Почему я не христианин - [13]

Шрифт
Интервал


Другие христиане пытаются утверждать, что бог, вероятно, добр, потому что «бог отдал своего единственного сына, чтобы спасти нас», но это снова замкнутый круг — поскольку здесь уже подразумевается, что Иисус был его сыном, что бог позволил ему умереть, и что бог пошёл на это, чтобы сделать что-то хорошее для нас. До тех пор, пока каждое из этих утверждений не будет подкреплено объективными доказательствами, эту «теорию» невозможно использовать в качестве «доказательства» того, что бог существует или что он добр. На самом деле, мы не располагаем никакими фактами, подтверждающими, что «бог отдал своего единственного сына, чтобы спасти нас», поскольку за этим деянием вполне могли стоять и другие мотивы, совсем необязательно благие.


Например, ранние христиане пытались объяснить существование дохристианских культов воскресения происками дьявола, который воскрешал из мёртвых для того, чтобы обмануть людей и сбить нас с пути. Это вполне связная и последовательная теория, с помощью которой столь же легко можно было бы объяснить и всю христианскую религию. Иными словами, христианство, возможно, просто ещё один хитроумный план, задуманный коварным богом, чтобы над нами посмеяться. А учитывая всё зло, страдания и мучения, которые принесла в мир христианская религия — а также то, что бог, если он существует, совершенно очевидно, направил, или позволил направить, противоречивые и взаимоисключающие послания мусульманам, христианам, евреям и индусам, что неизбежно и предсказуемо повлекло дальнейшие человеческие конфликты и страдания — теория, что «бог отдал своего единственного сына, чтобы нам напакостить» представляется гораздо более убедительной, чем её христианская альтернатива [6].


Таким образом, то, что христиане пытаются выдать за доказательства существования бога, его деяний или доброты, просто никуда не годится. Оказывается, что это никакие не доказательства, а теории в защиту других доказательств, которые сами по себе довольно неоднозначны, теории, которые остаются недоказанными, и зачастую выглядят малоубедительно по сравнению с более очевидными альтернативами, лучше объясняющими весь набор фактов, которыми мы располагаем. Так что у нас недостаточно доказательств в поддержку христианской теории, чтобы иметь основания ей верить. И даже будь христианское учение верным, при таком раскладе это ничего бы не изменило. Поскольку даже если оно верно, у нас всё равно нет достаточных доказательств, чтобы знать, что оно верно. По аналогии, даже если бы было правдой, что Юлий Цезарь был ранен стрелой в левое бедро летом 49 года до н. э., то отсутствие у нас доказательств того, что у него была такая рана, означает, что у нас нет причин верить, что это было. Мы можем верить лишь тогда, когда для этого имеется достаточно оснований. И есть множество истинных вещей, которым нет оснований верить.


Так обстоит дело с общими положениями. Перейдём теперь к более конкретным вещам — утверждениям, что Иисус творил чудеса и воскрес из мёртвых. Многие христиане предлагают считать чудеса и воскресение Иисуса доказательством того, что бог существует, и что христианская теория верна. Мы оставим в стороне то обстоятельство, что даже совершение подобных вещей ещё не доказывает, что Иисус был богом, поскольку такие же точно действия могли продемонстрировать и какие-нибудь другие сверхъестественные силы или учреждения. Более проблематично для христианства то, что мы не располагаем достаточными доказательствами, что что-либо из этого действительно произошло. Чтобы понять почему, давайте рассмотрим воображаемую альтернативу:

Вьетнамский Герой-Спаситель

Предположим, я бы стал вам рассказывать, что во время войны во Вьетнаме был там некий солдат — «Герой-Спаситель», который чудесным образом успокаивал бури, исцелял раны, создавал пищу и воду прямо из воздуха, а затем стал жертвой артобстрела, но три дня спустя вновь появился живой и невредимый, оставил указания своим приятелям, после чего у них на глазах вознёсся в небеса. Вы бы мне поверили? Конечно, нет. Вы бы попросили меня доказать, что это правда.


