По ту сторону пламени - [42]
— Получится, — отвечает Эрлах. Невесело усмехается и кивает на мою сжатую в кулак руку. — Я знал мага вроде тебя. Скольких ты убила? Неужели среди них не найдется достаточно страшного воспоминания?
Отступаю:
— О чем ты?
— Зарин? — Наас подходит ближе.
— Можешь солгать мне сейчас, — мужчина касается нити заклинания. — Сказать, что никогда не отнимала ничьей жизни. Или — случайно. А может, просто защищалась… Мы все здесь говорили подобное. Чаще всего — самим себе. Верно, Наас?
— Перестань, — зло выдыхает рыжеволосый маг. Налетевший ветер рвет тонкую вязь колдовства. Я прикусываю щеку изнутри. Даниель не может знать.
Почему он говорит так, словно знает?
Медный вкус отрезвляет. По щеке чиркает подхваченный ураганом лист. Эрлах продолжает, будто не замечает всколыхнувшейся стихии:
— Только так магия не работает. Сила начинается с правды. Висия не понял этого, и теперь он мертв. Наас отрицает, и — ты ужасный маг.
Наас скрещивает руки на груди:
— Иди к черту.
Эрлах качает головой:
— Видишь: отрицает. Будь честна, когда дотронешься до знака. Иначе весь пережитый тобой страх ничего не стоит.
Мужчина отходит к окружившим могилу магам. Кан посерел, его запутавшиеся в чарах пальцы медленно соскальзывают вниз. На лбу блестит испарина — или осела магия.
— Зарин… — закрываю глаза, отстраняя Нааса. Голос дрожит, когда говорю:
— Оставь меня.
Страх приходит, когда рядом никого.
Перебираю воспоминания — семь, их было семеро, Эрлах, — но они дробятся и мешаются, и не разобрать, где какой. Даже лица сливаются в одно, сначала перекошенное ужасом, а через секунду — пустое. Страха нет. Лишь усталость и отчаянное желание, чтобы все закончилось.
Озноб пронзает позвоночник иглами.
Был и восьмой. После крыши и Лизы, перед теми семью.
Шрам наливается теплом:
— Вот оно.
Я задержалась в школе после продленки. Подняла голову от учебника, а в классе пусто. Ледяной свет потолочных панелей пульсировал на изнанке век, делал руки синюшными, с фиолетовыми реками вен в суставах. На часах было начало двенадцатого. Я глядела на равнодушные стрелки, снова и снова считала время, пытаясь сложить в другие цифры. Одноклассники давно ушли. Учитель тоже. Сторож гремел ключами в темном коридоре, заглянул ко мне — в единственный освещенный класс:
— Ты им звонила?
— Мама уехала. У папы занято, — мы жили почти за городом. Последний автобус заканчивал ходить в десять. Папа должен был забрать меня после работы. Он забыл.
Или помнил.
Сторож почесал затылок, пожал плечами:
— В этот раз что-то совсем припозднились. Ну… если хочешь… пойдем, чаю сделаю, — предложил и облегченно ретировался, когда я ответила:
— Спасибо, я здесь посижу, — мне было всего девять, но я уже знала, когда они надеялись услышать отказ.
До смерти хотелось спать, но колотящееся сердце разгоняло усталость. За стеклами совсем рядом плескалась тьма — больше месяца неотрывно следовала по пятам. Я отличала ее мшистый запах среди прочих. Те насыщались и уходили, но эта будто жаждала выпить меня до дна.
— Оставь меня в покое, — прошептала я, царапая шрам, запястье. Боль отвлекала. — Возьми, что хочешь, только уходи.
Я набрала папин номер. Сторож неплотно прикрыл створку, черная щель дышала сквозняком. Я подошла, чтобы захлопнуть. Впереди ключи звенели в такт удаляющимся шагам. Я потянула ручку на себя, когда звук взорвался. Что-то глухо ударилось о стену, взвизгнул паркет. Я зажала рот. Из телефона рвались короткие гудки.
