Почем фут под килем? - [22]

А Федор, наверняка, слинял в самоволку. Причем, прихватив «сэкономленное» на техническом обслуживании, шило. Это уж точно!

– Что-что? – Переспросил Анатолий: задумавшись, он не расслышал последней фразы подчиненного.

– Я говорю, что Димон ни в какой городок не побежал. Он сейчас на своем складе зашхерился, рядом со свинофермой.

Да-да, Гришин припомнил, что там, за комбинатом питания, вплотную к прибрежным сопкам, притулились несколько разномастных складских помещений, включая большой продовольственный лабаз под гофрированной крышей. Это было в противоположной от жилого городка стороне. «Сумел след запутать! Там его точно никто не ищет. По крайней мере, пока». Хотя, скорее всего, у молодого мичмана это получилось спонтанно.

– А ты-то откуда это знаешь?! – Искренне поинтересовался капитан-лейтенант. – Ведь и пары часов не прошло.

По неуверенному молчанию старшины Толя понял, что в душе того борются два чувства: скорее всего, это нежелание подставить кого-то из своих сослуживцев и естественное стремление показать собственную значимость и авторитет. Ждать пришлось недолго: победил авторитет.

– Наши салаги с камбузного наряда машину на продскладе разгружали. Вот Фикса и засек, как Димон в свой гадюшник пролетел. Как ужаленный!

Да, мало времена меняются: всегда люди со вставным зубом получали клички Фиксатый, Фикса. А «золотой» искусственный зуб ярко сиял во рту старшего матроса Али Алиева.

– Ну, он мне и стуканул сразу.

От продсклада до казарм было минут 10 ходьбы.

– Так что, твой Димон на продскладе служит?

– Не-а. Там, дальше такой деревянный сарай. Это тыловое боцманское заведование. Ну, там лопаты-мётла-щетки всякие, краска есть, шкертов километров десять…

Гришин не мог припомнить эту сараюшку, видно совсем на спуске к соседней маленькой бухточке затаилась, но Лизенко можно было верить.

– Товарищ капитан-лейтенант, Вы только это… ну… не закладывайте, а? Кореш, все-таки.

– Кореш, кореш… Да от этого твоего кореша вся флотилия на ушах стоит! И черт бы с ним, с Димоном: ничего преступного он не совершил. А там найдут – не найдут – его судьба. Зато, лично с меня за неустроенный газон, который твой мичманок потоптал своими корявыми флотскими говнодавами, Командующий шкуру спустит уже через два с половиной часа. И еще расстреляет. Двадцать семь раз, за каждого из вас. Так что, Федя, – он похлопал старшину по плечу, – готовься встречать нового командира.

– Не-а! – Неожиданно радостно возвестил старшина первой статьи. – Не расстреляет!

– Это почему же?! Или ты нашего Командующего плохо знаешь?

– А у нас клумба лучше всех будет!

– Милый, у тебя от чересчур напряженной службы крышу, наверно, снесло. – Офицер задумчиво оглядел подчиненного с головы до ног. – А, может, вместо деревянных колышков мне вас всех в этот газон заколотить? Головками вниз.

– У нас будут самые настоящие колышки! Я же это, к Димону сразу Скуратова послал…

«Точно: Скуратов – это был один из двух матросиков, которые обои в каюте клеили». – Вспомнил Анатолий.

– …ну, чтобы выспросить все. Его же тогда уже искать начали. А на вашем докладе у комдива про газоны объявили.

Гришин еще раз поразился матросской оперативности и неожиданно вспомнил один детективный роман, в котором психологически точно подмечалось, что подавляющее большинство людей совершенно не обращают внимания на находящихся рядом с ними и выполняющих свою обыденную работу людей в форме. Там свидетели искренне утверждали, что никого-никого не было на месте преступления, хотя неподалеку мёл улицу дворник, дважды проходил почтальон, а в дом жертвы заходил водопроводчик с инструментом.

«А ведь это очень точно подмечено. И актуально! Кто же из офицеров, присутствовавших в конференц-зале, например, вспомнит матроса-рассыльного, застывшего в коридоре у раскрытых дверей? И, когда он отлучался, куда. Это же просто был для нас обязательный элемент военного декора».

– А, какая связь между Димоном и газонами, кроме его легкой дневной пробежки по ним?

– Так, я же сразу подумал, где нам штакетины раздобыть, и шкерты тоже.

– Ну-ну, – заинтересовался Гришин.

– Я ж говорю: склад Димона – боцманский. Там лопаты, веники…

– Дальше!

– Он недавно на машине в Мурманск ездил, в командировку. Специально в магазине закупали черенки для лопат. Штук 50, это точно. Кругленькие такие, гладкие, заводские…

– Ты и это знаешь?!

– А, чего тут знать-то? Они уже у нас каптерке лежат. Мы их пополам напилим, заострим, классные колья получатся! Ну, и шкертов прихватили заодно… немного… метров двести. Ой, товарищ капитан-лейтенант, шкерты – просто класс! Белые-белые, прочные, капроновые, и распускаются отлично!

Плюхнуться от неожиданности сообщения со стула на пол офицеру не позволил только натуральный столбняк. Он во все глаза смотрел на Лизенко, и, похоже, что где-то в глубине его неизведанной души начали зарождаться слабые пока звуки ангельских труб победы.

– Что-то не так? – Озабоченно наклонился к нему старшина. – Честно: Димон сам все отдал. Он и краску обещал, и, вообще, чего надо. – Видя, что его командир не реагирует, Федор негромко добавил. – А Димона не найдут: он уже со своим начальством в тылу договорился, что в одиночку произведет полную ревизию своего склада. Те обрадовались до усрачки! Нашелся придурок-доброволец, чтобы целую неделю ковыряться в диком бардаке: перебирать, считать, раскладывать все по полочкам, составлять акты на списание и новые реестры… С радостью разрешили работать безвылазно день и ночь. Обещали, вообще, не тревожить. А у Димона там и койка поставлена! Отлично можно перекантоваться. Ну… а я пообещал его жрачкой регулярно обеспечивать. А, что? У нас-то этого добра… вон, половина вещевой кладовки завалена.