Почему не иначе - [40]
Жимолость. Очень интересное слово: объяснений у него несколько, и все остроумные. Одни выводят его из «зимолист» — «вечнозеленый кустарник». Другие видят в нем сложное образование: «жила + мость» (глагол «моститься» может обозначать «подниматься обвиваясь»[8]). По мнению этих ученых, слово «жиломость» — «жилистое вьющееся растение» — превратилось в «жимолость». Произошла так называемая метатеза: перестановка звуков, явление вполне обычное в языке.
Это звучит правдоподобно: в народных говорах встречается форма «желамуста» (в Псковской области). В обеих догадках — одна слабость: и вьются и зеленеют зимой только южные виды растения, а где доказательства, что название возникло на юге?
Жир. Об этом слове приходится говорить, объединяя его с «жито» и «жить»; вероятно, все они одного происхождения. «Жити» некогда значило «кормиться»; недаром ведь «пажить» означает «выгон», «пастбище». «Жито» может быть объяснено как «корм», «пища», хотя его связывают и с другими индоевропейскими корнями. А «жир» — несомненно «корм»: у рыбаков и сейчас рыба «жирует», т. е. «кормится».
Жужжать. Чистое звукоподражание. Помните у Пушкина: «Воды струились тихо. Жук жужжал». Это же звукосочетание «жу-» мы встречаем и в «жук», «жужелица». Сам глагол «жужжать», вероятно, произведен от старого «жузг», как «визжать» — от «визг».
Журавль. Думают, что многие европейские слова, означающие эту птицу, близкие к древнеиндийскому «járatē» — «ноет», «кричит», греческому «геранос», немецкому «краних» — «журавль». Тогда ее имя первоначально значило, очевидно, «курлыка», «крикун» (см. Петух, Клюква).
Журнал. Мы упомипали это слово, рассматривая слово «дневник». Французское «journal» — «дневник», «поденная запись», связанное с «jour» — «день», стало затем означать «ежедневное издание», «газета». Первое из этих значений слово сохранило и перейдя в наш язык: «классный журнал». А вот из печатных органов мы зовем «журналами», т. е. «ежедневными», как раз еженедельные, ежемесячные издания, придав ежедневным название «газета».
Жюри. В старофранцузском языке «juri» было существительным, образованным от глагола «jurer» — «клясться», «присягать» (ср. латинское «jurare» — судить), и означало «суд присяжных». Потом так стали называть судейские коллегии спортивных состязаний. С этим значением слово уже в XX веке вошло и в русский язык.
З
Забава. Это слово подробно рассмотрено в предисловии.
Забор. По одному предположению слово это восходит к древнему «борти» — «бороть». Тогда первоначальное его значение — «оборона», «защита». Другие считают его связанным с «брать». В этом случае «забор» — то, что забрано, что забирают. Как будто вторая гипотеза менее убедительна: ведь я сейчас имею в виду слово «забор» только в значении «ограда»; «забор» продуктов или «забор» воды — совсем другое слово.
Забота. В древности недаром писали «зобота»: слово это в родстве с древним «зобь» — «пища», с нашим «зоб» — орган, в который птица складывает склеванный корм. Видимо, «зобота» некогда означало стремление обеспечить нищей, прокормить. Это вполне естественно: ведь слово «воспитание» тоже тесно связано с «питать», «пища» и значит буквально «прокормление».
Завод. Образовалось от глагола «заводить». Так называли те места, где что-нибудь «заводят» или «разводят»: лошадей на конских заводах, рыбу — на рыбных… Называют так и «заведенные» кем-либо предприятия — мыловаренный, сахарный «завод». Родственное слово «заведение» ближе к глаголу «завести».
Завтра. Современное нам «завтра» возникло из более старого «заутра» (см. Вчера). Древним значением этого слова было «вслед за грядущим утром», т. е. «на следующий день».
Задача. Мы так привыкли к теперешнему значению этого слова, равному слову «задание», что нам кажется неожиданным его более древний смысл — «успех» (но вспомните выражение: «Какая незадача!»). Впрочем, и происхождение их не точно одинаковое: первое более близко стоит к «задать», второе — к «задаться».
Закадычный. Вполне возможно, что оно родилось как шуточная, пародийная копия слова «задушевный», но вот от какого корня оно произведено — вопрос! Его связывают с выражением «заливать за кадык», т. е. выпивать в обществе приятелей. А возможно, оно произошло от сидения с друзьями за кадкой (вина) в кабаке. Тогда старейшей его формой должно было быть «закадочный», но это как будто сомнительно. Так или иначе, слово замешано на иронии, на насмешке. Ехидное словцо!
Закупорить (а также купорить, откупорить). В «Войне и мире» Л. Толстого упоминается модный в начале XIX века танец «Данило-купор». «Купор» тогда значило «бочар», «бондарь» — специалист по разливу вина в бочки. Вероятно, вы хорошо знаете фамилию известного романиста Фенимора Купера. Слово «cooper» по-английски и значит «бочар». Из английского (может быть, из голландского «kuiper») мы и позаимствовали его. Отсюда и наше «купорить».
