Побеждая — оглянись - [136]
Один за другим падали нарочитые, рядом с ними валились готы. Антские риксы прокладывали путь к выходу. Никто не сложил слова об их подвигах. А песнопевец Сампса услышал песнь. Вдруг зазвенели струны, сокрытые у него в груди. Так зазвенели, так сказали, что, услышав их, сын понял бы, наконец, отца. Но не было у песнопевца струн под руками, старое кантеле его — вдребезги разбито о злобную готскую маску. И тонкие пальцы песнопевца разбиты в кровь о кольчуги кёнингов. И кровоточили гибкие пальцы у Анагаста-риксича.
— Не моё это! Не моё! — твердил себе Анагаст, срывал с готов шлемы и этими шлемами бил по лицам врагов; всё сломалось, всё повернулось иначе, и Анагаст стал только риксичем.
— Не моё это!.. — твердил он и выискивал под ногами меч.
Не выдержали, надорвались в груди у Анагаста заветные струны, обрывки их свернулись на душе жёсткими кольцами. Перестало болеть сердце. Сердце опутано было обрывками струн. Руки не слушались разума.
Брат Велемир крикнул Анагасту:
— Благочестивец! Где песнь твоя? Ты меча держать не умеешь. Отдай нарочитому!
Не ответил брату Анагаст, мечом готским готские шлемы сёк. И вотчинные князья, и Велемир-брат удивлялись силе сказителя-риксича.
В один поток сбились анты; как железный таран, пробивались сквозь плотные ряды кёнингов. Но всё прибывали щитоносцы, у входа в зал ощетинились длинными копьями и копья метали в гущу кольчужников. Лучите нарочитые бросали в щитоносцев горячие очажные камни, готские копья поднимали с пола и против готов же их обращали.
Всего сильнее шумела новая битва под сводами зала. Сотрясались, гудели массы каменных плит. От опрокинутых светильников медленно разгорались у стен и под потолком тяжёлые деревянные брусья. Людям на плечи осыпались песок и уголья с пеплом. Едкий смолистый дым стелился по-над полом, чёрными клубами висел под сводами. Рычал, бесновался в дыму Фенрир. Девы Норн устремились в узкую горловину дымохода и вырвались в чистое небо. Призрачные хороводы покидали пиршество-побоище, старая Вёльва уводила бледного коня...
Задыхались, кашляли люди. Амал Германарих прислонился к холодной стене и прикрыл ладонью воспалённые глаза. Ему вдруг почудилось, что кто-то скребёт кольчугу у него на груди и пальцем с острым ногтем тычет в лицо. Кёнинг осмотрелся. Вадамерка-дева кружила над ним. Волосы распущены, шевелятся, подобно прибрежным водорослям. Длинная шея переходит в тело змеи, а на кончике хвоста — острый ноготь. И ноготь этот тычет Германариху в лицо.
— Уйди, змея. Повешу!
Но Вадамерка не испугалась угрозы, сказала:
— Знатных кёнингов ты пригласил! Подари одного.
Есть среди них юный бард. Он похож на Рандвера...
Рандвер-сын вышел из облака дыма, снял шлем и утёр локтем вспотевший лоб. Но увидев Германариха, расхохотался ему в лицо:
— Ты изверг! Ты не человек! И ты настолько низок, что мне не трудно над тобой смеяться теперь. В глаза, в лицо!
— Что с кёнингом? — спрашивали, оборачиваясь, готы.
— Уйди, сын! Повешу! — сказал Германарих и прикрыл ладонью глаза.
Каменная стена жгла ему спину. Лоб у кёнинга покрылся испариной, и капельки пота, тёмно-бурые от сажи, заполнили складки морщин.
Голос Вёльвы позвал Рандвера:
— Идём, Гапт! Идём, милый мальчик. Не касайся грязи. Идём! В Вальгалле свежо. Брось меч, вспомни Ульфилу. Ты дал хороший зарок. Будь верен ему!
Затихали, отдалялись призывы готов. Чёрный дым плотной завесой застлал зал, скрыл от глаз вид побоища. Кёнинг понял, что риксу удалось прорваться во двор. В наступившей тишине было слышно, как под сводами потрескивали и шипели в огне сосновые балки. Слышны были стоны и кашель раненых. У Германариха кружилась голова, жгли глаза, как будто их заменили угольями. И обжигал лицо старый словенский шрам, на его разошедшихся краях запеклась кровь.
Шатаясь и спотыкаясь о распростёртые тела, Германарих вышел наружу. Там с прежней силой звенела битва, с прежним упорством пробивались на простор анты.
Горели конюшни. Обожжённые лошади метались среди людей. Готские щитоносцы разматывали возле стен прочные сети.
Вризилик Гиттоф отбил меч Божа и крикнул:
— Рикс, уходи! Я помогу.
Ответил Бож:
— Как можешь ты мне предлагать такое? Оставить братьев и сыновей!
Леда-старик поддержал:
— Беги, князь! Отомстишь за нас.
И Сащека, и Нечволод сказали то же, и улыбнулись риксу, и отвернулись, пряча слёзы.
— Вайан!.. — закричали кёнинги, увидев, что Германарих пришёл к ним; воспрянули духом.
