Почему я? - [30]

— Если я найду парня, то с удовольствием продам его, но с небольшими «дефектами». Они должны будут принять его таковым.

— Как мне кажется, ничего страшного, просто оставь от него «что-нибудь», чтобы они могли провести свои религиозные обряды.

— Если это будет наподобие церковной службы, то я тоже хочу присутствовать, — высказался Тини.

— Если кто-нибудь что-нибудь услышит, — продолжил Ролло, — тогда я сведу вас с теми людьми.

— Спасибо, Ролло, — поблагодарил Тини.

Стало понятно, что ему пора удалиться. Бармен вернулся в зал, где завсегдатаи обсуждали негативное влияние бега трусцой на сексуальную жизнь человека. На другом конце барной стойки пожилой мужчина терпеливо его дожидался. Ролло вернулся на рабочее место и подошел к нему.

— Давно не виделись, — поздоровался Ролло, чем приятно удивил пожилого мужчину.

— Ты помнишь меня?

— Ты виски-имбирное-пиво.

Тот грустно покачал головой:

— Уже нет. Врачи запретили. Все, что я могу себе позволить это газированная-вода-со-льдом.

— Как жаль.

— Полностью согласен.

Ролло отошел, чтобы приготовить гостю воду со льдом и вернулся обратно.

Пожилой мужчина с ненавистью посмотрел на бармена и спросил:

— Сколько я должен тебе, Ролло?

— Только не злоупотребляй, — ответил бармен, — иначе придется тебя раскритиковать.

— Значит, я этого никогда не допущу, — и мужчина поднял бокал. — За хорошие деньки, Ролло.

— Аминь.

Пожилой мужчина отпил глоток и сказал:

— Я ищу джентльмена по имени Ральф.

Ролло собирался было отправить его в подсобку, но вовремя перевел взгляд на витрины, выходящие на тротуар и улицу.

— Нет, его здесь нет, — ответил он, чем озадачил Пожилого.

— Как так?

— Сиди и не двигайся, — посоветовал Ролло.

И тут же в бар ворвались четырнадцать одетых в униформу полицейских и прямиком направились в подсобку.

— Вот те на! — воскликнул гость. — Доктор предупреждал меня и насчет полицейских тоже.

С четырнадцатью полицейскими в здание вошли и двое копов в штатском, один из которых подошел к Ролло и предупредил:

— Ты собрал здесь не тех людей.

Ролло с легким удивлением посмотрел на него:

— Разве?

— Удивительно, — начал Ролло, когда молодчиков из подсобки выводили четырнадцать копов, — но так мало людей, которые приходят сюда, рассказывают мне о своих судимостях.

— Воспринимай это как дружественное предупреждение, — произнес коп в штатском, который не выглядел сочувствующим.

— Ребята, вы меня уже задерживали один раз! — орал Тини. — Я начинаю очень злиться!

— Вот, что я тебе скажу, — сказал бармен копу. — Почему бы тебе не отправить мне список людей, которых я не должен обслуживать?

— Умный поймет с полуслова, — сказал полицейский.

— А лучше две копии списка, — парировало Ролло. — С ними я отправлюсь в Американский союз защиты гражданских свобод.

— Если не хочешь проблем — не привлекай внимание, — посоветовал полицейский в штатском, — тогда все останутся довольными.

Снаружи, оказалось, возникли некоторые проблемы с тем, чтобы убедить Тини присоединиться к его товарищам в автозаке. Двое детективов в штатском направились к нему, на ходу вынимая из карманов покрытые черной кожей дубинки. Вскоре автозак, автобус и авто без опознавательных знаков скрылись из виду.

— Наверное, мне не следовало выходить так поздно, — произнес пожилой мужчина и оттолкнул почти полный стакан газированной воды.

— Закрываемся, — предупредил завсегдатаев Ролло.

Те выглядели как громом пораженные; теперь им придется искать другое место.

— Все из-за того рубина, — догадался Пожилой.

— Именно, — согласился Ролло.

— Тот, кто его украл, надеюсь, пожалеет об этом.

— Так оно и будет, — поддержал Ролло.

22

Дортмундер залил хлопья Уитиз пивом и начал есть, правой рукой, поскольку его левая отдыхала в кастрюле с Палмолив.

— Ты абсолютно уверен, что я не сплю и вижу сон? — спросила сидящая напротив него за кухонным столом Мэй.

Она просто сидела и смотрела, смотрела на него.

— Наверное, мы оба спим, — ответил Джон с полным ртом хлопьев и пива.

Он перевел взгляд на свою левую руку. Красный рубин в зеленом моющей средстве выглядел как Красная лягушка на болоте.

— Давай-ка попробуем еще раз, — предложила Мэй.

Дортмундер поднял руку, с которой в горшок стекала зеленая жидкость. И пока он жевал пропитанные пивом Уитиз, Мэй изо всех сил боролась с кольцом. Простое мыло не помогло, не справилась и горячая мыльная вода — возможно, получиться у Палмолив.

— Если я его не сниму, — пожаловался Дортмундер, — то никогда не смогу выйти из этого дома. Я стану пленником.

— Не говори о тюрьме, — попросила женщина и закачала головой, — пускай еще намокнет.

Джон с отвращение взглянул на Красную жабу в трясине:

— Моя самая большая победа, — добавил он с омерзением.

— Ну, в некотором смысле да. Если ты замолчишь и задумаешь об этом. Это самая крупная кража. Особенно для человека, который «работает» один.

— Не могу этим похвастаться перед парнями, которых забрали копы.

— Когда-нибудь ты сможешь, — заверила Мэй. — Когда все закончится.

Дортмундер понимал, что она старается его поддержать, утешить. Но вот только Мэй не понимала простой истины, он не хотел чьего-либо сочувствия. В сложившихся обстоятельствах ничего кроме разочарования, бессильной ярости и полного отчаяния Дортмундер не чувствовал. Может быть он и обречен на неудачу, но он пока ещё в своем уме.