По ту сторону пламени - [37]
Среди толпы мелькает светлая вспышка. Я проливаю кофе на пальцы. Илай. Черная футболка сливается с темнотой, обнаженная кожа полыхает — ярче ламп и
металла столов. Жилистые запястья тоже носят отпечаток пут. Отвожу взгляд и слизываю липкие капли.
Нужно держаться от него подальше.
— Тони! Мы здесь! — Наас размахивает руками. Опускаю голову: пусть Илай не заметит. Пусть заметит. Пусть… черт!
Не замечает. Тони подсаживается между Наасом и Айякой. Очень тесно, но рыжеволосый маг делает вид, что отодвинуться некуда.
— Ты чудовище, — шепчу в медные пряди. Неразборчиво хмыкает в ответ. Ворует салфетку с моего блюдца, выкручивает и рвет на части.
— Просто хороший друг. Ешь. Скоро уходить, — точно, пирог. Сочная мясная начинка вываливается из теста, тает во рту.
— Вот вы где. Двигайтесь, — Эдвард Анна, продавец амулетов, тащит два высоких барный стула. Отвоевывает место у стены, Мара устраивает длинные ноги у него на коленях. Оба еще покрыты вылинявшими до розового пятнами, волшебница колупает щеку, пытаясь избавиться от чешуек.
— Дани подойдет сразу на место. Триша не сможет: вызвали вниз, — негромко сообщает Эд, хватая кусок пирога и роняя половину на свою девушку.
— У нее проблемы?
Мара сердито дергает парня за прядь соломенных волос, пытается оттереть следы соуса с блузки.
— Нет, вроде нет. Просто Чиндту неймется, — Эдвард целует волшебницу в висок и получает локтем в живот:
— Твою же мать, Эд! Кофта! Новые леггинсы! Снова!
— Бедная, — сочувствует Наас то ли Трише, то ли Маре.
— Так, пропустите в туалет, — сдается последняя.
— Я с тобой, — умыться, вдохнуть хоть немного воздуха: от духоты и едкого сигаретного дыма печет глаза. Просачиваясь сквозь скопление охотников у барной стойки, стараюсь не выпустить Мару из виду. Впрочем, она скоро останавливается в конце внушительной очереди. Ужасно жарко. Закатываю рукава, гляжу на перехваченные полосами предплечья. Под резкими огнями кажется, что руки по-прежнему связаны.
Тень ложится на исчерканную кожу. Перехватывает запястья и дергает в сторону, в узкий коридор, где едва теплится багряный отблеск. Прижимает к стене. Деревенеет, легко касаясь шершавыми губами лба. Сердце колотится. Я могу оттолкнуть — но не двигаюсь. Закрываю глаза, впитывая жар чужого тела. Илай жесткий, сильный. Невыносимый. Пахнет снегом и кровью.
Отвратительно.
Идеально.
— Ты спускалась в подвал. Не возвращайся к ней, — оттягивает ворот водолазки, обхватывает шею, с нажимом гладит шрамы. — Ей нельзя верить. Это только магия. Посмотри, что они сделали с тобой. Будет хуже. Они заберут твою память, чтобы создать новых. Ты перестанешь понимать… Не выделяйся. Тогда они не…
— Не могу, — получается почти стон.
— Почему? — отстраняется, позволяя запрокинуть голову. Хмурится. За завесой белых ресниц зрачки до краев заполняют алую радужку.
— Только магия, — его слова. — Что мы, если не магия? — когда кроме тебя в золотом круге от торшера никого, а вокруг теснятся мятежные тени — мир
схлопывается до собственного дыхания и страшного, больного, непостижимого волшебства. — Даже сейчас. Ты. Почему ты здесь? Разве не из-за магии? Чувствуешь? Твой-мой свет продирает до костей.
Илай глядит не моргая, будто даже не дыша. Искусанные до ран губы так близко, стоит потянуться… собираю остатки воли и выворачиваюсь из захвата-объятий. Почти врезаюсь в Кана.
Нинин брат уперся взглядом в огненного мага, ладони расслабленно лежат на поясе форменных брюк. Рядом с ножнами.
— Все в порядке? — почти дружелюбно.
— Да, — шея горит после прикосновений. Прячу отметины, которыми наградил меня Кан. Пусть не из злого умысла, но… огрызаюсь:
— Знакомлюсь с себе подобными.
— И как тебе? — вздергивает бровь. Что-то самодовольное сквозит в прищуре черных глаз.
— Приятно, когда после не нужно в лазарет, — пока не ответил, выбираюсь обратно в зал. Пошли к черту. Оба.
За столиком, похоже, не заметили моего отсутствия. Наас хохочет. Айяка тихонько светится. Тони поминутно отвлекается: когда девушка играет с завитой прядью, когда склоняет голову в его сторону, кладет ногу на ногу, улыбается… я тоже не могу сдержать улыбки.
