Почтовый круг - [49]
Следующий заход они выполнили так, как и рассчитали: груз упал точно на поляну.
После посадки к ним подошел Погодин, его взгляд скользнул по лицам пилотов и замер тревожно.
— Дым там, ничего не видно, — точно оправдываясь, сказал Сергей. — Продукты сбросили.
Погодин некоторое время смотрел на него, затем повернулся и, сгорбившись, зашагал к аэровокзалу. Его догнал Глухарев, стал что-то объяснять, тыкая в небо.
Сережка присел на теплое самолетное колесо. Ему было жалко отца, хотелось догнать его, успокоить. Ночью Погодин не спал. Не спал и Сергей.
— Брошу все и уеду, надоело, — шепотом говорил Погодин Анне. — Устроюсь где-нибудь в городе, буду машины править. Сейчас машин много развелось, работы хватит.
— Перестань, Николай, — спокойно говорила Анна. — Здесь ты человеком наконец-то стал, уважают тебя.
«Ты, как всегда, права, мать, — подумал Сергей. — Что бы мы без тебя делали?»
Вспомнилось детство, как однажды он с Васькой Косачевым залез в дом к Грише-тунгусу. Васька почему-то решил, что у Гриши спрятан пистолет. Оружия он не нашел, но на обратном пути прихватил с собой охотничий нож. Дома прятать побоялся, оставил его у Сережки. Анна случайно наткнулась на него и сразу же догадалась чей — знала наперечет все поделки мужа. Ох и выдрала же она тогда Сережку! А потом сидела вместе с ним и плакала: «Ты что, хочешь, чтоб тебя, как и Косачева, в милицию таскали? Сначала нож спрятал, потом еще что-нибудь».
К утру наконец-то пошел дождь. Он подкрался тихо и незаметно, словно кот, поцарапался в окна, стих на некоторое время, а когда погас в окнах свет, забарабанил, уже не стесняясь.
Как только рассвело, из тайги вышел Гриша-тунгус. Он прямиком прошел через летное поле к Погодиным.
— Нужен врач, — поблескивая черными запавшими глазами, сказал он. — Летчика лесиной придавило. Пошел смотреть место для взлета — и тут тебе раз, повалилась. Нести нельзя. А вертолет мы укрыли брезентом и водой поливали, чтоб не сгорел.
— Сейчас запросим город, — ответил Погодин. — Пусть врача посылают.
После обеда на санитарном самолете прилетела Света. В руках у нее объемистая брезентовая сумка.
— Что случилось? — спросила она Погодина. — Я к вам в отпуск собралась, а тут прибегает дежурный врач, глаза как плошки: «Лети, говорит, срочно в Рысево».
— Тут вот какое дело, — начал торопливо Погодин. — Парня в тайге деревом придавило. Решили мы туда врача на парашюте выбросить. Вместе с тобой будут прыгать двое опытных парашютистов. Ты их наверняка знаешь — Гриша-тунгус и Федор Сапрыкин.
Собрались быстро. Сергей подавал Светлане защитный, приспособленный для прыжков на лес костюм, скрывая беспокойство, подтрунивал:
— Ты только не болтай ногами. Крепче их держи. Ребята к твоему приземлению мху натаскают. Сядешь как в перину.
— Сережка, ты как маленький. Учишь, а у самого всего два прыжка, а у меня одиннадцать. Так что яйца курицу не учат.
И вновь самолет в воздухе. Лобовое стекло поклевывал дождь. Черные глазницы пожаров они увидели издали, от них тонкой газовой косынкой к реке сползал дымок. Сергей Жигунов набрал высоту, самолет стал цеплять облака.
— Восемьсот метров, пожалуй, хватит, — сказал летчик-наблюдатель Купцов и стал искать годную для выброски парашютистов площадку.
Неподалеку от лагеря пожарников на берегу реки Жигунов заметил покрытую мелким кустарником полянку.
— Больше некуда, — сказал Купцов.
Они прошли над поляной, выбросили вымпел, падал он вертикально, ветра почти не было.
Сергей оглянулся. Светлана выдавила из себя улыбку, помахала рукой, мол, все в порядке. Купцов открыл дверь, она согнувшись пошла к ней. Набежавший поток вырвал из-под шлема кончики волос. Она сделала еще шаг и неловко, боком, вывалилась наружу. Следом прыгнул Федор Сапрыкин.
Парашют раскрылся почти сразу, едва над головой промелькнуло хвостовое оперение самолета. Светлану стало относить в сторону, она пробовала подтягивать стропы, управлять парашютом, но он почему-то плохо слушался. Земля приближалась быстро. Внизу были деревья. Она упала на ветки кедра, попробовала уцепиться за них, но не успела, заскользила вниз. Но до земли не долетела. Купол парашюта зацепился за макушку кедра, и она повисла на нем, как елочная игрушка. До земли было метров десять.
Светлана стала раскачиваться, чтобы ухватиться за ствол, но макушка кедра затрещала и она притихла, не желая больше испытывать судьбу.
Посидев немного, она нашла выход из положения. Выпустила запасной парашют, отстегнула на груди карабин-защелку, выбралась из подвесной системы и по стропам запасного парашюта, как по канату, спустилась на землю.
Идти было тяжело, мох проваливался, брюки быстро намокли, прилипли к ногам. Вода была всюду: сверху сеял дождь, но она его уже не замечала, старалась не шевелить маленькие деревца, с которых сыпались крупные капли. Пахло сыростью, прелой корой, пихтой и кошкарником. Возле сосен, на тугих моховых подушках, глянцево поблескивал брусничник, прикрывшись листьями, словно зонтиками, выглядывали ягоды. Она сорвала горсть ягод, они оказались белобокими, время еще не поспело, но она все же съела их. Вскоре Светлана вышла к густо заросшему распадку. Идти дальше не было смысла, она присела на поваленное дерево. Неожиданно рядом на другой стороне распадка услышала треск. Светлана вытащила из кармана ракетницу, достала патрон. Треск повторился. Она увидела кабаргу, которая выскочила на пригорок, повела ушами и, постояв некоторое время, пропала за кустом.
