Старый серый Лондон по своему обыкновению кутался в туман. Ворчала катерами Темза, за которой размытыми огнями возвышалась огромная, со сложными очертаниями пирамида «Воксхолл Кросс» – штаб-квартира МИ-6. Здесь, на третьем по счету вниз от поверхности земли этаже, в небольшом зале, рассчитанном всего на несколько десятков мест с зеленоватыми, матовыми стенами и мраморными полами, сидели трое мужчин. На огромном экране установленной перед ними телевизионной панели один за другим сменялись кадры подготовки какого-то подразделения. Обучаемые – в камуфлированных куртках и штанах, на головах маски с прорезями для глаз и рта; лицо открыто только у инструктора. Черноволосый мужчина лет сорока с жестким взглядом и правильными чертами лица показывал способы, как обезоружить противника, направляющего в него автомат Калашникова. Вот он делает к нему шаг, берет за ствол левой рукой и еле уловимым круговым движением, используя оружие в качестве рычага против его же хозяина, опрокидывает нападавшего на спину.
– Хватит, – сидевший посередине щуплый рыжий мужчина с глубоко посаженными глазами направил пульт на панель и нажал на «паузу». Изображение замерло. Рыжий встал.
– Человек без маски – инструктор по рукопашному бою Сергей Лебедев. Живет в Москве, улица Мясницкая, тридцать пять. Женат, двое детей. Старшая дочь учится в МГУ на факультете журналистики. Сын заканчивает школу недалеко от дома. Жена – экономист. – Мужчина развернулся, надавил на кнопку; на экране появилась эффектная брюнетка со слегка раскосыми глазами. – Ваши предложения?
– Господин Мэйфилд, – заговорил коротко стриженный брюнет, – почему бы нам просто не начать работать с инструктором?
– Нам нужен действующий офицер спецназа. – В голосе рыжего, которого назвали Мэйфилдом, проскользнули нотки раздражения. – Либо прекративший работать не раньше прошлого года. Сергей Лебедев давно оставил спецназ. Он еще в конце 90-х демонстрировал свои умения бесконтактного боя представителям НАТО, которые приезжали на один из секретных полигонов Генерального штаба в качестве гостей. Его основная роль в ГРУ – обучение единоборствам. Он давно не имеет доступа к интересующей нас информации и, соответственно, не представляет интереса. Но как человек, постоянно контактирующий с этой категорией людей, бесспорно, может вывести нас на одного из них. – Рыжий перевел взгляд на второго мужчину, до того времени выступавшего лишь в качестве стороннего наблюдателя: – А вы что скажете, Джеп?
– Надо подумать.
– Мы потратили много времени и средств, чтобы установить по фильму личность и место жительства Сергея Лебедева, – не без удовольствия заметил Мэйфилд. – Поверьте, при всем бардаке в России ГРУ не разучилось хранить свои секреты. Вам осталось наладить с ним контакт, чтобы в дальнейшем выйти через него на нужного нам человека, а еще лучше – на группу людей.
– Какие сроки? – спросил мужчина, которого называли Джеп.
– Чем быстрее, тем лучше, – ответил Мэйфилд. – В памяти русских еще свежи события в метро, когда две смертницы подорвали на себе бомбы. Теперь нужно напомнить им об убийстве Жарова и других журналистов. Мы уже профинансировали работу общественных организаций, которые готовы начать травлю силовых министерств России. Если ГРУ убирает журналистов и сотрудников военной прокуратуры, сунувшей нос в их дела, почему оно не может организовать теракты в метро с использованием шахидов? Если помните, ФСБ пришлось порядком попотеть, оправдываясь после наших акций в конце 90-х, когда мы успешно использовали ситуацию со взрывами домов. Многие на Западе до сих пор считают, что российские власти специально устраивали теракты, чтобы оправдать предстоящую войну в Чечне.
Джеп Давенхейм курировал работу по подготовке агентов из числа выходцев из России и стран СНГ. Обычно он брал одного или двух человек, которых в течение нескольких лет поэтапно превращал в хороших специалистов. На вооружении этого чопорного, худощавого англичанина с вытянутым лицом и редкими черными волосиками были самые современные методы. На первом этапе Давенхейм выявлял подходящую кандидатуру, всесторонне изучал ее личные качества, окружение, родственников. В случае если кандидат его устраивал, Джеп при помощи многочисленных помощников и агентов начинал обработку и вербовку. Как правило, не обходилось и без искусственно создаваемых ситуаций, при которых человек к моменту принятия решения оказывался загнанным в угол. На этом этапе у Джепа имелся подготовленный агент, из-за которого его и пригласил Мэйфилд. Для этой категории людей вход в штаб-квартиру МИ-6 был заказан; они не появлялись даже вблизи этого учреждения. И дело не только в том, что русская разведка изучала людей, которые работали здесь, и запросто могла установить личность своих бывших граждан. К ним у англичан было предвзятое отношение как к людям второго сорта. Да и как можно относиться к человеку, предавшему родину? Бесспорно, их можно использовать, но тем не менее любой народ брезгливо относится к иудам. Причем на это не так влияет воспитание и окружение, в котором рос человек, как состояние души. Наверняка когда-нибудь человечество научится выявлять склонных к предательству людей на генном уровне, как маньяков или гениев. Так или иначе, но они чужие для любого общества и практически не приживаются в нем как чужой орган в организме без специальных, подавляющих иммунитет препаратов.
