Почему Сталин проиграл Вторую мировую войну? - [17]

Но интересно, что посредником в чехословацком кризисе 1938 г. пытался выступить Рузвельт, хотевший удержать Гитлера от дальнейших захватов. 26 сентября 1938 г. Рузвельт в личном послании призвал Гитлера «воздержаться от ультиматумов» и решить спорные вопросы на общеевропейской мирной конференции (Уткин А.И. Дипломатия Франклина Рузвельта. Свердловск, 1990. С. 74). В дальнейшем Рузвельт выступал (в конце августа 1939 г.) с попытками посредничества между Германией и Польшей, написав соответствующие письма Гитлеру, президенту Польши и итальянскому королю (Там же. С. 77). Рузвельт пытался и позже помирить Германию с Англией и Францией (Там же. С. 96–100), в личном послании от 26 мая 1940 г. пытался отговорить Муссолини выступать на стороне Гитлера (Уткин. С. 108) и т. д.

Спрашивается, какое дело Рузвельту до войны в Европе, особенно (в 1938–1939 гг.) — в Восточной? Известно, что германо-польскую войну 1939 г. никто не считал началом войны мировой, даже после того, как Британия и Франция объявили Гитлеру войну; те же США 5 сентября 1939 г. заявили о своем нейтралитете в германо-польской войне (Суворов В. День-М. М., 2002. С. 186–187). Тем более никто не думал о мировой войне в мюнхенские дни. И вообще, всем известно, что американское общественное мнение в 19 381 939 гг. придерживалось того мнения, что политика изоляционизма — самая правильная, и лишь с 1940 г. стало склоняться к тому, что и Америке надо вступить в войну (да и то американцев к этому шагу в значительной мере «подтолкнули» державы «Оси», сами на них напавшие). Чего же Рузвельт в 1938–1939 годах так всполошился?

Не связано ли его поведение именно с тем, что он разгадал сталинский замысел и пытался сорвать его, добившись прекращения начинавшейся Второй мировой войны как таковой? И не этим ли обстоятельством объясняется рузвельтовское «предчувствие» того, что война плохо кончится для Англии и. Франции (зимой 1940 г., когда еще никому и в страшном сне не могло присниться, что Франция будет разбита Вермахтом за шесть недель) (Уткин А.И. Дипломатия Франклина Рузвельта. С. 82–83,86–87,92 и т. д.)?

Иногда история как будто специально противопоставляет одному политическому или военному гению — претенденту на мировое господство — другого, который ему противодействует и в конечном счете все его планы срывает. Так, величайшему полководцу Наполеону история противопоставила величайшего флотоводца Нельсона. После Трафальгарской битвы дело Наполеона было уже проиграно — не в силах нанести удар защищенной своими морями Британии, он вынужден был подчинять себе все страны Европы и мечтать о завоевании Азии с целью удушить Британию континентальной блокадой; на этом пути Наполеон неминуемо должен был сломать себе шею. Две погубившие Наполеона самые страшные войны — испанская и российская — имели своей причиной нежелание Испании и России соблюдать континентальную блокаду. Да и остальная Европа восстала в 1813 г. против Наполеона главным образом опять же из-за тягот континентальной блокады.

Сталину же История противопоставила Рузвельта. В самом деле, классический капитализм XIX века изжил себя после Великой депрессии 1929–1933 гг. Надо было создавать что-то другое. Сталин (и в несколько меньшей степени Гитлер в Германии) создал классическому капитализму тоталитарную альтернативу с режимом тотальной несвободы и полным подчинением всей экономической, общественной и личной жизни государству. А вот Рузвельт создал классическому капитализму демократическую и рыночную альтернативу — то, что мы теперь называем «социально ориентированной рыночной экономикой».

Естественно, что два мира и две системы должны были столкнуться. И они столкнулись в 1938, 1939, 1940 годах. История поставила вопрос ребром: или одна, или другая система победит, а система побежденная будет (пусть и не сразу) полностью уничтожена.

Глава IX Когда наступил перелом во Второй мировой войне

Это — не конец и даже не начало конца. Но это — конец начала.

(У. Черчилль)

Классический советский ответ на этот вопрос: между переходом советских армий в наступление под Сталинградом и окончанием Курской битвы. Есть, впрочем, и другие точки зрения: некоторые историки считают переломом декабрь 1941 г. — дескать, после битвы под Москвой Гитлер уже не мог навязывать противникам инициативу, и даже наступление на Сталинград — всего лишь попытка исправить результаты поражения под Москвой (Бунин АН., Яковлев H.H. 170 000 километров с Г.К Жуковым. М., 1994. С. 49; Мельников Д.Е., Черная Л.Б. Преступник номер 1.М., 1982. С. 367–368).

Западные историки называют другие переломные даты, но ни одна из них не датируется ранее, чем концом 1941 г. А между тем, с точки зрения концепции В. Суворова, перелом в войне наступил 22 июня 1941 г.: с этого времени, как бы ни развивались дальнейшие события, война уже не могла кончиться завоеванием коммунистами всего мира (Суворов В. Очищение. М., 2001. С. 341–345).

К этому вопросу мы еще вернемся. Пока же попытаемся доказать: перелом во Второй мировой войне как в геополитическом противостоянии между СССР и США наступил даже не 22 июня 1941 г., а постепенно в течение года между концом июня 1940-го и 22 июня 1941 г. Но для начала я обрисую, каким лично мне представляется план Рузвельта.