Поцелуй койота - [19]

– Это макуауитль, – объявила Шочи.

– Мак чего? – переспросил Дин.

– Макуауитль, – повторила она.

Дину повторение помогло не особенно.

– Плоской стороной можно бить, острой – резать. В нашем случае нужно резать. Заточенные края нанесут нашему Стражу больше ущерба, чем пули, а обсидиан эффективнее серебра и стали. Гарантии никакой, но всё же лучше пустых рук.

Сэм на пробу взмахнул битой:

– Миленько. Дин, здесь и для тебя есть.

– А у меня еще один подарок, – проговорила Шочи. – На улице.

– И это уже аспирин, правда?

Она покачала головой:

– Свидетель.

Открыв дверь, Шочи вышла на парковку. Сэм с клацаньем опустил странное орудие на стол и последовал за ней. Дин привел себя в вертикальное положение, сунул ноги в незашнурованные ботинки и неохотно вынырнул в яркое утро. Безмятежно погожий денек казался личным оскорблением.

На мотоцикле оказался еще один человек – в шлеме, руки за спиной. Только подойдя ближе, Дин разглядел, что руки его прикованы к стержню, прикрепленному к раме мотоцикла. Шочи сдернула с мужчины шлем, обнажив небритое лицо почти без подбородка, зато с большими глазами навыкате. Один из них заплыл и не открывался. Красная бандана служила кляпом.

– Познакомьтесь с моим приятелем Глазастым, – Шочи вытащила связку ключей и разомкнула наручники. – Следите за ним хорошенько. Он шустрый.

Сэм, приблизившись, взял Глазастого за жилистую руку и помог слезть с мотоцикла.

– Глазастый был там в ночь первых убийств, – объяснила Шочи. – Он видел нашего Стража в действии и горит желанием всё нам рассказать.

Глазастый вёл себя беспокойно, дергался, будто вот-вот выползет из собственной кожи. Его рубашка вымокла от дурно пахнущего, вызванного амфетамином пота; взгляд здорового глаза метался по стоянке, будто пытался охватить ее со всех углов одновременно – будто он думал, что Страж вот-вот выскочит и изгрызет ему лицо.

Дин взял его за другую руку, и они с Сэмом втолкнули Глазастого в комнату, словно вышибалы наоборот. Шочи зашла следом, закрыла и заперла дверь. Глазастый вскочил с колен, выдернул изо рта кляп и, стоило Шочи отойти от двери, метнулся через комнату и вцепился в дверную ручку, ожесточенно дергая и выкручивая ее. Замок располагался парой сантиметров выше – если б Глазастый не зациклился так на ручке, он бы запросто открыл его и удрал.

Дин, Сэм и Шочи обменялись недоверчивыми взглядами.

– Ладно, ладно, – Дин, наконец, подошел и опустил ладонь ему на плечо. – Успокойся, гений. Мы тебе ничего не сделаем.

– Убери ее от меня! – проскрежетал он с сильным акцентом, развернувшись и вжавшись спиной в дверь.

– Попытаюсь, – Дин наклонился ближе и понизил голос. – Но между нами… Я уверен, ты увидел Кью.

Глазастый уставился на него так, будто тот из летающей тарелки вышел. Сэм проглотил смешок.

– Давай, Глазастый, – подбодрил Дин. – Расслабься. Присядь. Мы просто хотим задать тебе несколько вопросов.

Мексиканец настороженно глянул на него, отлепился от двери и присел на уголок неразобранной кровати Сэма – так далеко от Шочи, как только можно было, оставаясь в том же помещении.

– Предложил бы тебе выпить, – сказал Дин, – но сомневаюсь, что с прошлой ночи в этом округе осталась хоть капля спиртного.

– Я ничего не знать, – его пальцы плясали на колене, будто он изображал сражение невидимых игрушечных фигурок.

– Просто расскажи, что ты видел той ночью, – сказала Шочи.

– Ничего, – повторил он.

Шочи заговорила по-испански. Тон казался одновременно доверительным и угрожающим.

– Женщину, – проговорил Глазастый. – Я видел женщину.

– Как она выглядела? – спросил Сэм.

– Сначала она красивая, – он вскинул глаза на Сэма и отвел взгляд. – Потом… – он дернул плечами. – Потом не очень.

– Послушай, у нас тут не почасовая оплата, – поторопил его Дин. – Рожай уже.

– Платишь? – с неожиданной надеждой осведомился Глазастый.

Шочи зашипела по-испански и шагнула к нему, замахнувшись.

– Хорошо-хорошо!– Глазастый втянул голову в плечи и вскинул обе руки. – Я видеть женщину. Она красивая, со светлой кожей и кудрявыми черными волосами. Этот пограничник, он смотреть на нее, и он ее знать. Он знать. Потом она превращаться. Она превращаться в чудовище. Как… как…

Он повернулся к Шочи и сказал что-то по-испански.

– Что? – спросил Дин.

– Что-то про скорпионов? – предположил Сэм.

Шочи кивнула:

– Он говорит, что женщина стала норой, полной скорпионьих хвостов.

– Очаровательно, – оценил Дин. – Жду не дождусь знакомства.

– Расскажи, что случилось с внедорожником, – велел Сэм.

– Я не смотреть, я бежать, – ответил Глазастый, прикипев взглядом к рукам.

– Еще что-нибудь про нее можешь сказать? – спросил Дин. – Хоть что-нибудь?

– У нее… у нее было тату.

– Татуировка?

– Да, тату. На шее. Una mariposa.

– Бабочка? – Сэм обратился за подтверждением к Шочи.

Та кивнула.

– Хорошо, – одобрил Дин. – Сэм, запиши обязательно, – он повернулся к Шочи. – Послушай, он не говорит ничего, чего бы мы не знали сами. Не думаю, что мы вытянем что-нибудь полезное из этого наркоши.

– Еще одно, – возразила Шочи. – Мне нужна его кровь. Для гадания.

Едва заслышав такое, Глазастый снова рванул к двери. На этот раз он сообразил про замок и почти выскочил на улицу к тому времени, как Сэм сгреб его за пояс и втянул обратно. Он молотил руками и брыкался, и вопил, как обезьяна-ревун. Дин ногой захлопнул дверь, подобрал измусоленный кляп и пихнул его обратно в рот Глазастому. Несмотря на худосочное сложение мексиканца, понадобились объединенные усилия Винчестеров, чтобы удержать его. Его кожа была влажной и липкой, и он вонял гнилыми зубами и жженной пластмассой. Шочи вытащила каменный нож с рукоятью в форме змеи и прижала лезвие к грязной шее.