Поцелуй шипов - [237]
Я вернулась в дом, чтобы встретить его. Сначала я вязла кинжал в правую руку, потом подняла пульт дистанционного управления левой, вытянула её и нажала на зелёную кнопку. Я не имела представления, что сейчас случиться и что мы увидим. Я слепо доверилась Тильманну и засела здесь наверху с тех пор, как вернулась назад из леса, чтобы ждать. Ещё несколько минут назад он работал над ним, потом от усталости и недосыпания почти что обессилил. Но всё-таки смог закончить.
Моё сердце обливалось кровью, когда заиграли скрипки и началось пение, а Колин стучал в дверь изо всех сил. Тильманн настоял на музыке. Музыка, которая разносилась по всем комнатам, она усилит боль во много раз, если та вдруг окажется несущественной. Но она не будет несущественной.
— Где моя лошадь? — Затрещав, замок поддался. Входная дверь распахнулась и сразу же снова захлопнулась из-за силы его удара. Мы оба оказались здесь в ловушке.
Как палач, с кинжалом в руке, я шагнула на верхнюю ступеньку лестницы. Колин почти больше не мог стоять прямо. Тяжел дыша, он оглядывался по сторонам, но не было спасения от того, что мы увидели. Тени везде, на полу, стенах, потолке, чёрно-серые тени, которые разорвут его душу. И мою в придачу.
— Нет…, - вырвалось из его горла, когда он понял, что они показывали. Луиса — Луиса, который заржав, пытался убежать и спастись от пыток, у него уже шла кровь, она лилась фонтаном из его горла и ног, потом крупным планом — его от страха распахнутые глаза, в которых светился белок. Он звал своего хозяина, почему его нет рядом, чтобы помочь? Почему он оставил его на произвол судьбы?
Снова Тильманн размахнулся широким, запачканным кровью ножом мясника, его ухмылка искажена безумной ненавистью, зрачки расширенные и остановившиеся. Безжалостно он воткнул его в мускулистую шею Луиса, хотя лошадь уже лежала на земле, отчаянно размахивая копытами и больше не в состояние встать.
Потом вставка, на которой Анжело и я, мы вместе на пляже, солнце светит на нашу кожу. Я смеюсь и восхищённо на него смотрю, вставка с разбитой головой Луиса, его глаза в агонии, рот открыт, потому что он заржал в последний раз, ржания не слышно, потому что музыка заглушала всё. Lacrimosa … dies illa … qua resurget ex favilla … iudicandus homo reus. Полный слёз, каждый день, в который человек, как подсудимый, восстаёт из пекла. Только у меня была ещё сила восстать.
— Что вы сделали? — закричал Колин. Его голос оборвался.
— Ах, он мне никогда не нравился. Ты всегда предпочитал его мне. Я хотела избавиться от него. Он мне мешал. Я хотела, чтобы ты был только мой.
Я спустилась вниз по лестнице, в такт меняющихся картин: агония Луиса, прерываемая Анжело и мной. Крупным планом лежащие на песке руки, мои и Анжело, чьи пальцы переплелись друг с другом, потом крупный план наших губ, они приближаются друг к другу, остаётся лишь несколько миллиметров между ними. Моя голая спина, покрытая длинными, вьющимися, словно змеи волосами, его рука обняла мою талию…
— Конечно же я переспала с Анжело, а что ты думал? — Я злорадно рассмеялась. — Как же этого не сделать? Он ведь красивый и сытый, в противоположность тебе. Не будь таким наивным, Колин!
Теперь я добралась до конца лестницы, встала напротив него и медленно подняла кинжал. Только подняла и осторожно сделала шаг назад, сияющие глаза Анжело на моём лице и белом платье. Он стал частью теней, частью фильма и он верил во всё. Во всё, что я говорила.
Со вскинутым вверх кинжалом, чьё остриё было направлено на его грудь, я, отступая задом, заманила его в последнюю, единственно-красивую комнату в доме. Там я подготовила для нас кровать с балдахином, белоснежные простыни, белоснежные подушки, белоснежный балдахин; только таким образом тени останутся с нами. Как в танце, мы вращались вокруг друг друга. Умирая, он будет видеть меня, меня и Анжело, соединённых в поцелуе. Луис уже умирал. Его копыта вздрагивали ещё только благодаря рефлексу, голова лежала в собственной крови, лужа крови становилась всё шире, превратившись в огромные зрачки Анжело, чёрная пустота…
Колин опустился на кровать, лицо близко ко мне, глаза пылают от боли и ненависти, рот только лишь ещё одна сплошная линия. Я замахнулась и уже поднимая руку поняла, что не смогу это сделать, не смогу, у меня не получиться, не хватит сил, она покинула меня, сейчас, в самый решающий момент, она меня покинула… Я хотела опустить кинжал, как вдруг Колин поднял руки и ухватился за мои, чтобы притянуть их к себе, вместе с кинжалом, прямо в грудь, которая пронзительно пела и умоляла. Я оказалась слишком слабой, чтобы противостоять его движению, и почувствовала, как его кожа уступила под острым лезвием, как раз в нужном месте, между двумя рёбрами.
