По ту сторону зеркала - [33]

Астин снова хотел спросить, откуда же тот знает Рыжую Бороду, но в силу своей чрезмерной склонности к учтивости, отказался от этой затеи.

— А ты уверен, что найдешь его, имея в наличии такой растянутый адрес? — снова спросил Белиэнар.

— Уверенности мало! — сказал тот серьезно. — Но он как-то говорил, что если потребуется его найти, то достаточно всего лишь разыскать эти самые лесистые горы, а там уже видно будет! Он как-то даже пошутил, что о нем можно спросить у любого повстречавшегося зверька. Конечно, это не так, хотя… видя вас, я уже поверю даже в это, — улыбнулся он. — Но эта шутка, все-таки, что ни будь-де значит, — Думаю, что его я найду!

— А что же теперь будет? — спросил Астин печально, отдавшись нахлынувшим воспоминаниям. — Что же делать народу Далая? Как освободится от гнета этих дикарей? Нельзя же так оставить!..

— Бороться! — сказал ему Белиэнар сверля пустоту. — Бороться не жалея сил и себя!

— Но как?

— Не знаю.

— Ведь должен же быть способ?! В мире нет ничего не возможного!

— Твои слова верны! — сказав, повернул голову Белиэнар. И Астину показалось, что его глаза изнутри светятся. На этом разговор у них закончился.

Вторые сутки шли. Оставалась еще одна. Наступил вечер, и они встали на очередной, предположительно конечный, ночлег. Завтра к концу дня они должны были выйти из леса и прийти к назначенному пункту. Белиэнар, (не говоря уже об эльфах), не говорил о том, что это за место и зачем оно за завесой тайны. Люди расспрашиваться не стали, порешив, что все равно узнают.

Эльфы и люди попривыкли друг другу и успели сдружиться. Элисар и его товарищи, как истинные солдаты прониклись неподдельным интересом к боевому искусству эльфов, с некоторой обидой видя, что те продвинулись в этом направлении далеко вперед и, чуть ли не молясь, попросили посвятить их в секреты. Те радушно согласились и пообещали при прибытии, скоро научить всех ко всему.

Большой Том со своей семьей тоже чувствовали себя хорошо, хоть и скучали по своей лавке, а маленький Фол, вообще не мог сидеть на месте из-за своего счастья. Все это путешествие так его завлекло и радовало, что даже немного докучал остальным. Его мать, не смотря на все попытки, не могла умерить его озорство. Но ему все добродушно улыбались и пытались порадовать, чем могли. Одно только его огорчало: он не мог все это рассказать своим друзьям хлопчикам, увидеть в их глазах зависть… — детская особенность. Про войну он позабыл.

Плаше большее время проводил с ними. К ним еще присоединился Астин. Этот человек пришелся ему по душе, поскольку обнаружил, что у них есть о чем поговорить.

Наступала ночь и многие укутавшись в свои плащи спали под корнями деревьев. Воздух был теплый, даже немного душный.

Плаше не спал, он решил вызваться в число часовых и вместе с его членами стоял на страже покоя спящих товарищей. Их было пятеро, трое эльфов, а вторым человеком был недавний узник по имени Ошир тридцать семь лет от роду, неплохой малый, но чересчур болтливый. Вот и теперь, находясь в обществе Плаше (эльфы разбросались по деревьям) он нес какую-то чепуху про то, как он хорошенько ошпарил, своего слугу, за то, что тот тайно уничтожал запасы его винного погреба, даже не утруждаясь себя спросить, слушает ли его товарищ. До Плаше доносились лишь отдельные фразы его рассказа. Он думал о своем.

Казалось, ничего не предвещало беды, когда неожиданно над головой собрались холодные тучи и закапали первые капельки осеннего дождя. Плаше с сожалением подумал, что зря они не развели костер, видя, как спящие товарищи начали ежиться и просыпаться. Он даже хотел сказать своему господину об этом, когда тот проснулся и подсел к нему на бревно.

— Ночка-то портится! — сказал он.

— Да Плаше, — ответил тот подсаживаясь. Ошир в это время ходил за плащом. А когда он вернулся, проговорил слова Плаше:

— Господин лекарь, а что если разведем костер?! Глядите-ка, как потемнела ночка. Все из-за туч! Скоро польет. А мы тем временем быстро управимся…

— Придется потерпеть, Ошир!

— Ну почему? — заартачился тот. — Разве будет плохо, если мы немного дадим своим задницам немного тепла? Все уже проснулись от этой холодрыги. Давайте я разведу костер!

— Нельзя! — настоял на своем Белиэнар.

— Вот черт! — выругался тот и ушел, вставив из далека еще ругательство.

— Он огорчился, — с сожалением сказал Плаше, будто извиняясь за солдата. Старик лишь улыбнулся ему. — Завтра будем на месте, — то ли спросил, то ли утвердил он, но это было не важно; он попытался снять затянувшееся напруженное молчание.

— Да, — ответил тот задумчиво. Плаше мысленно поругал себя, за неправильно выбранную тему. Ведь, им не говорили куда они прибудут, а значит было не к месту об этом заговорить сейчас. Некоторое время они все же сидели молча. Плаше не смог выбрать подходящую тему, а старик не хотел говорить.

— Господин Белиэнар! — кто-то тихо шепнул у них за спиной. Они обернулись. Стоял эльф — один из часовых. Он посмотрел на Плаше, будто не решаясь заговорить. И Плаше хотел уйти, подумав, что тот намекнул на это. Но эльф заговорил, и он остался.

— Я только что видел нечто, — начал он серьезно, — которое как мне показалось, движется сюда. Он еще далек. Но скоро дойдет.