Победитель страха - [13]

Трусишка с немалым трудом выбрался из-под стеллажа, стараясь не давить книжных червей, усердно поглощавших добычу, стряхнул с себя пыль и чихнул. Запах пыли, исходящий от старых бумаг, всегда вызывал у него такую реакцию — даже в дубовом дупле, в родной библиотеке. Чиханье прозвучало столь буднично, по-домашнему, что у Трусишки немного поднялось настроение. А в бодром настроении он сейчас ох как нуждался. Выпрямил свои вислые уши и подступил к столу.

— Я, видите ли... меня прислали.

— Это правда. Ведь у нас повсюду свои агенты.

— Но меня-то не агент к вам послал, а мой давний лучший друг. Странник.

Мерзкий утробный смех Конторского Чудища перешёл в хриплый клёкот. Развеселясь, Конторщик с силой хлопнул по столу, взметнув облака пыли. Трусишка опять чихнул.

— Это Стражник... то бишь Странник-то тебе друг? Классная шутка! — смеялся он, но вдруг посерьёзнел. — И в самом деле, о ком в нынешние времена можно утверждать с уверенностью, что он не агент? Не так ли? Тогда не станем тянуть резину. Сообщите свои анкетные данные!

Он схватил с полки увесистую регистрационную книгу и два холщовых нарукавника. Первую он раскрыл перед собой, последние натянул на руки и взялся за перо.

— Имя?

— Видите ли, в данный момент...

— Не ставьте палки в колеса, уважаемый клиент. Ваше имя?

— Трусишка.

— Место жительства?

— Роща.

— Какая именно?

— Последняя.

— Чудовищный номер?

— Не понял...

— Ах да, — улыбнулся Конторский Страшила, и можно со всей уверенностью сказать, что улыбка его оказывала такое же тревожащее воздействие, как и его гнев. — Совсем забыл, — И снисходительно похлопал самого себя по плечу, словно прощая собственную забывчивость. — Свой номер наш уважаемый клиент получит лишь после того, как будет принят в славные ряды чудовищ, но до тех пор мно-ого воды утечёт.

Трусишка переступил с ноги на ногу.

— Но я-то думал, будто прямо сейчас... Ведь мне сей же час... тотчас... враз и сразу... Короче говоря, я спешно должен вернуться в Рощу...

— Так-таки прямо сейчас? — лоб Конторского Чудища пошёл бы складками, не будь посреди лба этого единственного глаза. Но ведь глаз не морщат, потому как морщины могут испортить зрение. — Раз-два — и в дамки? Продиктовал свои данные, и его враз приняли? Не-ет, у нас так дела не делаются. Но прежде чем углубиться в подробности, было бы хорошо, если бы уважаемый клиент определил, какой тип чудовищ ему наиболее близок. Наша контора призвана удовлетворять все требования и способна подобрать вам из всех индивидуальных моделей для вас самую подходящую, словно по вашей мерке скроенную. Итак?

— Тип чудовищ? Почем я знаю, к чему у меня меньше душа лежит? — шёпотом проворчал Трусишка. — Видите ли, в этой области я совершенно неосведомлён...

— Неужели?

Хозяин конторы неожиданно развеселился. Шлёпнул перо на книгу, стянул холщовые нарукавники.

— В таком случае я введу вас в курс дела!

На радостях он готов был пуститься в пляс.

— Широкими мазками нарисую перед вами картину чудовищного мира! Просветительская деятельность — мой конёк!

Трусишка и пикнуть не успел, а Конторское Чудище уже подскочило к лиловой шторе и отодвинуло её.

Глава седьмая,

ИЛИ

Введение в систему классификации чудовищ

На стене висели таблицы, где цветные схемы и наглядные рисунки позволяли ознакомиться с составленной на основе научных исследований классификацией чудовищ.

Глава конторы вооружился указкой и, меряя широкими шагами помещение, приступил к лекции. Телескопическая ручища его время от времени простиралась, ткнув указкой в нужную таблицу, а лектор обстоятельно и с воодушевлением растолковывал смысл. Видно было, что он в своей стихии и посвятил чудовищному делу жизнь — ни дать ни взять типичный рассеянный профессор чудовищных наук.

Из всего им сказанного можно было уловить примерно следующее: обширное семейство чудовищ распадается на два основных подсемейства, а именно:

I. Чудовища внутренние.

II. Чудовища внешние.

Внутри этой схемы выделяются классы, расы и национальности, но в общем и целом чудища как внешние, так и внутренние могут быть описаны

по характеру, то есть чудовища убойно мобильные, зубодробильные, заживопильные, а также

в порошок дробящие, в лепешку давящие, наповал разящие чудовища;

по наружности, как то чудовища мелкохвостые, крупнохвостые, плоскохвостые, а также

узколобые, низколобые, твёрдолобые; и наконец

по умственным признакам: тупица, недоумок, придурок, а также чудовища чокнутые, шмякнутые, брякнутые, пыльным мешком трехнутые.

Дойдя до этого места в своем обзоре, за ходом которого Трусишка уже давным-давно отчаялся следить, Конторский Чудик удовлетворенно скрестил руки и решил скрасить наглядным примером сие несколько суховатое изложение.

— К примеру, — оживлённо сказал он, — возьмём особь, хорошо известную и вам, уважаемый клиент, — утконосое чудище с тройным подбородком.

— Не знаю я его, совсем не знаю! — забился в паническом страхе «уважаемый клиент». — Только понаслышке.

— Всё лучше, чем ничего, — подбодрил его специалист. — У вас будет возможность познакомиться лично.

— Нет-нет! Если можно, то... лучше не нужно.

— Словом, утконосый с тройным подбородком по нашей классификации не кто иной, как плоскохвостый зубодробильный недоумок. А Лупоглазая Трескучка в действительности — разящий наповал придурок. Правда, здорово? — восхитился он. — Вот чем хороша система, я от неё прямо без ума! Вы улавливаете ход моей мысли, уважаемый клиент?