Побег - [69]

Это было еще не все. Он мне сказал, что я буду работать с десятью коленами Израилевыми, когда они вернутся на Землю и многих из них я буду обучать лично. Это было огромной честью — жить до возвращения десяти колен, а участвовать в их обучении было редкой привилегией.

И, как будто бы этих обязанностей было недостаточно, он мне сказал, что самые драгоценные потусторонние духи ожидали своей очереди, чтобы прийти на землю в виде моих детей.

Благословение продолжалось, и патриарх сказал мне, что ко мне придут еще и другие возможности получения образования, и что я превращусь в отважного члена Богоизбранного народа.

Эти благословения исполнятся, если я буду верной Богу до конца своей жизни. В обмен на это мне было обещано, что в последний день я вознесусь на небо и меня защитит Бог.

После окончания благословения я растерянно вышла. Не у многих женщин в ФСПД были жизни, оказывающие хоть какое-то влияние на судьбы других людей общины. А мое благословение звучало как великое предназначение, которого я вообще-то никогда не искала.

Меррил так и не спросил меня о моем благословении. Я уверена, он подумал, что там не было ничего особенного.

ГАВАЙИ: СЕМЬ ДНЕЙ... И ВСЕГО ДВЕ НОЧИ

Когда я узнала, что Меррил планирует путешествие на Гавайи, мне сразу же стало ясно, что нас ожидает кошмар в раю. Однако даже я не смогла предвидеть, какой колоссальной катастрофой обернется эта поездка.

Впервые я услышала о планирующейся поездке в доме своего отца - и была расстроена. Здесь надо сказать, что после моего замужества мой отец и Меррил вновь стали деловыми партнерами. Они работали вместе и до этого, но с одной сделкой что-то пошло не так, и мой отец принял решение не вести больше никаких совместных дел с Меррилом, однако после нашего брака их партнерство возобновилось. Объектами их инвестиций были мотели, дома отдыха, и один или два ресторана. Они часто ездили вместе посмотреть, как идут дела в этих заведениях. Шестью месяцами ранее они ездили в Вашингтон, и Меррил брал с собой Барбару. Он практически всегда путешествовал вместе с Барбарой - ведь она была любовью всей его жизни.

Но теперь у него были еще три жены, и от него требовалось, чтобы в свои поездки он брал не только Барбару. Меррилу нужно было защищать свое лицо. В культуре ФСПД мужчине положено относиться к своим женам одинаково. На практике у всех есть любимые жены, но в теории семья должна быть единством равных под началом мужа, которого называют священнической главой. Связь между женщиной и Богом возможна лишь через ее мужа. Нас растили в полном убеждении, что мы не в состоянии сами получить откровение от Господа. Если Ему угодно сообщить, открыть что- то женщине, он передает это знание ее супругу. В той культуре, в которой я родилась, так было всегда: сменялись поколения, а это воззрение оставалось неопровержимым.

Если у мужчины появляются фаворитки, если складывается впечатление, что он не может полностью контролировать свою семью, это разрушает его репутацию в общине и создает почву для разговоров о том, что на этом человеке не почиет Дух Божий. Отчасти поэтому Меррил старался, чтобы мы все постоянно были беременными - так создавалась иллюзия, будто бы он поддерживает отношения с каждой из нас. Но это был лишь миф. В реальности он любил только Барбару и никого больше. Меррил был полигамен телом - и моногамен в душе. Он наслаждался властью, которую давала ему полигамия, и, как всякий нарцисс, он жаждал внимания. Но в сердце его было место лишь для Барбары.

Услышав о поездке на Гавайи, я поняла, что так скоро после путешествия в Вашингтон он не сможет опять поехать вместе с Барбарой. У отца я узнала, что отец оплатил дополнительные билеты, так что Меррил может взять с собой трех жен. Я была в ярости. Никто никогда не путешествует с несколькими женами. Так просто не бывает. Было унизительно и больно думать, что Меррил собирается -даже просто собирается — взять с собой трех жен. Я сказала обоим моим матерям, что не хочу ехать. Мама обвинила меня в неблагодарности, и сказала, что я понятия не имею, на что отцу пришлось пойти, чтобы меня включили в план на эту поездку. Мне было все равно. Отец мой знал, что Меррил несправедлив к своим женам, но он понятия не имел, до какой степени, он чувствовал мое недовольство, но не мог оценить его глубину, и, кажется, он верил, что это путешествие подарит мне надежду на то, что жизнь моя наладится.

Мне было двадцать два года и я подумала, что, возможно, это будет единственное большое путешествие в моей жизни. Меррил никого в семье не награждал по заслугам, и Барбара столь явно была для него на первом плане, что для меня было очевидно: при первой же возможности он вновь начнет путешествовать только с ней. Как женщины, мы не имели права путешествовать одни. И я не хотела разделять свое, скорее всего, главное путешествие в жизни с двумя другими женами Меррила.

Тэмми узнала о планирующейся поездке через несколько дней и тут же пошла разговаривать с Меррилом в его офис. Как и я, она была возмущена тем, что он берете собой нас троих.

"Если за путевки платит отец Кэролин, тогда пусть она и едет. Любой другой в этой поездке будет лишним", — говорила Тэмми.