Поцелуй желанной интриганки - [37]

Ками не хватило терпения расстегнуть все пуговицы. Она вытащила полы рубашки из-за пояса брюк и коснулась его теплой кожи. Они оба застонали. Его рот двинулся вверх и, как это часто происходило, задержался на ее ключице, где крошечная белая линия требовала его особого внимания.

Мгновение спустя ее трусики оказались в кустах. Данте расстегнул молнию на брюках. Ками сама погрузила его горячее естество в себя и всхлипнула от облегчения, когда он полностью наполнил ее собой.

Данте вошел в ее тело одним резким толчком и застонал.

Они словно остались одни во всем мире.

Ками провела ногтями по разгоряченной коже, поощряя жесткие толчки. Оргазм был настолько быстрый и сокрушительный, что Ками вскрикнула. Данте заглушил ее крик поцелуем и застыл. Ритм его толчков не давал оргазму утихнуть. И вскоре Ками вновь поднялась на вершину блаженства, но крик ее наслаждения не остановил Данте.

Снова и снова волны удовольствия проходили сквозь ее тело. Ками уже не понимала, где заканчивается она и начинается он. Все, что она знала, — это то, что он был орудием ее экстаза и она никогда его не отпустит.

Только когда она наконец признала, что он был частью ее, Ками почувствовала, как мышцы его спины напряглись. Он запрокинул голову и застонал, наконец присоединившись к ней в высшей радости.

Она была мягкой и легкой, ее шелковистые волосы щекотали нос, ее запах, чистый и знакомый, теперь смешался с ароматом его дома: апельсиновый цвет и плодородный вулканический пепел.

Его просто переполняло чувство собственничества. Она его. Если ему понадобится это снова доказывать, он сделает это с превеликим удовольствием. Каждый день, каждый час их жизни, если потребуется.

Данте не мог насытиться ею. Крик ее освобождения все еще звенел у него в ушах.

— Я не пользовался презервативом.

Он даже не подумал об этом.

— Ущерб уже нанесен.

Верно, но он должен был хотя бы подумать об этом. Однако мозги отказывались работать.

— Знаешь, я боялась, что ты больше не хочешь меня. Или не захочешь, — пробормотала Ками.

— Не думаю, что это когда-нибудь случится.

— Но это ничего не решает, Данте. — Она толкнула его в плечо, безмолвно прося отпустить ее и позволить сесть. — И ничего не меняет.

Травинки прилипли к ее коже. Он коснулся ее спины и плеч. В лунном свете она была похожа на богиню, околдовавшую его своей переливающейся красотой. Вид ее узкой спины разрушил все его барьеры, которые он так тщательно возводил годами.

— На самом деле если что-нибудь и может доказать, насколько разрушительным может стать наш брак, это сумасшедшее влечение.

— Тебе кажется, что наша связь неправильная? — горько спросил Данте. — Потому что для меня это безумие, да. Но я никогда не использовал нашу связь, чтобы навредить тебе.

— Я чувствую себя маленькой, — вздохнув, призналась Ками. — Ты заставляешь меня чувствовать себя такой.

— А твои?

Ками не нравилось, насколько уязвимой она себя чувствовала из-за этого вопроса. Их занятия любовью обнажили ее душу. Нужно копать слишком глубоко, чтобы точно ответить на этот вопрос.

— Я была девственницей. Конечно, я придаю этому слишком большое значение.

— Это не так. Для меня этот факт тоже многое значил.

Ками не могла смотреть на него. Она боялась, что он обманет ее.

— Это не значит, что мы должны продолжать делать это. Или испортить все поспешной свадьбой.

— Испортить? Каким, интересно, мужем ты меня представляешь?

— Ты не хочешь жениться, — напомнила ему Ками. — Уж точно не на мне.

— Я солгал тогда, — ответил Данте, положив ладонь на спину девушки. — Но я хочу жениться на матери моего ребенка. Может, я и не представлял себя в качестве твоего мужа, когда у нас был роман, но я увидел достаточно страсти и совместимости… в других аспектах. Поэтому думаю, что у нас многое получится.

— Не хочу быть твоим наркотиком.

— Ты назвала наши отношения ядовитыми. Давай подберем слово получше.

Он говорил отрывисто. Ками казалось, что она идет по канату над бездной и может упасть в любую минуту.

— Ты живешь в нищете, Ками. — Он сел рядом с ней. Вся его фигура была напряжена. — Я не жду, что ты простишь меня за это. Брак — лучшая компенсация, которую я могу предложить. Ты будешь иметь право на половину моего состояния, и наш ребенок унаследует все это.

— Мне не нужны твои деньги, Данте. — Ками вздохнула с облегчением.

— Чего же ты хочешь? Жить одной в Канаде? Запретить мне видеться с ребенком? Откажешь ребенку во всем этом? Ты права. Я не позволю тебе это сделать.

Ей нужно его сердце, его любовь. Но она никогда не получала то, что хотела. Никогда. Ками натянула рукава платья, нашла босоножки.

— Давай дождемся результатов официального расследования, а потом посмотрим, что делать дальше.

Данте встал, натянул брюки, отряхнул колени и попытался застегнуть рубашку. Но пуговиц не было.

— Что же ты со мной делаешь, — пробормотал он. — Если тебе нужно время, чтобы свыкнуться с мыслью о свадьбе, — вперед.

Ками фыркнула и ушла.

На следующее утро после завтрака Бернадетта с большой гордостью провела Ками по галерее семейных фотографий, назвала десятки имен и степень родства. Ками не запомнила ни одного имени. Но ее внимание привлекла свадебная фотография Бернадетты. На фотографии молодая Бернадетта выглядела ошеломленной. Ее муж был таким красивым и сильным. Ками прекрасно понимала, почему Бернадетта согласилась выйти за него.