Поцелуй мертвеца - [124]

Вокруг меня образовалась толпа. Клодия и Прайд, который опустился рядом со мной на колени. Еще здесь были Зебровски, Арнет, Тамми, Дольф и… никто из них меня не волновал. В этот момент меня беспокоил лишь тот единственный, кого сейчас здесь не было.

— Я бы никогда не навредил Натаниэлю, — отозвался он.

— Думаю, ты сказал это сейчас, потому что я сказала, что ты этого не сделаешь, что ты просто не смог бы этого сделать.

— Он также для меня небезразличен, Анита. У меня тоже был прайд верльвов, но это первый дом, что у меня есть с тех пор, как женщина, что вырастила меня… не важно. Я тоже хочу его спасти.

И в тот момент я поняла, что не такой уж Никки и социопат, как я думала, или может быть, как он сам думал.

— Постарайся, чтобы с ним ничего не случилось ради нас обоих; я уже еду.

— Постараюсь.

— Смотри, не убейся там, ладно?

— Такое не планирую.

— Никки?

Но он уже отключился. Я могла перезвонить, но что я скажу? Не умирай за меня. Никто из вас не должен умирать за меня. Да, я могла бы сказать именно это.

Глава 46

«Запретный плод» располагался в районе Приречья, города Сент-Луис. Узенькие улочки предназначались скорее для лошадей, нежели автомобилей, и многие из них до сих пор были вымощены брусчаткой. Эта историческая часть города в сочетании с наводнившими ее ультрасовременными модными клубами привлекала к себе уеву тучу туристов. Это одна из самых горячих точек на выходные, где практически невозможно припарковаться, и отстойное место для отряда СВАТ. Но нам удалось найти место подальше от клуба, дабы не засветиться.

Лисандро стоял возле первой машины. Его волосы длинной до плеч были собраны в косу. Он был все таким же высоким, темным, красивым и счастлив в браке. Почти год назад, летом, его подстрелили, когда он помогал нам одолеть Мать Всея Тьмы. Было мгновение — ужасное мгновение — когда я думала, что он станет последней жертвой на алтаре победы и умрет, но оказался слишком крепкой веркрысой, так что он выжил. И мне не пришлось объяснять его жене и детям, почему я привезла их папу обратно в ящике. Я была очень рада, но с тех пор вычеркнула его из списка моих телохранителей. Не хочу нести ответственность за то, что его жена станет вдовой, а дети — наполовину сиротами. Стоя под теплыми лучами весеннего солнца, я вспомнила, что на моей стороне это была не единственная опасная команда.

Мы с Дольфом и Зебровски были окружены СВАТом. Для меня и моих людей это был не хилый комплимент, позволяя находиться здесь нашим.

— Как, черт возьми, вы умудрились просрать пронесенную в клуб бомбу, а затем еще и позволить взять Натаниэля в заложники? — потребовала я ответа.

Лисандро опустил взгляд, глубоко вздохнул, затем расправил плечи, встретился со мной взглядом и сообщил:

— На входе стоял Клей; он никогда не был настоящим военным и не знаком с реальным насилием. В чрезвычайных ситуациях он не стоял бы у меня на дверях. Молодой человек был здесь с двумя другими штатными сотрудниками.

— Двое других тоже здесь? — спросила я.

— Они убежали, сверкая пятками, так что не думаю. Похоже, он оставался один.

— Как он ухитрился захватить Натаниэля, когда ты и Никки были здесь?

— Анита, это не те вопросы, которые ты должна задавать, — сказал Дольф.

Я глянула на него, собираясь огрызнуться, но проглотила негодование, так и не открыв рта. Сделав глубокий вдох и медленный выдох, я просто кивнула.

— Позволь мне самому выяснять, что нам нужно, Блейк, — проговорил Хилл.

Я хотела возразить, что могу это сделать сама, но времени лгать себе не было. Я снова кивнула.

— План клуба у нас есть, Блейк описала обстановку на входе. Кто внутри? Где конкретно держат заложников?

— Внутри: Никки, Натаниэль, Мефистофель и Синрик.

— Подожди, — сказала я, — почему Син здесь? Он не охранник и не танцор.

Лисандро выглядел смущенным.

— Натаниэль и до этого брал его с собой не единожды. Он наблюдает и практикуется.

— Почему Син внутри, а вы здесь в безопасности?

— Он отказался оставить Натаниэля, так же, как и Никки.

— А Дев?

— Он знал, что Мефистофель твой золотой тигр и захотел, чтобы тот остался. Думаю, он планирует заполучить тебя и двух твоих котиков.

— Син тоже один из моих котов.

— Кажется, он в этом не уверен из-за возраста Синрика.

— Блейк, — напомнил о себе Хилл, — у нас нет времени. Син тоже для тебя много значит?

— Все, кого он упомянул, мои любовники, и большинство живет со мной, в основном.

Сочувствие в глазах Хилла едва не убило меня.

— Мне очень жаль, Блейк.

— Я прожила с Натаниэлем более трех лет, в июне будет четыре.

Хилл кивнул:

— Мы вернем его.

— Знаю, — сказала я, и это была ложь. Я не знала. Я надеялась, и сейчас, надежды, похоже, было недостаточно.

Хилл и остальные начали расспрашивать Лисандро о бомбе, он разбирался в этом куда лучше, чем я. Меня бы остановил пояс смертника, и я знала, что мертвец был детонатором, но не представляла себе, как это выглядит. Лисандро отвечал кратко и по сути.

Хилл и пара других, кивали в подтверждении. Черт, я тоже подтверждала, но в голове постоянно крутилась одна и та же мысль: Натаниэль там, внутри, рядом с бомбой. Там Ники. Там Син. Там Дев. Рядом с бомбой! Она крутилась снова и снова, пока они задавали свои умные вопросы и получали на них ответы. Как навязчивый мотив, застрявший в голове, с ритмом: бомба, бомба, бомба. Ожоги — единственное, что не способны исцелить оборотни. Их может убить серебро, клыки и когти других серхсуществ могут их ранить, но если они выживают, то могут восстановить большинство повреждений. Огонь — единственное, что наносит непоправимый ущерб. Фактически, большинство оборотней сгорают быстрее, чем люди, и почти без остатка.