Под грифом «Любой ценой» - [37]

– Ты куда? – схватился за ручку Джин.

– Одно место покажу, – не отрывая взгляд от дороги, пообещал Тэваз и прибавил газу.

– Стой! – потребовал Джин. – Куда ты нас везешь?

– Испугались? – проговорил Тэваз с каким-то восторгом и остановил машину.

– Ты следи за словами, – предупредил Джин.

– Извини, если обидел, – Тэваз вышел из машины.

– Куда мы приехали? – последовав его примеру, спросил Джин.

– Сейчас познакомлю вас с одним человеком, – оглядывая подступившие к дороге деревья, пообещал Тэваз.

– Разве мы просили тебя знакомить нас с кем-то? – Джин удивленно вскинул брови.

– Ты сам говорил, что готов воевать, – напомнил Тэваз. – И дал согласие, чтобы я организовал тебе встречу с человеком, который нуждается в таких, как вы, воинах.

– Откуда тебе знать, какие мы? – обескураженный таким оборотом дел, усмехнулся Джин.

– Я хорошо разбираюсь в людях, – похвастал Тэваз. – Вы ведете себя правильно.

– Если бы я рассказал тебе о грозящей опасности и скрыл свои подозрения, что Грызмал работает на тебя, ты бы не поверил так легко? – напрямую спросил Джин.

– Скажу немного не так, – потер пальцем переносицу Тэваз, – скорее, меньше бы вам верил.

Раздался шорох, и послышались шаги. Джин оглянулся. Из зарослей вышел круглолицый, заросший до самых глаз мужчина. Одежда на нем была грязной. На локтях она вообще висела клочьями, порванная правая штанина оголяла колено. Даже на расстоянии Джин с ходу уловил запах пота и, как ни странно, вина.

– Здравствуй, Тэваз, – поприветствовал мужчина, не сводя взгляд с Джина. – Это и есть те люди, о которых ты говорил?

– Да, – кивнул Тэваз.

– Меня зовут Абесалом, – протянул руку мужчина.

– Ваха, – ответил Джин. – Ты пьяница?

Абесалом рассмеялся, однако было видно: усталость валит его с ног.

– Нет, я почти не пью, просто сегодня пришлось купаться в вине.

– У тебя такая привычка по утрам? – продолжал Джин.

– Такой привычки у меня нет, – нахмурился Абесалом. – Просто пришлось ехать в машине, в кузове которой везли вино, и один ящик свалился. Несколько бутылок разбились.

– Понятно, – сказал Джин, уловив в голосе Абесалома неприкрытую злость.

– Раз понятно, давай теперь я буду спрашивать? – спросил Абесалом.

– Пожалуйста, – пожал плечами Джин.

– Твой друг и ты воевали на стороне чеченских боевиков?

– Мы – моджахеды, – подтвердил Джин.

– Почему бежал из республики?

– Я не бежал, – покачал головой Джин, – просто уехал.

– Пусть будет по-твоему, – согласился Абесалом.

– У моих родственников начались большие проблемы, – на секунду задумавшись, продолжал Джин.

– Неужели в России до сих пор, как при Сталине, отец отвечает за сына? – удивился Абесалом.

– В России нет, а в Чечне так. Зачем спрашиваешь? Все равно никак не проверишь.

– Я – нет, – подтвердил Абесалом, – а вот там, куда мы придем, точно проверят. И знай, от людей, которые будут этим заниматься, невозможно что-то скрыть.

– Пусть проверяют, – пожал плечами Джин.

Следующий вопрос Абесалома застал Джина врасплох:

– Вы готовы прямо сейчас идти с нами?

Джин оглянулся на машину. По-своему поняв его жест, сидевший там Шаман вышел.

– У тебя документы при себе? – спросил его Джин.

– Да, – подтвердил Шаман.

Джин снова повернулся к Абесалому:

– Если сейчас твой родственник прямо здесь отдаст деньги за машину, то я согласен.

Сзади раздался шорох. По тому, как зрачки Абесалома едва заметно дернулись в направлении Шамана, Джин понял: сзади к ним подошли еще люди.

– Вы решили отобрать у нас машину? – упер он руки в бока.

– Возможно, если вы те, за кого себя выдаете, вам заплатят, – ошарашил ответом Абесалом. – Но позже.

Послышался тихий вздох и удар тела о машину.

– Руки!

Джин развернулся и отступил к Тэвазу. Шаман оказался прижатым грудью к джипу. Уперев ему в бок пистолеты и завернув руки, рядом стояли двое крепких мужчин.

– Оружие есть? – спросил Джина Абесалом.

– В машине под сиденьем, – процедил сквозь зубы Джин.

Ирочка протиснулась по проходу и встала перед четвертым купе. На душе было тревожно. Сэм окончательно сделал из нее «исчадие ада». Страшно подумать, сколько несчастий она принесла за две недели этой семье. Сначала покалечила сына, потом обобрала, теперь вот будет следить за папашей… Ирочка трясущимися руками поставила сумку и открыла двери.

Тихонов сидел у окна и невидящими глазами смотрел на снующих по перрону людей.

– Здравствуйте! – поздоровалась она, втаскивая сумку.

Не отрываясь от своего занятия, он что-то нечленораздельно ответил.

Ирочка плюхнулась на полку, устало сняла с плеча ремешок дамской сумочки:

– Вы до конца?

– Что, простите, не понял? – встрепенулся он.

– Куда едете? – повторила она вопрос.

– Отдыхать. – Он убрал со столика руки. – А вы?

– До Сухума, – она стала разматывать полупрозрачный шарф.

– Странно, – пробормотал он.

– Что?

– Обычно мужчин селят отдельно от женщин.

– Не бойтесь, я не буду приставать, – пошутила Ирочка. – А вообще, это место оказалось последним, поэтому у меня не было выбора. Могу попробовать поменяться. – Она наклонилась вперед, делая вид, будто собирается выйти.

– Да нет, что вы, – покраснел он. – Извините.

Ирочка приподняла полку, свалила туда свой баул, сняла курточку.