Поцелуй богов - [67]
— Не важно.
— Еще как важно! — Ли запустила ему в голову журналом. — Сукин сын! Из моей постели и прямо к ней!
— Это моя девушка. Мы с ней порвали. Правда.
— Ты ее трахнул, а потом бросил или сначала бросил, а потом трахнул?
— Ли, не существует достойного и правдоподобного способа описать, что случилось прошедшей ночью. Его просто нет. Я вел себя не лучшим образом — даже не хочется вспоминать. Но, пожалуйста, верь: я ненавижу то, что совершил, больше, чем что-либо другое. Я испытал унижение, струсил, распустил нюни. Не почувствовал ни малейшего удовольствия, только омерзение. Это неестественно. Конец.
— Говнюки! Какие же вы все мужики говнюки. Сколько раз я слышала подобные вещи: «Ах, Ли, это ничего совершенно не значит. Одна физиология. Верь, малышка, я сам себя ненавидел!» Верить вам? А с какой стати? На кой мне понадобились палки туземцев? Наверное, гены отца. Это у него, помнится, не закрывалась ширинка. Думаешь, приятно ловить вас со спущенными штанами — с секретаршами, проститутками, с поклонницами или журналистками, со служанками, со старухами, с малолетками, со страшилами? Ощущение, словно режут тупым ножом. Неужели с меня не довольно?
— Довольно. Вполне.
— Хорошо. Больше по этому поводу бесноваться не стану. Это не моя история, не мое детство и не мое подсознание. Черт, почему я должна чувствовать себя виноватой или какой-то не такой. — Ли высморкалась. — Начнем все с чистого листа. Но уж, пожалуйста, постарайся — никаких девиц. Не приму ни объяснений, ни извинений, даже если застану над «Плейбоем». Все будет кончено. Ты мой на сто процентов или вообще никакой. И без обсуждений. Но предупреждаю: возможностей хватит — жаждущие успеха потаскушки, охочие станцевать танго с тем, кто танцует танго с Ли Монтаной, мечтающие увидеть свои имена в бульварных газетенках, рвущиеся в кино фотомодели и просто любопытные. Слава — великая аморальная сексапильная сила. Ты окажешься к ней очень близко, и притом сам мил и красив. Понимаешь, к чему я клоню? Я не сдаю в аренду приятелей.
— Понимаю, Ли, но…
— А теперь выматывайся. Мне не по душе перспектива вытирать перед тобой задницу.
Джон вышел, сел на кровать и слушал, как в ванной плескался душ. Наконец показалась Ли и встала перед ним, теплая и сияющая, уперев руки в бедра. А капли воды скользили по шее, животу и исчезали в треугольнике лобка.
— Я все еще голодна.
— Извини.
— Но с галочкой явно не выгорит. Без траханья сейчас не обойтись.
— О Боже…
На следующий день Джон приобрел дом.
Вдвоем с Ли они сидели в белых банных халатах за маленьким столом и умасливали булочки и друг друга, смотрели новости, читали газеты, радовались и веселились. Раздался стук в дверь, и в комнату ввалился Хеймд — в костюме телеведушего с золотистой подкладкой и шелковым воротником поло.
— Всем доброе утро. — Он подтянул стул, налил себе кофе и пододвинул Джону незапятнанную карточку «Америкэн экспресс».
— Не сможете съездить с Джоном купить дом? — попросила Ли. — Вы мне сегодня не нужны. Поболтаюсь здесь, схожу в гимнастический зал и займусь лицом.
— Что-нибудь определенное?
— Не знаю. Он выберет. Я доверяю тебе, дорогой.
Джон устроился рядом с Хеймдом на переднем сиденье «мерседеса». Тот щелкнул выключателем радио и стал искать какой-то определенный тип поп-музыки, вместо которого все время попадался другой определенный тип поп-музыки.
— Поедем повидаем Джудит. Она вам понравится.
— Хорошо. Но я полагал, что мы завернем к окошку агентов по торговле недвижимостью.
Водитель рассмеялся.
— Хеймд, извините за любопытство, чем вы занимаетесь?
— А чем вы хотите, чтобы я занялся?
— Вы ведь не простой шофер.
— Нет, дружище. Я — свободный художник. Я — ПЭД.
— ПЭД?
— ПЭД значит «провернуть это дело», но на свободной художнической основе. Когда приезжает Ли, я проворачиваю для нее.
— Что именно?
— Все что угодно. Я — спецназ. Слуга на все случаи жизни. Наверху и в гостиных, да, сэр, нет, сэр, серебро-вилки-ложки и прочее дерьмо. Дворецкий и лакей, служанка и телохранитель, а также шпион — для богатеньких хмырей с женами-шлюхами из высшего общества, хмырей, которым больше нечем заняться, как убивать время, и которые превращают жизнь слуг в ад. Если вы игрок, настоящий игрок, а не так-сяк, то берете меня, и я все проворачиваю. Столики, билеты, наркотики, мальчики, девочки, яхты, самолеты, полотна Пикассо, черного каюнского голубя, малолетку с острова Фаро в четыре тридцать утра, цветы, видео, телефоны, свидания — это все я. Легче, теплее, холоднее, безопаснее, а иногда так, чтобы, наоборот, не провернулось. Болваны, клоуны, полоумные, громилы и воротилы, адвокаты и пьянчуги, яйца-мяльца, травка-муравка, кобелики, комарики, золотые шарики. Я привратник мира совершенства. А в данный момент намереваюсь провернуть Джуди.
