Почему Беларусь не Прибалтика - [27]

Зеркально противоположной является ситуация в странах Прибалтики, где конституционно закреплено привилегированное положение титульной нации, под лозунгами «спасения» литовского, латышского и эстонского языков и сохранения этнической идентичности литовцев, латышей и эстонцев построены этнократические режимы, а национальные меньшинства четверть века подвергаются ущемлению и поражению в правах.

Смыслом и конечной целью существования Литвы, Латвии и Эстонии признано сохранение своих маленьких титульных наций.

«Латвия, провозглашённая 18 ноября 1918 года, была создана за счёт объединения латышских исторических земель на основании непреклонной государственной воли латышской нации и её неотъемлемого права на самоопределение, чтобы гарантировать существование и вековое развитие латышской нации, её языка и культуры», — говорится в преамбуле к Конституции Латвии.

«Народ Эстонии, выражая непоколебимую веру и твёрдую волю укреплять и развивать государство, которое создано по непреходящему праву самоопределения народа Эстонии и провозглашено 24 февраля 1918 года, которое зиждется на свободе, справедливости и праве, которое является оплотом внутреннего и внешнего мира, а также залогом общественного прогресса и общей пользы для нынешних и грядущих поколений, которое призвано обеспечить сохранность эстонской нации и культуры на века…», — гласит Конституция Эстонии.

О политической, гражданской нации в основополагающих документах прибалтийских республик не говорится ни слова. Никакого «мы, многонациональный народ», «дружба народов — сила народов» и прочего. Латышский язык, эстонская нация и культура — титульная нация первична, за национальными меньшинствами юридически закреплена их второстепенность.

Может быть, это сделано в силу малочисленности национальных меньшинств на территории Литвы, Латвии и Эстонии, упоминанием которых в силу этого можно пренебречь как пустой формальностью, обращаясь напрямую к литовцам, латышам и эстонцам? Ничего подобного. Напротив, Латвия и Эстония занимают первое и второе место в Европе по доле нетитульных наций в структуре населения. Это классические двухобщинные общества.

В Латвии на 62 % латышей приходится 37 % русскоязычных[14]; в Эстонии на 69 % этнических эстонцев приходится 30 % русскоязычного населения. В любой другой европейской стране наличие такой иноязычной общины было бы неоспоримым основанием сделать русский вторым государственным языком.

Но в Латвии и Эстонии русский язык вообще не имеет никакого официального статуса — он не государственный, не региональный, не язык нацменьшинств, и страны Балтии выступают категорически против придания русскому языку статуса государственного языка ЕС.

Языковая политика в Прибалтике носит репрессивный характер: она направлена на закрепление доминирующего положения титульных наций и отстранение русскоязычных от государственного управления.

В Латвии 80 % государственных служащих составляют этнические латыши, и по мере продвижения по карьерной лестнице их доля в чиновничьем аппарате всё увеличивается. Отсев русских от государственной службы производится с помощью языкового законодательства.

Согласно закону о государственном языке, в Латвии установлены несколько категорий знания латышского языка и для занятия государственной должности требуется знать государственный язык в таком совершенстве, в каком его не знает большинство самих латышей. При этом кандидат на государственную должность, имеющий аттестат о получении школьного образования на латышском языке, от сдачи экзамена на знание языка освобождается вовсе.

Таким нехитрым способом на латвийскую госслужбу попадают почти исключительно латыши — даже если претендент-латыш полуграмотен, говорит и пишет по-латышски с ошибками и знает родной язык хуже, чем русский претендент на ту же должность, окончание латышской школы освобождает его от сдачи экзамена, тогда как выпускник русской школы обязан знать госязык на уровне профессора латышской филологии.

После распада СССР власти Прибалтики задались целью утвердить господство литовского, латышского и эстонского языков посредством вытеснения из своих стран русского. Была жестко регламентирована работа средств массовой информации, введены квоты на иноязычное вещание (которые последовательно сокращались), демонтирована русскоязычная топонимика, выведены из официального оборота русские варианты названий географических объектов.

Особое внимание прибалтийские власти уделили выдворению русского языка из сферы образования: было полностью ликвидировано русскоязычное образование в вузах и начат процесс ликвидации русских школ.

В Латвии попытка запретить все русские школы вызвала самые массовые в её истории акции протеста населения: на митинги, забастовки и пикеты в Риге в 2003–2004 годах выходили десятки тысяч человек.

Тогда правящие националисты вынуждены были пойти на компромисс и ввести так называемую пропорцию «60/40», согласно которой 60 % учебных предметов в русскоязычных школах должны преподаваться на латышском языке, а 40 % — на русском. Но на этом история не закончилась: нынешняя правящая коалиция при формировании правительства обозначила своим приоритетом полную ликвидацию преподавания на русском языке во всех школах Латвии к столетию провозглашения Латвийской республики в 2018 году.