Тогда я предъявил бы вам все имеющиеся у меня доказательства. Но всё, чем я располагаю, это лишь какое-то невнятное письмо с войны солдата, который сам никогда не встречал Героя-Спасителя, а также несколько историй, записанных спустя тридцать с лишним лет после событий какими-то парнями по имени Билл, Боб, Карл, и Джо. Я сам точно не знаю, кто эти ребята. Я не знаю даже их фамилий. Есть лишь непроверенные слухи, что они то ли сами были боевыми товарищами Героя-Спасителя, то ли просто были знакомы с теми, кто вместе с ним воевал. Возможно, эти истории были записаны раньше, чем мы думаем, а может быть и позже, но этого никто не знает. Никто не может найти и каких-то более ранних документов, подтверждающих то, что они рассказывают. Не найдены и документы, подтверждающие, что они действительно служили во время войны, и даже не удаётся найти самих этих парней, чтобы расспросить их. Таким образом, мы не знаем, действительно ли они те, за кого их принимают, и мы даже не уверены, на самом ли деле они сами написали эти истории. Поскольку, видите ли, на книжках не указана дата, а что касается авторства, там не значится «Написано Биллом» или «Написано Бобом», а вместо этого — «Рассказано Биллом» и «Рассказано Бобом». Кроме всего этого, мы не можем найти никаких документов, относящихся к военной службе Героя-Спасителя. Возможно, он был из местных уроженцев, чьё имя никогда не появлялось в официальных сводках, однако даже ни один из военных историков никогда не упоминает ни о нём самом, ни о его удивительных делах, ни даже о рассказах о них, которые, несомненно, распространились бы весьма широко.


Рекомендуем почитать
Константинопольский Патриархат и Русская Православная Церковь в первой половине XX века

Книга известного церковного историка Михаила Витальевича Шкаровского посвящена истории Константино польской Православной Церкви в XX веке, главным образом в 1910-е — 1950-е гг. Эти годы стали не только очень важным, но и наименее исследованным периодом в истории Вселенского Патриархата, когда, с одной стороны, само его существование оказалось под угрозой, а с другой — он начал распространять свою юрисдикцию на разные страны, где проживала православная диаспора, порой вступая в острые конфликты с другими Поместными Православными Церквами.


Положение духовного сословия в церковной публицистике середины XIX века

В монографии кандидата богословия священника Владислава Сергеевича Малышева рассматривается церковно-общественная публицистика, касающаяся состояния духовного сословия в период «Великих реформ». В монографии представлены высказывавшиеся в то время различные мнения по ряду важных для духовенства вопросов: быт и нравственность приходского духовенства, состояние монастырей и монашества, начальное и среднее духовное образование, а также проведен анализ церковно-публицистической полемики как исторического источника.


Время в судьбе. Святейший Сергий, патриарх Московский и всея Руси

Книга посвящена исследованию вопроса о корнях «сергианства» в русской церковной традиции. Автор рассматривает его на фоне биографии Патриарха Московского и всея Руси Сергия (Страгородского; 1943–1944) — одного из самых ярких и противоречивых иерархов XX столетия. При этом предлагаемая вниманию читателей книга — не биография Патриарха Сергия. С. Л. Фирсов обращается к основным вехам жизни Патриарха лишь для объяснения феномена «сергианства», понимаемого им как «новое издание» старой болезни — своего рода извращенный атеизмом «византийский грех», стремление Православной Церкви найти себе место в политической структуре государства и, одновременно, стремление государства оказывать влияние на ход внутрицерковных дел. Книга адресована всем, кто интересуется историей Русской Православной Церкви, вопросами взаимоотношений Церкви и государства.


Князь Евгений Николаевич Трубецкой – философ, богослов, христианин

Монография протоиерея Георгия Митрофанова, известного историка, доктора богословия, кандидата философских наук, заведующего кафедрой церковной истории Санкт-Петербургской духовной академии, написана на основе кандидатской диссертации автора «Творчество Е. Н. Трубецкого как опыт философского обоснования религиозного мировоззрения» (2008) и посвящена творчеству в области религиозной философии выдающегося отечественного мыслителя князя Евгения Николаевича Трубецкого (1863-1920). В монографии показано, что Е.


Мусульманский этикет

Если вы налаживаете деловые и культурные связи со странами Востока, вам не обойтись без знания истоков культуры мусульман, их ценностных ориентиров, менталитета и правил поведения в самых разных ситуациях. Об этом и многом другом, основываясь на многолетнем дипломатическом опыте, в своей книге вам расскажет Чрезвычайный и Полномочный Посланник, почетный работник Министерства иностранных дел РФ, кандидат исторических наук, доцент кафедры дипломатии МГИМО МИД России Евгений Максимович Богучарский.


Постсекулярный поворот. Как мыслить о религии в XXI веке

Постсекулярность — это не только новая социальная реальность, характеризующаяся возвращением религии в самых причудливых и порой невероятных формах, это еще и кризис общепринятых моделей репрезентации религиозных / секулярных явлений. Постсекулярный поворот — это поворот к осмыслению этих новых форм, это движение в сторону нового языка, новой оптики, способной ухватить возникающую на наших глазах картину, являющуюся как постсекулярной, так и пострелигиозной, если смотреть на нее с точки зрения привычных представлений о религии и секулярном.