составляли ковры, они покрывали пол, теперь же кирпичи пола оголены.

— А стены наверно тоже закрывались коврами или тканями? — спросила я.

— Нет. Стены и тогда были такими же.

Перед нами были нештукатуренные стены, обычная изнанка кирпичной кладки. Как видно, в те времена раджи были неприхотливы. Главной заботой была безопасность. Нигде не было и следов других удобств. Впрочем, их могли создавать слуги.

С девятого этажа во все стороны открывается широкая панорама. С северной стороны видны внутренние дворы, образованные переходами и галереями с башнями по углам. Говорят, здесь было девять дворов, теперь видно только пять, садов в них нет. Зелень есть только во дворе, где стоят храмы. Эти дворцовые храмы-пагоды поднимаются за дальней стеной-галереей. Выделяется храм богини Таледжу, покровительницы раджей, большой, на высоком ступенчатом постаменте, с тусклыми Золочеными крышами. От его закрытых растрескавшихся дверей веет таинственностью. Он больше, чем другие постройки, выглядит задумчивым и покинутым, хотя перед ним, наклонясь, стоят стелы-памятники, словно ревностная паства перед пастырем. Все вокруг — и двор, и ступени постамента, и крыша храма — заросло травой и мохом; постукивает на ветру какой-то медный лист…

На западе через Дарбар видно месиво черепичных крыш и серых стен. Вон башня Бхим Сена. Вон крыша храма, еще одна, еще. Мост через реку, совсем обмелевшую…

На южной стороне внизу под нами шевелится пестрый базар. На земле груды капусты, моркови, зелени, редьки, корзины мандаринов, твердых груш. Продавцы сидят под кое-как натянутой на шесты мешковиной. Щуплая женщина отчаянно лупит «священную» корову, которая уносит ноги, дожевывая пучок моркови. Оборванный мальчишка тянет руку за подаянием к женщине в европейской одежде. Индианка в голубом сари тщательно выбирает зелень. Показалась группа китайцев, одетых одинаково, в линяло-синие костюмы. Торговцы застыли в ожидании. К кому подойдут эти «оптовые» покупатели? Китайцы покупают, хотя и очень расчетливо, не так, как, например, русские, но зато сразу делают недельный запас на всю колонию.

Однако мы отклонились от темы.

Снова перед нами внутренние комнаты дворца, скорее напоминающие сарай или чердак. Впрочем, эта часть дворца давно необитаема. А вот сейчас мы пройдем в покои, где жил последний обитатель — раджа около ста лет назад.

Второй этаж. Одна длинная комната, высокий потолок, ряд больших окон выходит на восток. Окна застеклены, имеют двустворчатые ставни. Стены выкрашены масляной краской (почему-то показалось, что при прежних обитателях едва ли это было так). В противоположной от окон стене — маленькие ниши, в них ритуальные принадлежности и реликвии: медные сосуды, фитильки, искусственные цветы. Пол комнаты покрыт ковром. В центре — три низких круглых пуфа, на которых сидят со скрещенными ногами. На широком возвышении возле окон лежат на большом расстоянии параллельно друг другу три матраца: тот, что посередине — для раджи, по бокам — для двух жен. Раджа по обычаю женился сразу на двух женах.