Почему любовь ранит? Социологическое объяснение - [107]
Повествовательная идентификация
Современные эмоции являются вымышленными из-за преобладания повествования, образов и имитационных технологий моделирования желания. Все мы стали как Эмма Бовари в том смысле, что наши эмоции неразрывно связаны с вымышленными повествованиями: они развиваются в историях и подобны им. Если «все мы проживаем какие-либо истории в нашей жизни и… свою собственную жизнь воспринимаем с точки зрения повествований, которые проживаем»[508], тогда можно сказать, что повествовательная форма наших эмоций, особенно ее романтическая разновидность, обеспечивается и передается историями, опубликованными в средствах массовой информации и существующими в потребительской культуре. Эмоции неразрывно связаны с вымыслом (воплощены в различных технологиях), т. е. они переживаются как повествовательные жизненные проекты. А развиваться как повествования этим эмоциям позволяет то, что они формируются в историях, мобилизующих сильные механизмы отождествления.
Кит Оутли предлагает два определения отождествления:
Первое значение — распознавание, а второе значение — имитация. По утверждению Фрейда, человек узнает о действии и отождествляет (первое значение) причину или желание совершить его сам. Затем, сделав своего рода бессознательный вывод из этого желания, он или она также приобщаются к подобному типу поведения или отношения, имитируя его (второе значение) и становясь похожими на человека, ставшего образцом для этого отождествления[509].
Согласно Оутли, отождествление лежит в основе того, что он называет имитацией, под которой подразумевается, что мы копируем чувства главных героев романа, подобно моделированию, выполняемому на компьютере. Сопереживание, отождествление и имитация включают в себя четыре основных процесса: принятие целей главного героя («сюжет — это разработка подобных планов в мире историй», т. е. взаимодействие с сюжетом означает попытку выяснить конкретный способ связи намерений с целями); формирование воображаемого мира, создание живого представления о нем; высказывания, обращенные к читателю, с помощью которых повествование становится более достоверным; и синтез различных элементов истории в некое «единое целое». Именно в этом четырехкратном процессе отождествления и имитации, согласно Оутли, мы ощущаем эмоции. Иначе говоря, воображение порождает эмоции благодаря культурно созданному сценарию повествований, которые запускают механизм отождествления с персонажами, сюжетами, намерениями персонажей и последующую эмоциональную имитацию. Именно этот механизм в сочетании с визуальной достоверностью вписывает некоторые сюжетные линии в наши мысленные схемы и, таким образом, делает их более вероятной частью нашего воображения и предвосхищения. Учитывая, что со многими из наших собственных эмоций мы сталкиваемся в медиа-культуре и с ее помощью мы можем сказать, что какая-то часть нашей эмоциональной социализации вымышлена: мы начинаем развивать и предвосхищать чувства благодаря повторяющимся культурным сценариям и историям, с которыми мы сталкиваемся. То есть мы приходим к предвидению правил выражения эмоций, к пониманию того, насколько важны некоторые эмоции для жизненного повествования, а также словарный запас и риторика для выражения этих эмоций.
Вымышленные эмоции возникают благодаря механизму отождествления с персонажами и сюжетными линиями, активируемому шаблонами или схемами для оценки новых ситуаций, воспоминаний о событиях жизни и их предвидения. В этом смысле воображаемое предвидение обеспечивает шаблоны для вымышленных эмоций, формирующих основу жизненных проектов. Этот предвосхищаемый сценарий формирует предполагаемое повествование, используемое для организации приближающихся жизненных событий, последующих эмоций, соответствующих этому повествованию, и его предполагаемой цели. Следовательно, жизненные проекты неразрывно связаны с вымышленными эмоциями.
Вот что иронично заметила одна 37-летняя переводчица во время интервью:
Беттина: Когда я встречаю мужчину, после второй или третьей встречи, иногда даже раньше, вы не поверите, я представляю свадьбу, платье, пригласительные билеты, весь этот китч, иногда даже через несколько минут после встречи с ним.
Корр.: Это приятное чувство?
Беттина: Ну, и да, и нет. Да, потому что это здорово — фантазировать о чем-нибудь, я люблю фантазировать; но иногда я чувствую, что увлекаюсь, даже не желая этого. Я хотела бы быть осторожней, держать всю ситуацию под контролем, но мои фантазии, эта сентиментальная чушь, которая крутится в моей голове, всегда приводят меня к тому, чего я совсем не хочу.
Корр.: Что за сентиментальная чушь?
Беттина: Как будто меня ждет великая любовь. Я вижу перед собой весь ее сценарий, как мы сидим, держась за руки вечерами, пьем шампанское, путешествуем вместе по удивительным местам, как сумасшедшие объясняемся друг другу в любви, просто прекрасно живем, у нас потрясающий секс, ну, знаете, как в кино.
