Поцелуй смерти - [20]

Пибоди сердито зашипела, а Макнаб, насвистывая, за­шагал прочь.

– Тупица! – Пибоди поднялась из-за стола. – Мои рапорты в файле, лейтенант. Час назад поступило заклю­чение медэкспертизы.

– Отправь все касающееся убийства доктору Мире. И попроси ее меня принять: мне необходима срочная кон­сультация. – Ева протянула Пибоди диск. – Здесь пере­чень лучших хирургов города. Постарайся за пару часов избавиться от возни с бумагами: мы отправимся на место преступления.

– Да, сэр. Вы в порядке?

– У меня нет времени беспокоиться из-за разных идиотов!

Ева повернулась и направилась в свой кабинет. Там она обнаружила послание от идиотов из ремонтного бюро, извещающее, что ее компьютер работает нормально. На­хмурившись, Ева связалась с капитаном Фини из элек­тронного отдела.

– Привет, Даллас! Послушай, что означает эта куча дерьма? Кто такая Бауэрс? Почему ты до сих пор ее не уг­робила?

Ева невольно улыбнулась. Трудно было найти кого-нибудь надежнее, чем Фини.

– Я не могу тратить на нее время. У меня на руках убитый бомж с изъятым сердцем.

– С изъятым сердцем? – Ева представила, как лохма­тые, цвета ржавчины брови Фини поползли вверх. – По­чему я об этом не слышал?

– Наверно, тебе было не до того. Сплетни о склоках между копами куда интереснее, чем мертвый бомж. Но этот случай действительно интересен.

Ева описала ему происшествие в нескольких кратких выражениях, к которым полицейские прибегают в качест­ве служебного языка. Фини внимательно слушал.

– Жизнь становится все более гнусной, – заметил он, когда она умолкла. – Что тебе нужно?

– Можешь побыстрее отыскать для меня похожие преступления?

– В городе, в стране, на Земле, на других планетах?

Ева улыбнулась.

– Сколько успеешь найти до конца смены.

Фини помолчал, потом усмехнулся.

– Ты никогда не просишь о мелочах. Ладно, попро­бую.

– Спасибо. Я бы сама этим занялась, но боюсь, что не кончу до второго пришествия. Мой компьютер снова ба­рахлит.

– Может, тебе стоит попробовать обращаться с ним поуважительнее?

– Это легче сказать, чем сделать, когда лучшее оборудование забирает электронный отдел. Я буду здесь – если на что-нибудь наткнешься, свяжись со мной.

– Наткнусь, если есть на что натыкаться. Пока. – Он отключил связь.

Ева изучила окончательное заключение Морриса, но не нашла в нем никаких сюрпризов и новых данных. «Итак, Снукса отправят в Висконсин, – подумала она. – К дочери, которую он не видел тридцать лет. Почему же все-таки он предпочел провести столько времени в одино­честве, отрезанным от семьи и от прошлого?»

В свое время она сама поступила так же, хотя у нее не было иного выбора. Так или иначе, ей это помогло стать тем, кем она являлась сейчас. Впрочем, то же самое – в каком-то, весьма печальном смысле – можно было ска­зать и о Снуксе…

Отогнав эти мысли, Ева двумя ударами кулака привела в действие компьютер, заставив его выдать перечень наркоторговцев, орудовавших в районе места преступления. При виде одного имени она улыбнулась уголками рта и откинулась на спинку стула.

Она считала, что старина Ледо еще в тюрьме, но оказалось, что его выпустили три месяца назад. Разыскать его и заставить говорить было не сложно – в случае необходимости всегда можно воспользоваться теми же методами, которые она использовала в борьбе с компьютером.

Но сначала – Мира. Собрав все необходимое для обоих интервью, Ева вышла из кабинета, заглянула по до­роге к Пибоди и назначила ей встречу в гараже через час.

Кабинет Миры заслуженно считался центром разре­шения эмоциональных и душевных проблем, а также об­следования и анализа преступного склада ума, но в нем всегда царила атмосфера покоя и изысканности. Ева ни­когда не могла понять, как это получается и каким обра­зом доктору Мире удается, день за днем имея дело с отбросами общества, сохранять спокойствие и невозмути­мость.

Ева считала ее единственной настоящей леди, которую она когда-либо знала.

Мира была элегантной женщиной с волосами цвета собольего меха. Она предпочитала обтягивающие фигуру костюмы неброских тонов, а из украшений носила только нитку жемчуга. Правда, сегодня на ней были также жем­чужные серьги, идеально гармонирующие с костюмом цвета хвои. Как обычно, она кивнула Еве на одно из кресел в форме ковша и налила ей чаю.

– Как поживаете, Ева?

– Хорошо.

Ева никогда не забывала о необходимости переклю­чить скорость при встрече с Мирой: и она сама, и окружающая обстановка не позволяли брать быка за рога и сразу переходить к делу. Мелочи имели большое значение для Миры, а сама Мира очень много значила для Евы. Взяв чашку чая, она притворилась, будто пьет.

– Как прошел ваш отпуск?

Мира улыбнулась, довольная тем, что Ева помнит о ее отсутствии в течение нескольких дней.

– Чудесно. Ничто так не освежает тело и душу, как неделя на курорте с минеральными водами. Меня там холи­ли и лелеяли. – Она засмеялась и отхлебнула чаю. – Вы бы не выдержали там ни минуты.

Мира закинула ногу на ногу, удерживая одной рукой чашку и блюдце с тем небрежным изяществом, которое свойственно некоторым женщинам от рождения и кото­рое всегда заставляло Еву ощущать себя неуклюжей.

– Я слышала о ваших затруднениях с одной из поли­цейских. Сочувствую.