Победителям не светит ничего (Не оставь меня, надежда) - [36]
В этой кампании он был генератором идей, и компаньоны это признавали. Взгляд его придирчиво прошелся по двум ближайшим друзьям-однокашникам.
В их деловом трио, у каждого была своя, строго и точно очерченная роль.
Невысокий живчик с актерскими замашками — в свое время не приняли в ГИТИС, и слава Б-гу! — Аркан был центром притяжения. Огоньком, на чей приятный и не режущий глаза свет слеталась разного рода мошкара.
Красавчик Генка, сохранивший грузинскую фамилию отчима, свободно объяснялся на восьми языках — прирожденный лингвист — и для чего только во врачи подался? Этот производил впечатление на иностранцев. Есть такие люди — самим своим видом и манерами вызывают доверие.
— Чтобы привести этого Бреннера сюда, — состроил подходящую гримасу Аркан, — старика Лукова хватило. Но вот дальше…
— Слушай, — с нарочитым кавказским акцентом подхватил Геннадий. — А можэт, его кто в Тбилиси знает? Я провэрю…
— А что, если предложить ему место консультанта в нашем медицинском центре? — вслух размышлял Рындин.
— Сначала выясни, сколько он стоит… — рассудил Аркан.
— Мы должны выйти на новый уровень. И сделать это очень скоро, тихо, но со значением бросил Рындин.
— Вон он!.. — снизил голос Генка.
— Поднялись.
Метрдотель вел к их столу импозантного — лет за шестьде сят, мужчину в явно на заказ сшитом костюме.
— Эммануэль Бреннер! — протянул он каждому лощеную, ухо женную руку.
Компаньоны представились.
— Доктор Олег Рындин.
— Доктор Аркадий Павленко.
— Доктор Геннадий Кавтарадзе.
Бренер рассеянно процедил взглядом изысканный натюрморт на фоне скатерти и с любопытством оглянулся.
— Это что, московский Голливуд? — голос у него был невысокий, слегка капризный.
Аркан с его актерскими замашками заразительно захохотал.
— Попали в точку, профессор…
Бреннер, несколько озадаченно посмотрел в его сторону и улыбнулся.
Весь вид его говорил, что ему все здесь крайне любопытно: он- то ведь сам совсем из другой галактики. Медицинской…
— Вы здэсь надолго, профессор? — спросил Геннадий.
Его акцент обычно подкупал собеседников.
Вот и Бреннера тоже.
— На несколько дней, — Бреннер приблизил к себе недопитый фужер, но пить не стал, отстранясь, разглядывал на свет.
— Дела? Отдых? — тут же заинтересовался живчик с актер скими замашками — Аркан.
Бреннер неопределенно повел бровями: это дело личное.
После небольшой артиллерийской разминки против него была двинута главная ударная сила. Вступил в разговор Рындин.
— Мы слышали, вы проводите операции не только у себя в Израиле, но и за границей тоже. И, кажется, довольно часто…
Повернув к нему свою крупную, седую, с розоватыми просве тами между редкими волосами голову, Бреннер посмотрел на него более внимательно.
— И сейчас у вас тоже должна была состояться операция? Не так ли? полюбопытствовал Рындин. — Она уже позади?
— Отложена, — неприязненно откликнулся гость.
Трое компаньонов обменялись быстрыми взглядами.
— Если не секрет, профессор: вы связаны с медицинскими центрами или с частными лицами?
— Видите ли… — начал Бреннер, но не закончил.
Он отвел взгляд в сторону. По всему было видно, что вопросы эти ему крайне неприятны.
В поле его зрения оказалась молодая элегантная женщина за соседним столом.
— Это известная телеведущая… — негромко подсказал Аркадий.
— В вашей области, профессор, ведь всэгда есть дэфицит, не правда ли? — В разговор снова вступил Генка.
Бреннер оставил фужер в покое и слегка поежился.
— Я имею в виду трансплантанты, — словно не заметив его реакции, продолжал тот.
— Господа, — закусив губу, сухо и нервно оборвал его Бреннер, — я полагаю, это — не допрос?
Все трое мгновенно переглянулись и разразились хохотом. Неудержимым, заразительным.
На них оборачивались…
Рындин сквозь смех объяснил:
— Профессор, — мы не из ФСБ. Даже не из МОСАДа! Мы — врачи, на паях создавшие в Москве самый крупный медицинский центр «Милосердие, 97»…
Бреннер понял, что попал впросак.
Он досадливо прикрыл глаза и слегка изменился в лице. С ним это случалось крайне редко.
Коллеги оказались людьми легкими в общении, любознательными в вопросах профессии, и, повидимому, рвались вывести свой медицинский центр на международный уровень.
Их беседа была прервана появлением Панадиса. Он, как маленький буксир — огромный океанский лайнер, вел крупную яркую даму лет тридцати пяти в декольте и с таким «мейк-апом» на лице, какой достигается долгими часами, проведенными в косметическом кабинете.
Троица разглядывала ее с откровенным любопытством, куда меньше внимания уделяя ее спутнику.
— Я вас разыскиваю, профессор… Доктор Панадис, дорогие друзья… Очень рад… Очень рад…
Красавчик — Геннадий, знавший здесь всех — от директора до швейцаров сделал знак официанту, тот услужливо подоспел со стульями.
Ресторан все больше наполнялся знаменитостями: актеры, режиссеры, тележурналисты…
По возросшему уровню звукового фона можно было заключить что под влияние выпитого общение за столиками переходит в следующую — более эмоциональную стадию.
