Под грифом «Любой ценой» - [43]

– Стой! – негромко скомандовал Абесалом.

Все собрались вокруг него.

«Совсем слабо подготовлены, – с некоторым разочарованием подумал Джин. – Собрались вокруг своего вожака, как стадо баранов».

Его самолюбие было задето. Всегда приятно иметь дело с подготовленными людьми. Это даже вызывает уважение. В случае с грузинами в который раз выясняется, что с дисциплиной у них, как и прежде, не все в порядке.

– Чего вы меня окружили? – словно прочитав его мысли, насупился Абесалом. – Бить будете? Бахва, – окликнул он, – занять позицию по ходу движения на правом склоне распадка. Постарайся, чтобы со стороны города тебя не видели, но будь у меня на виду.

Джина развеселила постановка задачи. Он не помнил, чтобы Филиппов уточнял такие мелочи.

– Понял, – вздохнул между тем черноволосый, с огромным носом грузин и вразвалочку отправился выполнять приказ.

– Цинцадзе и Гугунава, – с досадой глядя вслед подчиненному, продолжал Абесалом, – один там, – он показал рукой направление в тыл, – другой слева.

– Я пойду наверх, – с ходу принял решение Ради Цинцадзе.

– Почему ты? – вспылил Евдомси Гугунава.

– Я старше, поэтому имею право выбирать, – объяснил Ради.

Джин не переставал удивляться. Повеселел и Шаман.

– Цинцадце! – вспылил Абесалом. – Иди на левый фланг!

Играя желваками, грузин нехотя направился вверх по склону.

– А ты чего смотришь? – рассвирепел Абесалом и шагнул к Гугунаве.

– Все равно скоро пойдем дальше, к чему эти секреты? – ошарашил ответом Гугунава.

От такого заявления у Абесалома отвисла челюсть. Джин понял, что командир сам не ожидал, что его подчиненные так расслабятся, и даже пожалел его.

Между тем Абесалом медленно снял с плеча автомат:

– Живо!

Скривившись в брезгливой улыбке, Гугунава отправился выполнять приказ.

– Хакута! – Абесалом развернулся к оставшемуся диверсанту. – Иди проверь крайний дом. Ты знаешь, где это.

– Может, здесь дождемся темноты? – Среднего роста молодой грузин обвел обступившие их деревья взглядом. – Развалины привлекают больше внимания.

Абесалом уже ничего не говорил, просто смотрел на подчиненного испепеляющим взглядом.

Не дождавшись ответа, Хакута хмыкнул, развернулся и двинул вниз по склону.

Абесалом неторопливо снял рюкзак, бросил его у векового дуба и медленно сел на землю.

– Ты знаешь, – опустился рядом на корточки Джин, сорвал зеленый стебелек травы и с задумчивым видом сунул его в рот, – пожалуй, мы не пойдем с вами дальше.

– Это почему? – с нотками угрозы в голосе спросил Абесалом.

– С таким войском, как у тебя, много не навоюешь, – не кривя душой, ответил Джин. – Сам посуди, каждый выразил сомнение твоим приказам. У нас так не бывает. За такое можно… – и он провел большим пальцем по шее.

– Вы правы, – неожиданно легко согласился Абесалом. – Это уроды. Все они пошли служить только из-за страха. Сплошь преступники. Я даже не сказал им, зачем мы идем.

– И нам не скажешь? – Джин выжидающе посмотрел ему в глаза.

– На вас у меня вся надежда, – признался Абесалом. – Честно скажу, этим людям я не доверяю; более того, последнее время стал их бояться. Сегодня утром один уже убежал, да еще убил двоих – как назло, самых лучших. После этого всех как подменили.

– Хочешь сказать, что еще вчера они были настоящими воинами, а сегодня превратились в непослушных детей? – прищурился Шаман.

– Они и раньше не блистали дисциплиной, – нехотя ответил Абесалом. – Но уйти я вам не позволю, – неожиданно заявил он. – Сами знаете, почему.

– Тогда прикажи вернуть оружие и скажи, какая у вас задача, – поставил условие Джин. – Учти, обманешь – найду, как подставить. Не люблю, когда меня делают слепым котенком.

– Хорошо. Задача простая. Нужно с наступлением темноты пройти на территорию военного санатория, оставить взрывные устройства, отойти и взорвать.

Джин напрягся – именно там живут четверо его сослуживцев, – однако внешне никак не выдал своего волнения.

– Зачем? – Он посмотрел на Шамана и вновь перевел взгляд на Абесалома.

– Основной доход в Абхазии приносят туристы. Военный госпиталь охраняется намного лучше, чем остальные. Если устроить в нем диверсию, люди задумаются, прежде чем ехать сюда.

– У вас есть там свои люди? – спросил Джин.

– Почему спросил? – насторожился Абесалом.

– Всегда, когда мы проводили подобные акции, у нас обязательно был свой человек, который помогал. Мы платили ему, – пояснил Джин.

– Тэваз пытался найти там таких людей, но это очень опасно, – вздохнул Абесалом.

– Понятно, – кивнул Джин.

Послышались шаги, хрустнула ветка, и вверх взметнулась маленькая птичка. Абесалом быстро положил руку на автомат. Из-за кустов вышел Хакута.

– Что скажешь? – спросил командир.

– Там никого нет, – грузин поставил автомат прикладом в землю и выжидающе уставился на Абесалома.

Поезд медленно проплывал мимо заполненного встречающими перрона. Глеб Васильевич покосился на Иру. Сосредоточенно глядя в маленькое зеркальце, девушка подкрашивала глаза.

Глеб Васильевич почти всю ночь не спал. Задремал лишь под утро, окончательно приняв решение идти до конца. Сначала он решил бежать, уверенный в том, что стоит ему выбраться из России и оказаться в руках любой спецслужбы, как о нем тут же узнают те, кто заказывал выезд. Однако постепенно пришел к выводу, что самостоятельно ему, скорее всего, не под силу пересечь границу. Так или иначе, а в санаторий ехать надо. Но как? Для чего приставлена Вика? Выход был один – каким-то способом избавиться от нее. Поезд приходил в Адлер утром. Стоянка длилась полтора часа, после чего их вагоны перецепляли и тащили уже в Абхазию. На станции Веселой – таможенный и пограничный контроль. Глеб Васильевич уже успел узнать, поезд там стоит не больше получаса. Во второй половине дня он будет в Сухуме. Курочкин обещал, что на вокзале его встретят. Этот человек предложит подвезти. В правой руке он будет держать свернутую в трубку газету. Глеб Васильевич пришел к выводу, что, узнав, в какую переделку он попал, его наверняка не повезут в санаторий, а спрячут. Незаметно для себя он сунул в рот палец и стал грызть ноготь.