Побег из тьмы - [16]

Шрифт
Интервал

Каждый надзиратель (а их было четыре) ходил с записной книжкой и карандашом в руках и норовил заглянуть и записать, какую книгу читает или вообще чем занимается тот или иной воспитанник. В 21 час ужин. До и после ужина опять молитва. Из трапезной все направлялись в церковь на вечернюю молитву. И только в 23 часа заканчивался трудовой день. По большим церковным праздникам, а их больше чем достаточно (впрочем, церковь отмечает и гражданские праздники) и во время поста времени для «мирских» раздумий не было совершенно. Много времени отнимали также семестровые сочинения, которым в академии придается первостепенное значение.

Приходилось «грешить». Иногда жертвуя ужином и вечерней молитвой «на сон грядущий», я сидел в библиотеке за книгой безрелигиозного или прямо-таки атеистического содержания или шел не на богослужение, а в лекторий.

К лекциям в лектории я относился с большой настороженностью. Не хотелось верить, что религия прямо противоположна науке, ибо нам в академии внушали, что религия идет рука об руку с наукой. На одной из лекций по астрономии я узнал, что существуют звезды в тысячи и миллионы раз больше Земли. Как же так? Ведь библия утверждает, что небо — это свиток, распростертый над Землей в виде кожи. Перед концом мира согласно Апокалипсису (гл. XII, стихи 3—4) дьявол своим хвостом совлечет на Землю третью часть звезд, а небо свернется в свиток и с него упадут на Землю остальные звезды. «Как же они упадут на Землю, во много раз меньшую любой звезды?» — думал я. И снова разум стал бунтовать, требовать ответа и искать его.

Я явственно ощущал недостаток общего образования, чувствовал односторонность полученных в академии богословских знаний. Попытался (одновременно с учебой в академии) поступить заочно в вечернюю среднюю школу, но не был принят. Трудно, очень трудно было разобраться в правильности убеждений без общего образования и без посторонней помощи. С другой стороны, конец полного богословского курса был еще впереди, и это заставляло думать: а что, если все-таки истина в религии, а не в атеизме?

Вернувшись однажды в общежитие в таком настроении, я стал молиться, чтобы господь укротил мой разум и простил грех любознательности и юношеских сомнений. А потом, чтобы как-нибудь рассеяться, принялся читать стихи С. Я. Надсона. Но и здесь я встретил то же:

Нет, — верьте вы, слепцы, трусливые душою!
Из страха истины себе я не солгу,
За вашей жалкою я не пойду толпою
И там, где должен знать, — я верить не могу!

Как удивительно точно поэт высказывал мое мнение. «Но ведь я должен верить, если не хочу быть в числе непослушных и неверных сынов церкви!» — снова пришла навязчивая мысль.

Во время летних каникул 1953 года возникло новое сомнение. Вместе со студентом духовной академии Лысенко мы поехали в Одессу. В Успенском мужском монастыре игумен Павел показывал нам мощи: кусок ребра преподобного Иоанна. До этого я, как-то особенно не задумываясь, верил в нетленность мощей различных князей, княгинь, мучеников, преподобных, а тут увидел кусок кости исчерна-коричневого цвета. (Сразу вспомнилось, что множество таких костей я не раз видел в селе на скотном кладбище!)

— Позвольте, отец игумен, как же получается? Нетленные мощи — это сохранившееся целиком тело святого, а тут только часть кости. Каким же образом от целого тела остался лишь кусок? — спрашиваем.

— А каким же образом мощи в антиминсе зашиваются? — вопросом отвечает игумен.

— Значит, режут тело на части?

— А как же? Значит, режут. Возьмите «мироточивые главы» печерские. Ведь все они отделены от туловища. И в разных храмах хранятся различные частицы мощей: там перст, там десница; в одном месте ступня, в другом — голова.

«Мироточивые главы»! Чьи они? Безымянны. Почему отделены от тела? Ведь могли же они источать миро и не будучи отделенными? Или не могли? Кто и когда отделил их? Фу! Какая жуть! — теснились в голове мысли. А сам вместе с другими крестился и прикладывался к куску почерневшего ребра.

Представление, что трупы умерших преподобных потрошили, как гусей, отрезая им головы, ноги, руки, пальцы и прочие члены, вызывало брезгливость. И я усомнился не только в нетлении мощей, но и в их способности чудотворить.

В августе того же года Григорий Лысенко, Петр Дашевский и я побывали в Пскове. В кафедральном соборе Пскова хранятся мощи князя Довмонта. Кстати, о князе Довмонте (20 мая). Это тот самый Довмонт, который вероломно убил великого литовского князя Миндовга и двух его сыновей. Боясь мести родственников Миндовга, Довмонт в 1265 году бежал в город Псков. Житие Довмонта цинично повествует о массовых убийствах, учиненных этим «святым». Так, в отсутствие литовского князя Герденя — говорится в житии — Довмонт «прошел с огнем и мечом по его владениям, взял в плен жену его с детьми и толпу литовцев». И так далее. Житие отмечает единственную «заслугу» Довмонта — это построение им церквей Феодора, Георгия, Тимофея и основание женского Рождествобогородицкого монастыря. Особо отмечено, что Довмонт «наделил земельными угодьями монастырь Предтечи».

За это, собственно, церковь и причислила Довмонта к лику святых, а его останки объявила нетленными. Но мощей его не видно, они скрыты от взоров верующих. Прикладывались мы к раке.


Рекомендуем почитать
Заяшников Сергей Иванович. Биография

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Беседы с Ли Куан Ю. Гражданин Сингапур, или Как создают нации

Перед вами – яркий и необычный политический портрет одного из крупнейших в мире государственных деятелей, созданный Томом Плейтом после двух дней напряженных конфиденциальных бесед, которые прошли в Сингапуре в июле 2009 г. В своей книге автор пытается ответить на вопрос: кто же такой на самом деле Ли Куан Ю, знаменитый азиатский политический мыслитель, строитель новой нации, воплотивший в жизнь главные принципы азиатского менталитета? Для широкого круга читателей.


Жизнь сэра Артура Конан Дойла. Человек, который был Шерлоком Холмсом

Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».


Русская книга о Марке Шагале. Том 2

Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.


Дуэли Лермонтова. Дуэльный кодекс де Шатовильяра

Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.


Скворцов-Степанов

Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).