Джуди Джону не понравилась. Ни на вид, ни, можно сказать, в принципе. Хеймду не стоило ее проворачивать. Сексапильная, что-то за сорок. Но с длинными белокурыми волосами, как у двадцатилетней, и носом наподобие бутылочной открывалки в швейцарском ноже. На запястьях, пальцах и в ушах брякали золотые погремушки. В целом создавалось впечатление, будто ее составили из оставшихся несъеденными кусочков курицы.
Обычные путевые заметки глазами необычного человека – вот что такое сборник рассказов А.А. Гилла – британского журналиста и критика. Его острый ум и цепкие глаза умудряются заметить в любой стране то, что давно ускользало от внимания уставших или излишне восторженных путешественников. Вы увидите совершенно новую Японию и Африку, Америку и Кубу, Индию и Шотландию. И, возможно, захотите поехать туда, чтобы удостовериться лично, что все именно так, как описывает местами саркастичный, а местами очень дружелюбный Гилл.
Адриан Гилл — не только известный британский журналист, но и путешественник, знаменитый на весь мир. Он с одинаковой страстью ползает по морскому дну и покоряет неприступные горы. В своей второй книге о путешествиях Гилл раскрывается и как психолог, рассказывая о проблемах и радостях общения с людьми самых разных религий, профессий и цветов кожи.На этот раз в фокусе внимания автора неожиданный набор стран и городов: Судан, Индия, Куба, Германия, Копенгаген и Нью-Йорк… Это в буквальном смысле путешествие через континенты, к которому Гилл приглашает присоединиться своего особенного, непресыщенного и жадного до новых впечатлений читателя.
Если в двух словах, то «желание исчезнуть» — это то, как я понимаю войну.
С Вивиан Картер хватит! Ее достало, что все в школе их маленького городка считают, что мальчишкам из футбольной команды позволено все. Она больше не хочет мириться с сексистскими шутками и домогательствами в коридорах. Но больше всего ей надоело подчиняться глупым и бессмысленным правилам. Вдохновившись бунтарской юностью своей мамы, Вивиан создает феминистские брошюры и анонимно распространяет их среди учеников школы. То, что задумывалось просто как способ выпустить пар, неожиданно находит отклик у многих девчонок в школе.
Эта книга о жизни, о том, с чем мы сталкиваемся каждый день. Лаконичные рассказы о радостях и печалях, встречах и расставаниях, любви и ненависти, дружбе и предательстве, вере и неверии, безрассудстве и расчетливости, жизни и смерти. Каждый рассказ заставит читателя задуматься и сделать вывод. Рассказы не имеют ограничения по возрасту.
«Шиза. История одной клички» — дебют в качестве прозаика поэта Юлии Нифонтовой. Героиня повести — студентка художественного училища Янка обнаруживает в себе грозный мистический дар. Это знание, отягощённое неразделённой любовью, выбрасывает её за грань реальности. Янка переживает разнообразные жизненные перипетии и оказывается перед проблемой нравственного выбора.
Удивительная завораживающая и драматическая история одной семьи: бабушки, матери, отца, взрослой дочери, старшего сына и маленького мальчика. Все эти люди живут в подвале, лица взрослых изуродованы огнем при пожаре. А дочь и вовсе носит маску, чтобы скрыть черты, способные вызывать ужас даже у родных. Запертая в подвале семья вроде бы по-своему счастлива, но жизнь их отравляет тайна, которую взрослые хранят уже много лет. Постепенно у мальчика пробуждается желание выбраться из подвала, увидеть жизнь снаружи, тот огромный мир, где живут светлячки, о которых он знает из книг.
Рассказ. Случай из моей жизни. Всё происходило в городе Казани, тогда ТАССР, в середине 80-х. Сейчас Республика Татарстан. Некоторые имена и клички изменены. Место действия и год, тоже. Остальное написанное, к моему глубокому сожалению, истинная правда.
Вячеслав Пьецух (1946), историк по образованию, в затейливых лабиринтах российского прошлого чувствует себя, как в собственной квартире. Но не всегда в доме, как бы мы его не обжили, нам дано угадать замысел зодчего. Так и в былых временах, как в них ни вглядывайся, загадки русского человека все равно остаются нерешенными. И вечно получается, что за какой путь к прогрессу ни возьмись, он все равно окажется особым, и опять нам предназначено преподать урок всем народам, кроме самих себя. Видимо, дело здесь в особенностях нашего национального характера — его-то и исследует писатель.
Ведущий мотив романа, действие которого отнесено к середине XXI века, — пагубность для судьбы конкретной личности и общества в целом запредельного торжества пиартехнологий, развенчивание «грязных» приемов работы публичных политиков и их имиджмейкеров. Автор исследует душевную болезнь «реформаторства» как одно из проявлений фундаментальных пороков современной цивилизации, когда неверные решения одного (или нескольких) людей делают несчастными, отнимают смысл существования у целых стран и народов. Роман «Реформатор» привлекает обилием новой, чрезвычайно любопытной и в основе своей не доступной для массовой аудитории информации, выбором нетрадиционных художественных средств и необычной стилистикой.
У Олега было всё, о чём может мечтать семнадцатилетний парень: признание сверстников, друзья, первая красавица класса – его девушка… и, конечно, футбол, где ему прочили блестящее будущее. Но внезапно случай полностью меняет его жизнь, а заодно помогает осознать цену настоящей дружбы и любви.Для старшего школьного возраста.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.