Под черным флагом. Хроники пиратства и корсарства - [10]

В дальнейшем морское могущество этрусков продолжало слабеть. В 384 году до н. э. сиракузский тиран Дионистий I во главе греческой флотилии из 60 кораблей атаковал с моря Южную Этрурию и разгромил город Пирги – порт крупного этрусского центра, города Цере. Последней попыткой слабеющих этрусских пиратов усилить свое влияние в Средиземноморье было обращение за помощью к своим врагам – грекам – и союз с ними в борьбе с Карфагеном. В 307 году до н. э. этрусские корабли прибыли в Сиракузы, чтобы оказать помощь грекам в борьбе с карфагенянами. Но этрусские пираты так и не добились благосклонности греков.

На протяжении многих веков Эгейское море продолжало кишеть пиратами; они особо активизировались в периоды между большими войнами, которые вели греческие города-государства, а позже эллинистические правители Балкан, Малой Азии и Египта. Последние очень часто были в сговоре с пиратскими вожаками. Ряды морских разбойников постоянно пополнялись за счет присоединения к ним наемных экипажей кораблей различных государств античного мира.

Вот характерная надпись, обнаруженная на острове Аморгос в Кикладском архипелаге и датируемая концом III или началом II века до н. э.:

«Пираты ночью наводнили страну, взяли в плен молодых девушек, женщин и других, числом более 30. Гегесипп и Антипапп, которые сами находились среди пленных, убедили начальника пиратов вернуть свободных людей и некоторых из вольноотпущенников и рабов, предлагая себя как гарантию (исполнения данных обещаний) и проявляя крайнее рвение, чтобы помешать тому, чтобы кто-либо из граждан и гражданок был распределен как часть добычи, или продан, или испытал что-либо недостойное их положения».

Братьям Гегесиппу и Антипаппу, сыновьям богатого горожанина Хегесистрата, которые убедили главаря пиратов Соклеида отпустить ряд пленников для сбора выкупа, был назначен в награду венок. Сама приведенная надпись является декретом народного собрания города-полиса в их честь.

Историк А. Валлон говорит по этому поводу: «Раб или свободный – все годилось для пирата. Но свободный был более желателен. Не столько принималось во внимание, каким достоинством или какой силой он обладал, сколько было важно, какая цена может быть предложена за его свободу из его личных средств. Морской разбой, хотя и поставленный вне закона, имел свой законный способ действия: свободный гражданин, будучи продан, становился рабом того, кому он должен был возместить заплаченную за свой выкуп сумму. Таким образом, Никостат, который вышел в море, чтобы поймать трех своих беглых рабов, попал в руки пиратов, был доставлен в Эгину и продан.[27] Его выкуп стоил ему не меньше 26 мин,[28] и он должен был бы сделаться рабом, если бы не нашел средства вернуть то, что ему ссудили, чтобы выплатить этот выкуп. Это был поразительный закон, который, борясь с морскими разбойниками, в то же время покровительствовал их торговле под прикрытием подставного лица или укрывателя. В конце концов пираты становились также и корсарами, и государства давали им каперские свидетельства на право похищения людей враждебного племени, если государства сами не посылали свои корабли для подобного рода разбойничьих набегов».

Середина III века до н. э. была критической для Древнего Рима. Соперничество с Карфагенской державой – наследницей опыта и традиций финикийских купцов-пиратов – требовало создания соответствующего военного флота. Это был поворотный момент в ходе политического и военного столкновения между Римом и Карфагеном и, в известной степени, в истории римской республики. Аграрная страна, сильная своей сухопутной крестьянской армией, стояла на перепутье: нужно было либо строить флот и становиться могучей морской державой, либо полностью отказаться от стремления к господству в Западном, а затем и в Восточном Средиземноморье.

Правящие группировки Рима, приняв решение создать мощный военный флот, целеустремленно, с присущими римлянам основательностью и прагматизмом приступили к строительству кораблей и подготовке корабельных экипажей.

Как образец для постройки боевых кораблей римляне использовали выброшенную на берег карфагенскую пентеру (гребно-парусный корабль, на котором каждым веслом гребли одновременно пять гребцов). Древние историки сообщают, что римляне при помощи судостроителей из союзных греческих городов в Южной Италии изучили устройство этой пентеры и в 260 году до н. э. в короткий срок построили 100 таких кораблей. Имеются сведения, что при этом для ускорения постройки римляне изготавливали одновременно отдельные детали набора и обшивки корпусов для множества однотипных судов, которые в дальнейшем шли на сборку. Видимо, это был один из первых случаев в истории массового изготовления технических устройств из унифицированных деталей.

В том же году кроме 100 пентер римляне построили 20 более легких кораблей для разведывательной и посыльной службы. Одновременно со строительством флота римлянами велась подготовка экипажей – в первую очередь, команд гребцов. Сохранились сведения о массовом обучении гребцов согласованной гребле на пентерах еще на берегу во время постройки судов.