Все слышали, как рухнули в зале тяжёлые своды, все видели, как завалились набок горящие конюшни. Бились там и визжали оставшиеся кони. Столбы пламени вместе с дымом и искрами метнулись вверх.
— Анагаст! — решил Веселинов-князь. — Уходи ты, сын!
Даже не ответил Анагаст.
— Уходи с этим готом!..
Но Анагаст прорубился в гущу кёнингов и, утеряв там меч, был схвачен.
Велемир-риксич, старший сын, по своему решил спор:
— Не время искать достойного. Пусть Сампса идёт. Слышите? Песнь поёт Сампса, сложил наконец! Пусть донесёт её до Влаха-брата. Влах отомстит!
Сказали риксы:
— Пусть так!
Бож сказал:
— Как вырос ты, сын!.. — и вризилику на Сампсу указал. — Гот, дай свободу песнопевцу. Ведь придёт же однажды век несён! Пусть начнётся он с Сампсы, пусть начнётся он со слов Велемира, сына, понявшего отца.
Остросюжетный исторический роман о молодом лекаре, полоцком дворянине, попавшем в водоворот событий 1812 года: тылы наполеоновской армии, поле боя близ Бородина, горящая Москва, отданная во власть мародёрам, и берега Березины. Самые драматические эпизоды войны... Это роман о жизни и смерти, о милосердии и жестокости, о любви и ненависти...
Молодой боярин не побоялся сказать правду в глаза самому Иоанну Грозному. Суд скор - герой в Соловках. После двух лет заточения ему удается бежать на Мурман; он становится капером - белым рыцарем моря…
Герой романа, человек чести, в силу сложившихся обстоятельств гоним обществом и вынужден скрываться в лесах. Он единственный, кто имеет достаточно мужества и сил отплатить князю и его людям за то зло, что они совершили. Пройдет время, и герой-русич волей судьбы станет участником первого крестового похода…
Роман переносит читателя в Петербург второй половины XIX столетия и погружает в водоворот сложных событий, которые и по сей день ещё не получили однозначной оценки историков. В России один за другим проходят кровавые террористические акты. Лучшие силы из императорского окружения брошены на борьбу с непримиримым «внутренним врагом»...
Новый исторический роман Сергея Зайцева уводит читателя в глубокое средневековье – в XII век, в годы правления киевского князя Владимира Мономаха. Автор в увлекательной форме повествует о приключениях и испытаниях, выпавших на долю его юного героя. Это настоящая одиссея, полная опасностей, неожиданностей, потерь, баталий, подвигов И нежной любви. Это битва с волками в ночной степи, это невольничьи цепи, это рэкетиры на средневековых константинопольских рынках. «Варяжский круг» – остросюжетное повествование, построенное на богатом историческом материале.
Действие романа развивается в 1824 г. Дворянин Аполлон Романов, приехав в Петербург из провинции, снимает комнату у молодой вдовы Милодоры, о которой ходят в свете нелестные слухи. Что-то непонятное и настораживающее творится в ее доме - какие-то тайные сборища по ночам... А далее героя романа ожидают любовь и патриотизм, мистика и предсказания, казематы Петропавловской крепости и ужас наводнения...
«Заслон» — это роман о борьбе трудящихся Амурской области за установление Советской власти на Дальнем Востоке, о борьбе с интервентами и белогвардейцами. Перед читателем пройдут сочно написанные картины жизни офицерства и генералов, вышвырнутых революцией за кордон, и полная подвигов героическая жизнь первых комсомольцев области, отдавших жизнь за Советы.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.
В романе повествуется о восстании в Китае в 1900 году против засилья европейцев и о роли России, вынужденной выступить на стороне союзников ради вызволения «из пасти Дракона» тысяч русских людей. На фоне грозных военных событий развиваются полные драматизма и испытаний судьбы героев романа. Автор мастерски показывает истинное лицо «гуманной» Европы, утопившей в крови столицу Китая и ограбившей его народ.
В романе рассказывается о весьма сложном периоде русской истории, имевшем место вскоре после смерти Бориса Годунова. На примерах судеб своих героев автор показывает, как честные и преданные попадают порой в опалу, а корыстные и коварные, обласканные властью, пользуются привилегиями, как содеянное зло остается не наказанным, а творимое добро приводит к плахе…
В книгу вошли два романа автора — «Белый генерал» и «Под русским знаменем», повествующих о героизме и подвигах одного из выдающихся полководцев — Михаила Дмитриевича Скобелева. От полной опасных приключений службы молодого военачальника в туркестанских песках Средней Азии до блистательных побед талантливого генерала в войне за освобождение балканских народов от турецкого владычества. Эти и другие свершения Скобелева, их значение для России по разным причинам в течение длительного времени неоправданно замалчивались.
Вещий Олег — о нем мы знаем с детства. Но что? Неразумные хазары, кудесник, конь, змея… В романе знаменитого, писателя Бориса Васильева этого нет. А есть умный и прозорливый вождь — славян, намного опередивший свое время, его друзья и враги, его красивая и трагическая любовь… И еще — тайны и интриги, битвы и походы, а также интереснейшие детали жизни и быта наших далеких предков. События, кратко перечисленные в эпилоге романа, легли в основу второй части исторической дилогии Бориса Васильева, продолжения книги «Вещий Олег» — «Ольга, королева русов».