Победа Великой армии - [86]

— Какое чудесное место! — с восторгом сказала Ольга матери. — Лошади великолепны и отлично вымуштрованы! Вам стоило бы прогуляться с генералом!

— К сожалению, нам надо ехать, иначе мы опоздаем в Экс, — ответила Кристина.

Франсуа надеялся что-нибудь придумать, чтобы продлить встречу. И ему показалось, что он нашел хороший повод.

— Раз уж вам срочно надо ехать, — сказал он, — то вы могли бы вернуться к нам завтра. Предлагаю после обеда покататься на лошади, как советует Ольга. Поужинаем на террасе, вы переночуете в гостевой комнате на втором этаже. Это позволит вам ехать в Ниццу прямо, а не через Экс. Мой ординарец, которого вы знаете, устроит на ночлег ваших кучеров и позаботится о лошадях.

Графиня Калиницкая, похоже, задумалась.

— Если хотите, Флоран покажет вам комнату, которая подошла бы для вас и для Ольги. Тогда и решите, что делать дальше.

Франсуа помог Кристине подняться с дивана, и она вышла из комнаты в сопровождении Флорана и гувернантки. Было слышно, как они поднимаются по лестнице. Генерал остался в кабинете наедине с Ольгой.

— Вы должны мне помочь, — попросила девочка. — Мама не знает, в какой пансион меня лучше отдать — в петербургский, или в парижский. Я бы, конечно, предпочла Париж! Мне придется проучиться в пансионе три года, и я даже представить себе не могу, как я проведу их в России! Мама объяснила, что меня вряд ли примут в школу при ордене Почетного легиона, потому что мой отец был русским офицером, убитым в сражении с французами. Может, вы могли бы это уладить? И еще об одной вещи мне хотелось бы вас попросить — чтобы вы уделяли больше внимания моей матери. Я знаю, она вами бесконечно восхищается.

Над ними послышался скрип половиц под ногами ходивших наверху людей.

— Она ждала от вас новостей. Я видела, как она спрашивала, нет ли писем из Франции. Вы наверняка доставили бы ей удовольствие, если бы написали.

Бейль вырвал листок из лежавшего на его столе блокнота.

— Представь себе, Ольга, я сам не знаю, на какой адрес в Варшаве ей писать! Не будешь ли ты добра написать его на этом листке? Садись в мое кресло.

Ольга взяла гусиное перо, обмакнула в чернильницу и начала старательно выписывать буквы. Кристина спустилась по лестнице и вошла в комнату. Ее лицо снова разрумянилось.

— Комнаты очень хороши, — сказала она. — Гораздо лучше тех, где я устроила вас в Смоленске! Я принимаю ваше приглашение. Мы вернемся завтра, сразу после полудня, и я с удовольствием с вами прогуляюсь, если у вас есть дамское седло. А теперь, — продолжала она, взяв дочь за руку, — извините нас, что мы уезжаем так скоро, но мне не хотелось бы слишком опаздывать на обед в Эксе!

Три дамы сели в экипаж, кучер несколько раз стегнул длинным хлыстом по крупам передних лошадей, и колеса экипажа пришли в движение.

Франсуа Бейль вернулся в свой кабинет и смотрел в окно, как карета удаляется от него по аллее, обсаженной подстриженными платанами, оставляя за собой двойной шлейф серой пыли.

* * *

Все следующее утро Бейль готовился к приему дам, которых ждал после полудня.

Лоррен, с изумлением узнавший графиню Калиницкую, отправился в соседнее имение, чтобы позаимствовать там дамское седло, а потом они с Бонжаном старательно вычистили лошадей — темно-рыжую для генерала и серую в яблоках кобылу, на которой будет кататься графиня.

Тем временем Бейль проверил состояние двух гостевых комнат. Они представляли собой анфиладу, занимавшую одну из сторон галереи второго этажа, над гостиной и кабинетом. В одну из комнат он велел поставить две кровати — для Ольги и ее гувернантки, в другую приказал Мадлен принести самое тонкое постельное белье, какое только есть в доме. Его удивляло, что маркиз де Лаффар так изысканно обставил мебелью комнаты, где никто никогда не жил. Наверняка это объяснялось его страстью коллекционера. А потом Бейль стал ждать.

Экипаж с гостьями прибыл около четырех часов. Графиня Калиницкая была одета в костюм для верховой езды по французской моде: длинная синяя суконная юбка с черной каймой, белая блузка и черный приталенный жакет с бархатным воротничком, на ногах сапожки, на золотистых волосах треуголка с загнутыми краями. Лоррен и Бонжан под уздцы привели лошадей. Кристина села боком на свою кобылку, погладила ее по шее, и всадники тронулись в путь в направлении горы Сен-Виктуар.

Они миновали величавый замок Вовенарг и поехали по обрывистой дороге, натягивая вожжи. Наклонив морды вперед, лошади резво несли их в гору. Наконец, они подъехали к первым домам деревни Пюилубье. Вокруг раскинулся великолепный пейзаж, вдали на горизонте мерцало море. Кристина хотела подняться дальше в гору, но Франсуа решил, что им стоит повернуть назад. Обратно они ехали медленнее; лошади спотыкались, упираясь передними ногами, из-под их копыт катились камешки.

После Вовенарга они пустили лошадей рысью. Встречавшиеся по пути немногочисленные крестьяне здоровались с ними, приподнимая шапки, и долго провожали взглядом элегантную и стройную фигуру Кристины.

В пути говорили мало; Кристину заворожил вид холмов и лесов. Вернувшись в Ла-Тур, она ушла, чтобы привести себя в порядок, в свою комнату, где был уже разобран ее чемодан.