Победителей не судят - [79]

При этом нелегалы ведут себя крайне агрессивно, угрожая властям массовыми беспорядками, и те стараются попросту не связываться с ними, и полиция старается появляться здесь как можно реже. Здесь не слишком сильны патриотические настроения – например, местное население совершенно не разделяло общенациональную радость во время торжеств по случаю празднования Дня взятия Бастилии.

Зато «афрофранцузы» быстро научились мелкому воровству и различным видам мошенничества, а также совершают большое количество тяжких правонарушений, причем статистика свидетельствует, что всего два процента дел об изнасиловании по итогам их рассмотрения в судах заканчиваются вынесением обвинительных приговоров. Лишь за первые пять месяцев 2018 года количество сообщений о преступлениях сексуального характера против взрослых выросло на двадцать процентов, и многие женщины стараются как можно реже выходить на улицу, опасаясь домогательств. Не так давно телеканал «France24» показал сюжет о том, как журналисток женского пола отказались пустить в кафе, объясняя это национальными обычаями тех стран, откуда родом его владельцы…»

Но, впрочем, в высших сферах все уже было решено, и желания президента-геронтофила месье Макрона (как, впрочем, и пожелания понаехавших в Европу для сладкой жизни арабов и африканцев) учитывались не больше, чем желания отправляемых на бойню баранов.

Двадцатого июля две тысячи восемнадцатого года, рано утром, еще до первых проблесков рассвета, обитатели этого злосчастного парижского пригорода проснулись от звука слитного топота множества ног, обутых в грубые солдатские сапоги. Крепкие парни вполне европейского облика, в черных кожаных тужурках, суконных рубашках и штанах цвета хаки занимали улицы, выставляя парные и счетверенные посты. Но главными признаками, отличающими их от любых других любителей стиля милитари, были черные береты с красными пятиконечными звездочками и вороненые под цвет тужурок автоматы, в которых знатоки оружия с легкостью могли узнать несколько модернизированные пистолеты-пулеметы Судаева, перестволенные под 9х19 патроны от пистолета Парабеллума. Это были прошедшие обучение у российских и советских инструкторов коммунистические отряды рабочей гвардии. Помимо автоматов, в набор средств физического убеждения оппонентов у бойцов входили кастет, трофейный штык-нож от германской винтовки маузера и такой же трофейный «солдатский» пистолет Люгер Р08. В качестве знаков различия у рабочегвардейцев в углах воротников тужурок были закреплены красные эмалевые треугольники, кубари и шпалы.

Даже наивным африканским юношам сразу стало ясно, что эти крепкие парни с набитыми кулаками и мозолистыми ладонями если и шутят, то короткими очередями без предупреждения. Такое уж у них чувство юмора. Несколько отморозков, попробовавших вступить с чернотужурочниками в агрессивные переговоры (то есть попытавшись кидать в них камни, как в обычную полицию), заработали себе Дарвиновскую⁶¹ премию. Их просто пристрелили без особых церемоний, ибо, находясь при «исполнении», любой рабочегвардеец по своим правам ничем не отличался от обычного сотрудника НКВД. К тому же очень многие бойцы рабочей гвардии родились и выросли на тех же улицах и в тех же домах, только на семьдесят семь лет раньше; и понаехавшим из жарких краев пришельцам относились как к тараканам, пытающимся выжить из дома хозяев. И в силу этого отношения при малейшей провокации тут же стреляли на поражение, как их учили инструктора из ОСНАЗа НКВД. Также расстрелу на месте преступления подлежали взятые с поличным наркодилеры, убийцы, насильники, а также сутенеры, торгующие несовершеннолетними девочками и мальчиками. Весь остальной преступный элемент ожидала скорая поездка в Архипелаг ГУЛАГ, где опытные инструкторы в кратчайшие сроки обучат диких людей правилам социалистического общежития.

Таким образом, к восьми часам утра, когда в Сен-Дени приехал Жан-Люк Меланшон собственной персоной, обстановка на улицах была нормализована – то есть трупы уже убрали и кровь замыли. Но Меланшон, человек сам по себе декоративный, поговорил с полковником Леграном, командовавшим рабочегвардейцами, и убыл туда, откуда прибыл. Никто никакой власти пока ему вручать не собирался. Совсем другое дело – проснувшиеся поутру французские власти из две тысячи восемнадцатого года. Ну и что, что и раньше им этот Сен-Дени подчинялся чисто формально. Сейчас он не подчиняется совсем, и несмотря на данные полицейских (которым без оружия разрешили пройти по улицам коммуны и увидеть наведенный на них порядок), является прямо враждебным пятой республике. И с этим надо было что-то делать…

* * *

20 июля 2018 года (30 декабря 1941 года). 10:35 Франция-2018, Иль-де-Франс, Париж, Елисейский дворец, резиденция президента Французской республики

Хоть в составе французского правительства насчитывается двадцать два министра (одиннадцать из которых являются женщинами, одиннадцать мужчинами), в этот день великого смущения в рабочем кабинете президента собрались только избранные. Во-первых, председательствовал на сборище сам Эмманюэль (то еще имечко) Макрон, при котором неотлучно присутствовала мадам Брижит – так сказать, мамочка, министр без портфеля и главный советчик. Во-вторых, присутствовал премьер-министр Филипп Эдуар – человек, который в ходе политической эволюции с легкостью перебежал от социалистов к псевдоголлистам