По ту сторону сновидения. Технология трансформации - [121]

Если же сновидящий имеет достаточно энергии, безупречности и внимательности, чтобы перемещаться и действовать, «проекция места» превращается в первый мир второго внимания. Поле эманации, с которыми он вступает в различные взаимодействия, значительно расширяется. В первом мире второго внимания осознание сновидящего постоянно перебирает различные пучки и структуры эманации энергетической Реальности, однако ригидность тоналя организует восприятие так, чтобы в области контролируемого энергообмена сохранялись лишь те структуры и уровни порядка, что имеют подобие с порядком перцептивного мира первого внимания.

На этом уровне сновидения мы осуществляем свою активность в пространстве, повторяющем мир бодрствования. Мы гуляем по дому, выходим на ночную улицу, изучаем окрестности. Здесь можно летать и проходить сквозь стены, встречать других людей, вступать с ними в контакт, насколько позволяет сила осознания. Формально первый мир второго внимания очень напоминает пространство осознанного сна.

Но различие между состояниями на самом деле весьма и весьма существенно.

В первом мире второго внимания пробуждается тело сновидения. Основные каналы энергообмена активны и контактируют с внешними полями, что, с одной стороны, позволяет воздействовать на воспринимаемые пучки эманации, а с другой стороны — позволяют пучкам эманации воздействовать на сновидящего. В люцидном сне вы «неуязвимы» (надо лишь быть внимательным и помнить, что в отдельных случаях люцидный сон может неожиданно превратиться в энергетическое сновидение — такие флуктуации достаточно редки, но все же имеют место), а в энергетическом сновидении надо помнить об осторожности.

Энергетическое сновидение — это «сновидение магов». Здесь могут происходить самые удивительные вещи, включая те эффекты, которые принято относить к парапсихологии. Все, что происходит в энергетическом сновидении, может иметь последствия в бодрствующей жизни. Связь между событием в сновидении и событием наяву чаще всего непрямая, превращенная, но она всегда имеет место. При должном количестве энергии через такое сновидение можно исцелить или, наоборот, нанести вред. В энергетическом сновидении вас даже могут убить.

Архетипические образы

В энергетическом сновидении практик входит во взаимодействие с бесчисленным потоком объемных структур. И только незначительная их часть воспринимается тоналем как более или менее искаженная реплика мира первого внимания. Структуры, объем которых значительно превышает любой из пунктов инвентарного списка тоналя, транслируется осознанию через архетипы.

Как известно, энергетическая Реальность не делится на «внешний» и «внутренний» миры. Поэтому то, что Юнг и его последователи относят к содержаниям коллективного бессознательного, становится представлением (репрезентацией) мирового Бытия в человеческой психике. Эти «формы» (энергетические феномены) не могут игнорироваться тоналем, поскольку они чрезвычайно актуальны для воспринима-теля. Обычно они отражают важнейшие характеристики окружающего энергетического поля или непосредственно указывают на экзистенциальный статус сновидца. В данной ситуации тональ не может обойтись без архетипических образов.

В юнгианском смысле архетип рассматривается как «статическая конфигурация или динамическое событие в психике, обладающее трансиндивидуальным характером и качеством универсальности». Что касается энергетического сновидения, как правило, архетипы относятся к резервуару архетипических структур, общих для всего человеческого вида. Они исполняют функцию «символического языка», с помощью которого тональ пытается донести до сознания то, что не может передать иными образными средствами.

Разумеется, «архетипы», о которых рассуждает психология коллективного бессознательного, и «архетипы», о которых говорю я (в контексте энергетического сновидения и энергетической Реальности), — немного разные вещи. Их объединяет универсальность символов, экзистенциальная значимость для человеческого осознания независимо от культурной, национальной или этнической принадлежности, и спонтанная, внерациональная истинность.

Последнее обстоятельство выразительно сформулировал сам Юнг в своей работе «Ответ Иову»: «…Хотя высказывания сознания могут оказаться обманом, ложью и иным самоволием, с высказываниями души этого случиться не может никак: они, указывая на трансцендентные по отношению к сознанию реальности, всегда делают это главным образом через голову. Эти епиа [реальности, сущности] суть архетипы коллективного бессознательного, вызывающие к жизни комплексы представлений, которые выступают в виде мифологических мотивов. Представления такого рода не изобретаются, а входят во внутреннее восприятие — например, в сновидениях — в качестве готовых образований. Это спонтанные феномены, не подверженные нашему произволу, и потому справедливо признать за ними известную автономию» (курсив мой).

Разумеется, конкретное содержание любого архетипа в сокровенной сути своей является высшим синтезом однородных фактов психического опыта. Поверхностный взгляд находит в архетипах, прежде всего, концентрат социально обусловленных восприятий, о чем свидетельствует их мифологическая и религиозная окраска. Однако именно социальный, или историко-культурологический аспект архетипов интересует нас менее всего. Поскольку в энергетическом сновидении такие архетипы либо отсутствуют, либо теряют психоаналитический смысл. На первый план выходят психо- и биофизические аспекты архетипиче-ских «сущностей» (то есть, те, что имагинативным способом объединяют жизнь осознания и жизнь тела, а затем — психофизическую целостность и энергетическую реальность экзистенциального поля).