Зал. Слово могло прийти к нам и из французского языка (через польский), где оно звучит «la salle» (женского рода), и из немецкого «der Saal» (там оно мужского рода). Не в связи ли с этим и у нас бытовали в языке две формы: «зала» и «зал»? Изредка можно услышать и «зало», но только в просторечье.
Книга замечательного лингвиста увлекательно рассказывает о свойствах языка, его истории, о языках, существующих в мире сейчас и существовавших в далеком прошлом, о том, чем занимается великолепная наука – языкознание.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга о языке, о специальной, мало кому известной, но чрезвычайно интересной области лингвистики — ономатологии, науке о личных именах людей.Что значило и значит для человека имя? Почему одни имена живут, а другие устарели? Об именах — языческих и христианских, восточных и западных, об именах литературных персонажей и героев прошедших эпох вы узнаете в этой книге. Автор, оперируя то забавными, то парадоксально и неправдоподобно звучащими, но всегда научно точными примерами, рассказывает о происхождении имен собственных, отчеств и фамилий в нашей стране и за рубежом.
«Шестидесятая параллель» как бы продолжает уже известный нашему читателю роман «Пулковский меридиан», рассказывая о событиях Великой Отечественной войны и об обороне Ленинграда в период от начала войны до весны 1942 года.Многие герои «Пулковского меридиана» перешли в «Шестидесятую параллель», но рядом с ними действуют и другие, новые герои — бойцы Советской Армии и Флота, партизаны, рядовые ленинградцы — защитники родного города.События «Шестидесятой параллели» развертываются в Ленинграде, на фронтах, на берегах Финского залива, в тылах противника под Лугой — там же, где 22 года тому назад развертывались события «Пулковского меридиана».Много героических эпизодов и интересных приключений найдет читатель в этом новом романе.
«Загадки топонимики» — книга о происхождении географических названий. Вы с интересом прочтете о сложнейших превращениях топонимов разных стран, имеющих столетнюю и даже тысячелетнюю историю, узнаете, что означают названия городов, рек, селений, познаете тайны языка и разгадаете многие его загадки.Географическое имя, говорит писатель, — это «надпись на могильной плите, полуистершийся священный иероглиф — драгоценная памятка прошлого», это «экспонат великого музея топонимики».
Предлагаемая вашему вниманию книга – сборник историй, шуток, анекдотов, авторами и героями которых стали знаменитые писатели и поэты от древних времен до наших дней. Составители не претендуют, что собрали все истории. Это решительно невозможно – их больше, чем бумаги, на которой их можно было бы издать. Не смеем мы утверждать и то, что все, что собрано здесь – правда или произошло именно так, как об этом рассказано. Многие истории и анекдоты «с бородой» читатель наверняка слышал или читал в других вариациях и даже с другими героями.
Книга посвящена изучению словесности в школе и основана на личном педагогическом опыте автора. В ней представлены наблюдения и размышления о том, как дети читают стихи и прозу, конкретные методические разработки, рассказы о реальных уроках и о том, как можно заниматься с детьми литературой во внеурочное время. Один раздел посвящен тому, как учить школьников создавать собственные тексты. Издание адресовано прежде всего учителям русского языка и литературы и студентам педагогических вузов, но может быть интересно также родителям школьников и всем любителям словесности. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
На протяжении всей своей истории люди не только создавали книги, но и уничтожали их. Полная история уничтожения письменных знаний от Античности до наших дней – в глубоком исследовании британского литературоведа и библиотекаря Ричарда Овендена.
Книга известного литературоведа, доктора филологических наук Бориса Соколова раскрывает тайны четырех самых великих романов Федора Достоевского – «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы» и «Братья Карамазовы». По всем этим книгам не раз снимались художественные фильмы и сериалы, многие из которых вошли в сокровищницу мирового киноискусства, они с успехом инсценировались во многих театрах мира. Каково было истинное происхождение рода Достоевских? Каким был путь Достоевского к Богу и как это отразилось в его романах? Как личные душевные переживания писателя отразились в его произведениях? Кто был прототипами революционных «бесов»? Что роднит Николая Ставрогина с былинным богатырем? Каким образом повлиял на Достоевского скандально известный маркиз де Сад? Какая поэма послужила источником знаменитой легенды о «Великом инквизиторе»? Какой должна была быть судьба героев «Братьев Карамазовых» в так и ненаписанном Федором Михайловичем втором томе романа? На эти и другие вопросы о жизни и творчестве Достоевского читатель найдет ответы в этой книге.
Институт литературы в России начал складываться в царствование Елизаветы Петровны (1741–1761). Его становление было тесно связано с практиками придворного патронажа – расцвет словесности считался важным признаком процветающего монархического государства. Развивая работы литературоведов, изучавших связи русской словесности XVIII века и государственности, К. Осповат ставит теоретический вопрос о взаимодействии между поэтикой и политикой, между литературной формой, писательской деятельностью и абсолютистской моделью общества.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.