— Нет! — вскрикнула я, но Колин был сильнее. Метал беззвучно прорезал грудь и вонзился глубоко в сердце. — Нет, Колин, нет! Это ведь только фильм! Мы не убивали Луиса, я никогда не смогла бы его убить, слышишь, никогда! Он жив! Он жив, Тильманн находиться рядом с ним. И я никогда не целовалась с Анжело. Всё это монтаж, ничего больше, сборка, это даже не мои губы, разве ты не заметил? Это только фильм! О Боже, Колин, нет… это всё не по-настоящему…
Люси отправляется в школьную поездку, и конечно Леандер хочет поехать вместе с ней. Прятать невидимого охранника в тесной молодёжной комнате общежития и так само по себе трудно. По настоящему всё запутанно становиться, когда Леандер решает выяснить, что заключают в себе человеческие чувства. И как будто у Люси и так не достаточно проблем, внезапно ещё и ребята ведут себя безумно: Сеппо нежничает с белобрысой студенткой по обмену, а Сердан уже как несколько дней не сказал ни слова. Во всём этом хаосе Люси продолжает мыслить здраво и понимает, что и Леандер иногда нуждается в защите. Перевод группы ˜”*°•† Мир фэнтези †•°*”˜ Переводы книг http://vk.com/club43447162.
Лишь по одной причине Елизавета Штурм не хочет возвращаться из деревни в Кёльн, и эта причина — Колин. Высокомерный, неприступный, но, к сожалению, также сильно привлекательный Колин, остаётся для неё загадкой. И хотя она из-за всех сил старается, она не может противится его обаянию. Вскоре Эли узнает, что он связан с её семьёй больше, чем она могла себе представить. Её отец Лео скрывает тайну, которая делает его и Колина непримиримыми противниками и ведёт Эли к смертельной опасности. То, что её странные ночные сны это ключ к разгадке Эли понимает лишь, когда её чувства к Колину грозят уничтожить всё, что она любит.
Люси Моргенрот и Леандер фон Херувим прекрасно уживаются друг с другом - если Люси как раз не занимается своим любимым спортом, паркуром. Так как работа Леандера, как её невидимый страж, защищать Люси, так, чтобы она не заметила этого. Задача не из лёгких с девочкой, которая больше любит балансировать на перилах, чем сидеть дома или заниматься балетом. В какой-то момент Леандер решает, что с него довольно. Он объявляет забастовку - и даже не представляет, что с этим его проблемы только начинаются.
Это не будет сложно, думает Люси, когда на одном школьном проекте им поручают положительно повлиять на жизнь одного из своих одноклассников – в тайне от того. В конце концов, кандидатов для такого мероприятия достаточно, так как ни один из её ребят, занимающихся паркуром, сейчас ни с чем не справляется. Остаётся так же ещё одна проблема - Леандер. Вместо того, чтобы наконец выяснить, что из себя представляет тройной прыжок - единственный путь, чтобы навсегда остаться с Люси - он только смотрит на всё отсутствующим взглядом.
Со скрытностью должно быть покончено, считает Люси. Леандер должен наконец завершить свой тройной прыжок, с помощью которого он сможет стать человеком. Но для этого Люси должна сначала навести порядок в отношениях в собственной жизни. Здесь ее прежний метод «лбом-в-стену» не подойдет. Леандеру тоже нужно выполнить последнее задание. А именно, он должен защитить не рожденного братика или сестренку Люси. И – как это могло быть иначе, мама Люси сильно осложняет ему эту задачу. .
Леандер боялся того, что его семья узнает о его дружбе с Люси и отправит на другое место. Теперь ему приходится охранять морскую свинку одной из знаменитостей! Люси разочарована, но тайно надеется, что теперь снова сможет беспрепятственно делать сумасшедшие вещи. Но в 13 лет она всё ещё слишком молода, чтобы больше у нее не было Sky Patrol. Вместо Леандера её теперь поддерживает особенно скучный телохранитель, который любой трюк в паркуре делает невозможным. При том, что тренировка ей крайне необходима, чтобы произвести впечатление на лучшего трейсера города Сеппо.
Зловещая госпожа Иветта ищет меч желаний, по ночам арбалетчики расстреливают всех, кто хоть в чем-то выходит за "рамки приличий", но даже в таком мире есть надежда на любовь.
Писатели не умирают. Они попадают в созданный ими мир. К сожалению, "не все благополучно в Датском королевстве"…
Надо ехать домой. И точка. Марк — опасный тип. Вообще все эти вампиры — подозрительные криминальные личности. Марк — убийца и людоед. Вампир он или телепузик — это неважно. Факт есть факт. Кому, как не журналисту, понимать, что значат факты? Он пробовал человеческую кровь, и однажды может сорваться. И тогда, сама понимаешь… Но ведь Марк не давал мне повода бояться за свою жизнь, наоборот, последние дни, я чувствовала себя с ним очень хорошо. Он понимает меня, заботится обо мне. Ни один мужчина не вызывал у меня таких ощущений, будто я нахожусь в самом безопасном месте на планете.
Этот мир похож на сон. Он парадоксален и время от времени нелогичен. Залогом его существования стал хрупкий баланс разных сил, из которого родились Химеры - существа, сделавшие этот мир полностью своим. В цикле речь пойдет о них.
Она сама выбрала свою судьбу, и теперь ей остаётся только ждать своего любимого… несколько столетий, но настоящая любовь этого стоит.
То лето, которое открыло Елизавете Штурм глаза на опасный мир Маров, давно прошло. То лето, когда она влюбилась в одного из них. Колин уже несколько месяцев как исчез, а Эли с трудом переживает, казалось бы, бесконечную зиму. Дни проходят медленно и размеренно. Ночами же, наоборот, кошмары не дают Эли покоя и оставляют её в смятении. Чтобы сменить обстановку, Эли переезжает к своему брату в Гамбург. Но она почти не узнаёт Пауля: он кажется измождённым и затравленным и как будто что-то скрывает от неё. Чем больше она погружается в мир Пауля, тем чётче её охватывает чувство угрозы, и внезапно она больше не знает, кому ещё можно доверять.