Почему у Грузии получилось - [5]
9. В Грузии никто не работает. Безработица колоссальна, она доходит до 70 процентов.
Уровень безработицы высокий, это правда. По данным статистической службы Грузии, он составляет около 17 процентов. Откуда же берется фантастическая цифра 70 процентов? Дело в том, что некоторые грузинские эксперты предлагают считать безработными всех, кто по статистике входит в разряд самозанятых[9], а занятыми – только наемных служащих[10].
Самозанятость стала основной формой трудовой деятельности в Грузии с середины 1990-х годов. Чтобы выжить, людям приходилось заниматься натуральным хозяйством, и к 2003 году самозанятыми стало 58,3 процента экономически активного населения. Проведение реформ способствовало снижению этого показателя, и в 2009 году он опустился до 53,2 процента. Кстати, «безработными» нередко себя считают бывшие госслужащие, ставшие, например, таксистами и зарабатывающие больше, чем была их официальная заработная плата на прежнем месте.
10. Жизнь и здоровье населения под угрозой, потому что во многих сферах отменен государственный контроль.
В некоторых сферах государственный контроль действительно отменен: например, не существует пожарной инспекции, санитарно-эпидемиологической службы, обязательного технического осмотра транспорта, обязательной сертификации и стандартизации продукции. Но осуществлялся ли реальный контроль ранее? Стало ли хуже потребителям от отмены бюрократических процедур? Привела ли отмена формального контроля к росту угроз для здоровья и жизни граждан?
Несмотря на упразднение автоинспекции и обязательного техосмотра число погибших в ДТП в расчете на 1000 автомобилей снизилось с 1,79 в 2003 году до 1,05 в 2010 году[11].
Пожарная инспекция ликвидирована, а число погибших при возгораниях уменьшилось с 434 человек за 1997–2003 годы до 371 человека в 2004–2010 годах.
При отмене неработающих механизмов надзора, бывших мощным источником коррупции, сама эта коррупция идет на спад, а дополнительных угроз здоровью и жизни людей при этом не возникает.
11. В Грузии нет бытовой коррупции, зато так называемая элитарная коррупция несопоставимо больше той, что была при Шеварднадзе.
Прежде всего, даже критики признают, что уровень бытовой коррупции снизился. И это уже само по себе важно. Что же касается так называемой элитарной коррупции, то нужны конкретные примеры. За несколько лет, в течение которых время от времени в адрес властей звучат такие обвинения, никто пока не смог привести ни способа оценки феномена «элитарной коррупции», ни ее подтверждения.
Во время ежегодного отчета в парламенте в феврале 2011 года один из депутатов обвинил власти в элитарной коррупции. В ответ на это Михаил Саакашвили предложил указать конкретные случаи такой коррупции и назвать фамилии тех, кто в нее вовлечены. Ответа на эту просьбу не последовало ни во время заседания парламента, ни после него.
По данным Глобального коррупционного барометра, среди 86 стран Грузия занимает второе место по доле респондентов, считающих, что усилия правительства в борьбе с коррупцией эффективны (77 процентов), и на первом месте по доле респондентов, считающих, что за последние 3 года масштабы коррупции снизились (78 процентов).
12. Грузия – полицейское государство. В стране установлена тотальная власть МВД.
Что означает термин «полицейское государство»? Это такое государство, в котором граждане боятся полиции? Или это государство, в котором граждане доверяют полиции? В Грузии уровень доверия полиции невероятно высок – выше 70 процентов[12]. По многим опросам, проводившимся в 2005–2010 годах, полиция стабильно находится среди институтов, пользующихся наибольшим доверием граждан, следуя в этом рейтинге сразу после церкви и армии[13]. О таком признании правоохранительным органам в некоторых других странах, включая Россию, можно только мечтать.
Высокий уровень доверия полиции обусловлен многими факторами, прежде всего честностью и порядочностью личного состава, изменением порядка регистрации преступлений (любая информация о факте совершения преступления является основанием для начала предварительного следствия) и резким снижением уровня преступности. Например, в последние 5 лет произошло немыслимое ранее – трехкратное (!) – сокращение числа тяжких преступлений против личности (убийств, умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, изнасилований, грабежей).
Хотя в этом заявлении и присутствует элемент субъективной оценки, тем не менее можно понять эмоции одного из авторов «грузинского полицейского чуда» – министра внутренних дел Вано Мерабишвили: «Если называть это полицейским государством, тогда я горжусь тем, что Грузия – полицейское государство!»[14].
Число тяжких преступлений против личности на 100 тыс. населения
>Источник: расчет по данным Статистической службы Грузии (www.geostat.ge/index.php?action=page&p_id=602&lang=eng)
13. Саакашвили в Грузии все ненавидят.
В демократическом обществе отношение граждан к власти проверяется инструментом под названием выборы[15].
Высокая поддержка Михаила Саакашвили сразу же после Революции роз отчасти объяснима – она могла свидетельствовать об эйфории, охватившей граждан в связи с крушением режима Шеварднадзе. Однако уровень одобрения Саакашвили на вторых президентских выборах в январе 2008 года, после четырех лет реформ, – это уже оценка и качества, и методов, и результатов изменений, проводившихся им и его командой.