За тонкой деревянной дверью кто-то засипел. Поскребся и нежно пропел:
— Ссспасссибоо.
Вцепляюсь в заклинание. В памяти — рассвет. Школьный коридор. Низкое, еще синее небо в окнах. Я переступаю через скрюченные ноги, стараясь не испачкать ботинки в крови. Брызги покрывают стены и потолок, на полу разводы отмечают последние конвульсивные движения. Тошнота подкатывает к горлу, колени дрожат. Нужно уйти, пока не пришли первые люди.
Крохкий знак под пальцами натягивается, сплетается теснее, пульсирует в такт сердцебиению. Рядом выдыхает свой страх Наас, соединяя линии в нерушимый каркас.
В центре заклинания открывается глаз.
— Отпускай, я удержу. Режь! — сдавленно говорит парень. Зажмуриваюсь до танцующих пятен и падаю на колени, выдергивая кисть. Режу ладонь по старой линии. Выходит только царапина. Сжимаю зубы и втыкаю лезвие, выкручиваю, пока не становится жарко и липко, как летним днем, когда вместо ножа был осколок.
Вокруг проносятся золотые нити и звучит на разный лад напев молитвы. Кружится голова: прошлое и настоящее меняются местами. На грани слышимости всхлип давнего сторожа путается с криком мертвого Советника.
Он не показывается. Я подползаю к краю могилы, нарушая цепь волшебных узелков и заклинание Мары — узор, хрустнув, рвется и скукоживается. Воздух низко гудит. Кто-то вскрикивает. Кровь капает в яму, срываясь с кончиков пальцев. Скелет внизу, залитый золотом колдовства, изменил положение: теперь он кутается в истлевшие меха. И говорит со мной — шорохом в мышцах, болью в суставах. Чужой ужас сковывает тело.
— Она. Моя, — не вычленяя значений, отвечаю на поток старинной речи, бегущей по венам. — Моя. Умри.
Умри. Десятым.
После смерти лучшего друга, я будто проснулся от долгого сна и увидел Университет Магии таким, каков он есть на самом деле: жестоким, опасным местом, где за каждой дверью — тайна, где волшебство рождается из боли, а люди страшнее чудовищ. Я должен отомстить. Изменить уклад ордена — возглавив его по праву крови, хоть всемогущий Совет и не захочет поделиться властью. Путь к вершине долог, и достаточно одной ошибки, чтобы оказаться за воротами Университета, лишившись памяти о магии и прожитых годах.
Этот мир похож на сон. Он парадоксален и время от времени нелогичен. Залогом его существования стал хрупкий баланс разных сил, из которого родились Химеры - существа, сделавшие этот мир полностью своим. В цикле речь пойдет о них.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Главный герой - супермен из погибшей в незапамятные века сверхцивилизации Земли. Оказавшись в современном мире, он скучает по своим сородичам, в чём-то похожим на помесь мифических вампиров и хищных кошек. Потому он воссоздаёт свой народ, который до поры скрыто живёт в среде человечества. Главный герой, их величество король из правящего дома Лета тоже пытается привыкнуть к новой среде обитания. Он находит свою любовь, к которой идёт непростыми путями - через ненависть и взаимное непонимание.
Она сама выбрала свою судьбу, и теперь ей остаётся только ждать своего любимого… несколько столетий, но настоящая любовь этого стоит.
Меня зовут… по-разному. Моя судьба постоянно кидает меня из одного омута в другой, правда, дает шанс выбраться из них с наименьшими потерями. Кто я? Я не знаю этого сама, и теперь ищу ответ. Но кто знает, что я найду на пути… Может быть, счастье, может проклятье, а может быть я найду правду?Спасибо всем тем, кто за семь месяцев, пока писалась книга, поддерживали комментариями, советами и указаниями ляпов, а главное, спасибо тем, кто ждал демона и ряди кого хотелось писать дальше.
Современный мистический женский роман, повествующий о любви американской писательницы и Мастера вампиров. Поклонников мистической литературы ждет динамичный сюжет, бурное развитие событий, атмосфера тайны и красивой любовной истории.