Почему любовь ранит? Социологическое объяснение - [43]

Я думаю, что представителей обоих полов часто привлекают люди, которые к ним равнодушны. Обычно тот, кто не хочет тебя, неотразим. Часто, когда я знаю, что девушка влюблена в меня, это больше всего и отталкивает (Том, 26 лет, NY)[227].

Мужчины, подобные Тому и Саймону, ведут себя как на рынке, где предложение любви часто превышает спрос на нее, что априори создает дисбаланс, который заставляет их искать способы дистанцироваться. Дистанция и отстраненность, как мы увидим, являются ключевыми чертами проявления мужской эмоциональности при общении с женщинами.

Даниелю 50 лет, он работает в израильском университете, но до этого много лет жил в США. Он придерживается радикальных левых взглядов по многим политическим вопросам и считает себя феминистом. Даниель богат, профессионально весьма успешен, разведен и имеет двух детей. По его собственному признанию, он был достаточно счастлив в браке с женщиной, с которой все еще имеет сильную связь. Однако вскоре после того, как ему исполнилось 40 лет, он почувствовал необходимость оставить свою жену и детей, когда влюбился в другую женщину, которую впоследствии оставил ради еще одной женщины, от которой он тоже ушел.

Мой первый вопрос к нему был такой:

Корр.: Какую роль в вашей жизни играет романтическая любовь?

Даниель: Вся моя жизнь сосредоточена на любви. Абсолютно вся моя жизнь сосредоточена на любви. И этим все сказано. Любовь — основа моего существования. И вся моя оставшаяся жизнь посвящена ей. В последние годы я все яснее понимаю, что меня всегда вдохновляла Муза, женщина. Едва ли найдется секунда, когда я не думаю о любви. Я безнадежно романтичен… Любовь всегда занимает меня.

Однако то, что он считает «романтикой», сильно отличается от того, что под этим подразумевают многие женщины.

Корр.: Вас всегда занимает любовь. Что вы имеете в виду?

Даниель: Я имею в виду, что постоянно думаю о женщине, разумеется, не всегда об одной и той же. Когда я думаю о какой-нибудь женщине, я всегда воспринимаю ее как единственную в моей жизни, будь то реальные отношения или просто придуманные. Фантазия у меня очень сильно развита.

Корр.: Вы говорите о нескольких женщинах.

Даниэль: Да, потому что я люблю женщин. Но мои мысли всегда будут обращены лишь к одной единственной в конкретный момент времени.

Несколько месяцев назад я встречался с одной дамой, мы ходили в кино. Когда мы возвращались обратно в ее машине, мы разговаривали, и она ласково назвала меня Дэнни, переиначив мое имя [Даниэль]. В тот же миг у меня возникло ощущение, будто она меня насилует. Физически. Я воспринял это как надругательство над моим естеством. Ощутил негодование и отвращение. Она преступила черту. Я чувствовал себя захваченным врасплох. Я сразу понял, что не может быть и речи о дальнейших отношениях. Я не хочу — не хотел ее любви.

Корр.: Вы расстались с этой женщиной?

Даниэль: На следующий день. Я сразу же сказал ей, что не выношу, когда меня так называют. Я объяснил, что не могу быть с ней.

Даниэль принимается описывать ряд украсивших его жизнь приключений, в которых любовь играет центральную роль. Он не считает себя неспособным вступить в серьезные отношения или полюбить. Напротив, он чрезвычайно серьезно относится ко всему, что касается любви, и клянется, что «увядает», как цветок, если ее не испытывает. Но здесь любовь и самозабвенный восторг проистекают не из непоколебимой приверженности одной женщине, а из того, что исследователи потребительского спроса называют «стремлением к разнообразию»[228], возникшем в результате огромного выбора и эмоционального возбуждения от многочисленных возможностей начать новые отношения. Даниэль, как и Саймон, ощущает себя словно на ярмарке, где глаза разбегаются от огромного сексуального выбора, интересного и с экономической точки зрения. Здесь, по моему предположению, оба мужчины выражают потребность в отстраненности: один не выносит готовности женщины вступить в серьезные отношения; другой терпеть не может проявлений близости, выходящей за пределы его понимания. Это не боязнь интимных отношений, как представляет популярная или даже научная психология[229]. Оба мужчины, следуя определенной стратегии, пытаются установить некоторую дистанцию со своими женщинами, создавая эмоциональную границу, поскольку женщины гораздо чаще хотят вступить в отношения, стремятся сделать это как можно раньше и желают исключительности этих отношений. Женщины более сексуально и эмоционально доступны, чем мужчины, что, в свою очередь, дает мужчинам — равного или превосходящего их социально-экономического статуса — больше возможностей контролировать эмоциональные условия любовного свидания. С экономической точки зрения можно сказать, что, если женщина легко вступает в сексуальные отношения и проявляет явное желание вступить в брак, это воспринимается чрезмерным на рынке, который в основном контролируется мужчинами, распоряжающимися экономическими ресурсами. Женская эмоциональность находится целиком во власти мужчин благодаря эмоциональной связи спроса и предложения, изобилия и недостатка: огромное количество товара создает изобилие выбора, сопровождающееся проблемой создания иерархии, построения предпочтений и определения ценности. При изобилии трудно определить ценность. При недостатке, напротив, это можно сделать быстро и легко. Изобилие — вот что позволяет Даниэлю вкусить разнообразие, расторгнув при этом прекрасный брак и перенаправив свои фантазии на большее количество женщин. Проблема в том, что различные объекты его желания в силу своей доступности и количества теряют ценность, поскольку ценность обусловлена способностью подвергаться принципу иерархического упорядочивания, что становится еще сложнее при слишком большом количестве доступных вариантов, существенно не отличающихся друг от друга. Именно недостаточность является тем социальным процессом, в котором объект или человек приобретает ценность: «Недостаточность означает, что люди хотят больше, чем это им доступно»