На пути из Бодайбо в Иркутск гидросамолет попадает в грозу. Полыхают молнии, машину кидает из стороны в сторону, крылья раскачиваются, точно фанерные листы. Падают обороты двигателя, командир принимает решение сбросить груз и вдруг видит направленный на него пистолет… В основе повести «Отцовский штурвал» лежат реальные эпизоды, связанные с повседневной работой авиаторов, героическими традициями сибирских пилотов. Сергей Жигунов по примеру отца становится летчиком и продолжает трудное, но необходимое для таежного края дело.
В книгу известного сибирского прозаика Валерия Хайрюзова «Точка возврата» вошли повести и рассказы, посвященные людям одной из самых мужественных профессий — летчикам. Каждый полет — это риск. А полет над тайгой или тундрой — риск вдвойне. И часто одной отваги и решимости бывает мало. А лететь надо. В любую погоду, в любое время года. Потому что только от них зависит, выживет ли в зимовье тяжелобольной, получат ли продукты отрезанные пургой буровики, спасутся ли оленеводы от разбушевавшейся огненной стихии и… встретятся ли двое, стремившиеся друг к другу долгие годы?..
Новая книга известного писателя-сибиряка Валерия Хайрюзова – это яркая, объемная, захватывающая и поразительная по своей глубине панорама жизни сибирской глубинки.Герой повести «Болотное гнездо» Сергей Рябцов, отслуживший срочную и успевший получить «печать войны» в Афганистане, возвращается в родные места, в притаившийся среди иркутских болот, богом забытый поселок, – и узнает, что жить отныне ему негде. Родственники решили, что он погиб, и продали дом, в котором Сергей вырос. Неожиданно для себя парень оказывается перед непростым выбором: попытаться вернуть прежнюю жизнь или начать новую с чистого листа?..В повести «Луговой мотылек» люди, вынужденные всеми силами бороться с нашествием прожорливого вредителя, оказываются в ситуации, когда нужно решать, готов ли ты пожертвовать собственным добрым именем ради спасения общественного урожая?А пронзительная, берущая за душу история дружбы и беззаветной преданности собаки и человека в новелле «Нойба» не оставит равнодушным никого!
В новую книгу Валерия Хайрюзова «Чёрный Иркут» вошли рассказы, объединённые темой гражданской авиации, и сочинения последних лет. Автор рассказывает о людях, ещё вчера сидевших в кабинах самолётов, работавших в редакциях газет, стоявших в операционных. Героям выпала судьба быть не только свидетелями, но и участниками исторических событий в России на рубеже тысячелетий. В своих произведениях автор использует легенды и предания народов, издревле проживающих на берегах сибирской реки Иркут, берущей своё начало в отрогах Восточного Саяна. Два потока — Белый и Чёрный Иркут — впадают в Ангару.
Авторы сборника повествуют о судьбах детей, оставшихся в годы войны и в мирное время без родительского крова, предлагают сообща подумать об этической, материальной, социальной сторонах проблемы воспитания подрастающего поколения.Ю.Н. Иванов "Долгие дни блокады"И.М. Червакова "Кров"В.Н. Хайрюзов "Опекун".
Новый роман известного писателя Валерия Хайрюзова и журналистки Елены Дроботовой — весьма необычное произведение. Жесткая публицистика здесь причудливо и органично переплетается с художественным домыслом. Яркая и трагическая фигура генерала Рохлина предстает перед читателями в совершенно новом свете. Кто он: предатель или ангел-освободитель? бунтовщик или мессия? была ли его гибель случайной или предопределенной судьбой? Об этом и о многом другом, связанном с личностью генерала Рохлина любознательный читатель сможет узнать из этой скорбной и одновременно захватывающей книги.
Это наиболее полная книга самобытного ленинградского писателя Бориса Рощина. В ее основе две повести — «Открытая дверь» и «Не без добрых людей», уже получившие широкую известность. Действие повестей происходит в районной заготовительной конторе, где властвует директор, насаждающий среди рабочих пьянство, дабы легче было подчинять их своей воле. Здоровые силы коллектива, ярким представителем которых является бригадир грузчиков Антоныч, восстают против этого зла. В книгу также вошли повести «Тайна», «Во дворе кричала собака» и другие, а также рассказы о природе и животных.
Автор книг «Голубой дымок вигвама», «Компасу надо верить», «Комендант Черного озера» В. Степаненко в романе «Где ночует зимний ветер» рассказывает о выборе своего места в жизни вчерашней десятиклассницей Анфисой Аникушкиной, приехавшей работать в геологическую партию на Полярный Урал из Москвы. Много интересных людей встречает Анфиса в этот ответственный для нее период — людей разного жизненного опыта, разных профессий. В экспедиции она приобщается к труду, проходит через суровые испытания, познает настоящую дружбу, встречает свою любовь.
В книгу украинского прозаика Федора Непоменко входят новые повесть и рассказы. В повести «Во всей своей полынной горечи» рассказывается о трагической судьбе колхозного объездчика Прокопа Багния. Жить среди людей, быть перед ними ответственным за каждый свой поступок — нравственный закон жизни каждого человека, и забвение его приводит к моральному распаду личности — такова главная идея повести, действие которой происходит в украинской деревне шестидесятых годов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.