Почему я верю. Простые ответы на сложные вопросы - [18]

«У вас вера неправильная, но сильная»

— Раз уж мы коснулись мусульман — чем привлекает к себе русских людей ислам?

— Мусульмане могут привлекать своей дисциплиной и фанатичностью. Русские — в принципе фанатики. Нам фанатизм по нутру, мы готовы, уверовав во что-то, идти до конца. И в этом смысле русским, конечно, симпатичен ислам. Наша церковная жизнь зачастую лишена этой строгости: хочешь — делай, не хочешь — не делай; будешь поститься — молодец! не будешь поститься — ну, ничего страшного… Эта общая расхлябанность, чисто западная, конечно, русскому человеку не нравится. Поэтому мусульмане здесь имеют много плюсов. «Если Бог есть, то я умру за Бога! Все равно умирать, так умру, только ради Бога!» — это ведь чисто русская идея. Психологически мусульмане оказываются зачастую более «русскими», чем мы: мы же, напротив, потеряли русскость, напитавшись разными западными фантазиями. А современные мусульмане, наоборот, очень много впитали из христианства.

Но вопрос не в том, чтобы только умереть за Бога, а вопрос в том, как для Бога жить. И поэтому люди, которые хотят понять, как им жить, пытаются найти себе твердое правило, каркас. Твердый закон, в послушании которому можно было бы жить: чтобы старики были уважаемыми, чтобы младшие слушались старших, чтобы женщина была покорна мужчине. Внутри этого законного каркаса многим очень хорошо, и в нем, в общем-то, нет ничего плохого — плохо то, что мы-то стали «теплым маслом», стали «растаявшим мороженым»…

— Вы говорите, что мусульмане многое впитали из христианства. Что, например?

— Интуитивно они впитали очень многое. Мусульмане российского пространства психологически очень близки к православному христианству. У них иная догматика, молитва на другом языке и другой молитвенный строй, но по большому счету психологически российские мусульмане Кавказа, Уфы, Поволжья, Казани такие же, как мы. Мы взаимообогатили друг друга и очень многим поделились друг с другом за столетия. И там, где мусульмане и христиане веками проживают вместе — Балканы, Ближний Восток, — все точно так же. Например, на Востоке мусульмане имеют обычаи строить мечети стена к стене с православными храмами. Даже не стена к стене, а с одной общей стеной. И у нас такие случаи есть.

— Почему так происходит? Есть какая-то причина?

— На самом деле они хотят напитаться от нас благодатью. То, что благодать в христианской Церкви есть, они прекрасно понимают. Почему, например, у мусульман нет обычая носить своих больных — слепых, прокаженных, разбитых параличом — в мечеть. Они их носят… в православные храмы. Это факт, очень часто так происходит в Палестине, на Балканах. Мусульмане понимают, что у них есть нечто — дисциплина, семейственность, уважение и беспрекословное послушание старшим, — чего не хватает нам (мы можем пить, не слушаться старших и быть малодетными). Но то, что у нас есть благодать, они тоже знают. И поэтому уважают Церковь.

Мусульмане могут спокойно зайти в храм, потому что это Дом Божий, в котором христиане молятся Богу так, как они умеют. Причем из этого Дома горбатый может уйти без горба, хромой — выбежать и пуститься в пляс, слепой — прозреть… На Кавказе масса мусульман приходит на праздники святого Георгия в православный храм, неся с собой, например, больных детей. Они знают, что Георгий — святой и что Георгий помогает.

От одного православного человека я слышал такой афоризм: католики верят в нашу Книгу — Евангелие, но не верят в нашу силу, а мусульмане не верят в нашу Книгу, но верят в нашу силу. Некоторые из них так и говорят: «У вас вера неправильная, но сильная».

— Но это знание не заставляет мусульманина перейти в православие…

— Нет, не заставляет. Им очень важно быть внутри семьи, рода, жить общинно-родовым бытием. Мусульманин находится в такой структурированной толпе — старейшины, дети, отцы, братья, сестры, — и ему хорошо внутри этой структуры. Для того чтобы мусульмане пришли в христианство, нужно обращать целые города, целые народы. Ведь если, скажем, ребенок из мусульманской семьи уехал в Европу учиться и там принял христианство и крестился, то вернуться ему будет уже практически невозможно — назад его не примут, он будет уже чужим.

И тем не менее мусульмане знают, что христиане — это святые люди, у них есть святая вера, святые помощники на Небе. Вот такая странная вещь…

Православный катехизис от мусульманина

— Мусульмане нам не совсем чужие, это надо понимать. Они смотрят на нас и перенимают наши обычаи, они думают о Боге в изрядной доле под влиянием нашего богословия — как, например, о благом Боге, о Боге, Который есть Любовь.

У меня есть друзья, которые, попав в армию еще не будучи крещеными, видели, что их русские товарищи, крещеные, с крестиками на шее, были абсолютными безбожниками и невежами, а служащие вместе с ними дагестанцы, аварцы или кабардинцы, наоборот, прекрасно знали, что был Всемирный Потоп, что будет Страшный Суд, что Бог спросит с каждого за его грехи… Они называли белое белым, а черное черным. И некрещеные русские люди получали первичное «катехизическое образование» не от братьев-христиан, а от этих странных парней с Кавказа, которые, не будучи христианами, знали какие-то прописные истины, общие для ислама и христианства.