В голове Панадиса вдруг мелькнула любопытнпя мысль:
«А что если теперь, после таинственного исчезновения Ли, эти трое с их медицинским центром могут представлять для него интерес?»
«Точку поставит пуля» — один из первых больших романов Леонида Словина. В нем рассказывается о начальнике уголовного розыска транспортной милиции Игумнове, начальнике ГАИ Бакланове и их друге и бывшем коллеге, а сейчас частном детективе по кличке Рэмбо.В романе показаны трудовые будни работников уголовного розыска, борьба с уголовниками, проникновение в Россию узбекской мафии. Драка за «пирог» авторитетов уголовного мира и воров в законе.
…В маленьком спокойном южном городке однажды произошел пожар. Несчастный случай? Или — тщательно продуманное преступление? И — так ли уж безмятежен этот маленький городок, как кажется поначалу?..Читайте! Размышляйте! Ищите ответы!
Война столичной мафии с финансовыми воротилами началась с убийства банкира и его телохранителя. Чем ответит на это банковский капитал? Тем же самым. И скоро полетят головы воровских «паханов». Органам правопорядка остается только наблюдать за этой войной со стороны, вмешиваясь в конфликт, когда стороны переходят к открытому выяснению отношений. Но детектив охранно — сыскного агенства по кличке «Рэмбо» пытается разобраться в ситуации и выйти на основного «кукловода», в чьих руках находится «карта боевых действий».
Леонид Словин (1930 г.) начал печататься в середине 60-х годов. Его жизненный опыт оказался как нельзя кстати для работы в жанре отечественного детектива, где в отличие от зарубежного главным героем является не частный сыщик, а розыскник, находящийся на государственной службе, и от автора, кроме художественного мастерства, требуется еще и профессиональное знание организации криминального сыска, тактики и техники расследования.За плечами Л. Словина судебно-следственный факультет юридического института, стаж работы в адвокатуре и свыше двух десятилетий службы в уголовном розыске Костромы и Московской транспортной милиции.Место действия его произведений — это почти всегда заполненные пассажирами платформы столичного вокзала, лабиринты камер хранения, пригородные и дальние поезда, вследствие чего Л.
Повесть о нелегкой борьбе с мафией за честное имя человека, за возможность говорить правду, за справедливость. Действие происходит в 1980 году в Узбекистане.
Эта книга — о реальных людях: прокурорах и следователях. В основе сюжета каждого произведения — конкретные дела из их практики, подлинные события, участниками которых им довелось быть. Герои книги стоят на страже советских законов.Авторы сборника не только профессиональные литераторы и журналисты, но и практические работники прокуратуры.
Будущее Джимми Кьюсака, талантливого молодого финансиста и основателя преуспевающего хедж-фонда «Кьюсак Кэпитал», рисовалось безоблачным. Однако грянул финансовый кризис 2008 года, и его дело потерпело крах. Дошло до того, что Джимми нечем стало выплачивать ипотеку за свою нью-йоркскую квартиру. Чтобы вылезти из долговой ямы и обеспечить более-менее приличную жизнь своей семье, Кьюсак пошел на работу в хедж-фонд «ЛиУэлл Кэпитал». Поговаривали, что благодаря финансовому гению его управляющего клиенты фонда «никогда не теряют свои деньги».
Очнувшись на полу в луже крови, Роузи Руссо из Бронкса никак не могла вспомнить — как она оказалась на полу номера мотеля в Нью-Джерси в обнимку с мертвецом?
Действие романа происходит в нулевых или конце девяностых годов. В книге рассказывается о расследовании убийства известного московского ювелира и его жены. В связи с вступлением наследника в права наследства активизируются люди, считающие себя обделенными. Совершено еще два убийства. В центре всех событий каким-то образом оказывается соседка покойных – молодой врач Наталья Голицына. Расследование всех убийств – дело чести майора Пронина, который считает Наталью не причастной к преступлению. Параллельно в романе прослеживается несколько линий – быт отделения реанимации, ювелирное дело, воспоминания о прошедших годах и, конечно, любовь.
Егор Кремнев — специальный агент российской разведки. Во время секретного боевого задания в Аргентине, которое обещало быть простым и безопасным, он потерял всех своих товарищей.Но в его руках оказался секретарь беглого олигарха Соркина — Михаил Шеринг. У Шеринга есть секретные бумаги, за которыми охотится не только российская разведка, но и могущественный преступный синдикат Запада. Теперь Кремневу предстоит сложная задача — доставить Шеринга в Россию. Он намерен сделать это в одиночку, не прибегая к помощи коллег.
Опорск вырос на берегу полноводной реки, по синему руслу которой во время оно ходили купеческие ладьи с восточным товаром к западным и северным торжищам и возвращались опять на Восток. Историки утверждали, что название городу дала древняя порубежная застава, небольшая крепость, именованная Опорой. В злую годину она первой встречала вражьи рати со стороны степи. Во дни же затишья принимала застава за дубовые стены торговых гостей с их товарами, дабы могли спокойно передохнуть они на своих долгих и опасных путях.
Из экспозиции крымского художественного музея выкрадены шесть полотен немецкого художника Кингсховера-Гютлайна. Но самый продвинутый сыщик не догадается, кто заказчик и с какой целью совершено похищение. Грабители прошли мимо золотого фонда музея — бесценной иконы «Рождество Христово» работы учеников Рублёва и других, не менее ценных картин и взяли полотна малоизвестного автора, попавшие в музей после войны. Читателя ждёт захватывающий сюжет с тщательно выписанными нюансами людских отношений и судеб героев трёх поколений.