Эдвард в лицах рассказывает о задании. Я пропустила половину, но Наас вкратце делится, что они с Марой искали каких-то али. Вдоль горной трассы, связывающей несколько маленьких городков, часто пропадали люди, и охотники неделю шатались с палаткой по отмеченной искателями местности прежде, чем обнаружили…
— Чувак с лопатой! Роется себе в метре от обочины, а рядом в прицепе — мусорные мешки. Мара такая: ой, вы не подскажете, как добраться до…ну, то село, как его… ээ, неважно! А он такой: на меня — на нее, снова на меня… и кааак замахнется! Мара Кейтлин устало усмехается. Серьезная, синеглазая, с короткой рваной челкой, она напоминает святую с иконы, случайно попавшую не в то место и даже век. Ее парень, наоборот, идеально вписывается в атмосферу бара: клетчатая рубашка поверх мятой футболки, драные джинсы и воронье гнездо давно нестриженных светлых волос. Странную пару выбрал Наас в помощники.
Вокруг стола собралась приличная толпа, каждая реплика встречается бурей смеха. Когда Эд описывает погоню за маньяком, я тоже хохочу до слез, вместе с присоединившимся к слушателям Каном.
После смерти лучшего друга, я будто проснулся от долгого сна и увидел Университет Магии таким, каков он есть на самом деле: жестоким, опасным местом, где за каждой дверью — тайна, где волшебство рождается из боли, а люди страшнее чудовищ. Я должен отомстить. Изменить уклад ордена — возглавив его по праву крови, хоть всемогущий Совет и не захочет поделиться властью. Путь к вершине долог, и достаточно одной ошибки, чтобы оказаться за воротами Университета, лишившись памяти о магии и прожитых годах.
Как стать всемогущим ребенком Хаоса? Это то, что Харли отчаянно нужно выяснить, прежде чем ее расстроенная тетя увеличит число погибших. Все, что она знает наверняка, это то, что дети-маги пропали, и они каким-то образом вписываются в грандиозный план Кэтрин Шиптон. Теперь, когда Харли является официальным членом Ковена Сан-Диего, она чувствует себя более ответственной, чем когда-либо, за его защиту и за защиту магического мира. Но на ее плечах гораздо больше, чем это. В ковене скрывается предатель.
Ему ничего не нужно было от живых или мертвых. Теневой маг Гетен — сильный некромант, хранитель границы между живыми и мертвыми и брат короля Бесеры. Его темные силы угасают, мстительный дух пытается напасть, и Гетен должен радоваться появлению сильного рыцаря у ворот. Но он не рад. Цена за помощь этой леди-рыцаря велика — воевать против брата. Она еще не встречала мужчины, которого считала равным. Воительница Галина не боится угрозы войны между ее страной и соседней Бесерой. Она заслужила свои титулы, проливая кровь и ломая кости.
Мелина Розенталь поклоняется моде. Она мечтает работать в элитном модном журнале Eclipse, и ради этого готова пойти на все. Даже подкорректировать имидж великолепного, сексуального общественного мецената и плейбоя по совместительству. И плевать, что он парень, разбивший ее сердце год назад… Вот только Эйден Дин — оборотень. После смерти отца, Эйден наследует стаю Сан-Франциско и приступает к своим обязанностям. Также Эйден не собирается отказываться от своего ночного образа жизни, но есть одно «но»: он уверен, что нашел свою суженую, и тот факт, что она не оборотень — плохая новость.
Вирус уничтожает человечество. Но небольшой группе представителей человеческой расы удалось выжить. Все остальные превратились в монстров. Все женщины мертвы, кроме Иви. Из-за изменения ее генетической системы, она выживает. Когда ее физиология начинает претерпевать изменения, ей необходимо смириться с тем, кто она есть, и принять свое предназначение в поисках лекарства. Мутировавшие люди охотятся за ней. Мужчины ожесточились против нее… за исключением троих. Загадочный воин, кающийся любовник, заботливый враг — они яростно защищают последнюю живую женщину, но в то же время каждый преследует собственные цели.
Возвращаясь из опасного путешествия, мог ли Андэр Каларон, маркиз и авантюрист, представить, что дома его ждет засада в виде маменьки и… дюжины невест. И уж точно он не знал, что внезапно стал опекуном двух проказливых близнецов — семнадцатилетних Луки и Виолы. Появление брата и сестры выглядит слишком подозрительно, к тому же молодые люди многое скрывают. Домочадцы и законные невесты ополчились против близнецов. В поместье разгорается такая война, что даже идущие по следу Андэра шпионы вражеского государства его уже не впечатляют — ему бы матушку одолеть да с собственным сердцем разобраться.
«Я тебя помню» — и разбитая судьба близких людей соберется обратно. «Я тебя помню» — и в сердце откликнется настоящая жизнь, которую ты забыл и потерял. «Я тебя помню» — и сказка распахнет иные пространства, где ты уже бывал в детстве — во Дворах, на Мостах и в Безлюдье… И она возьмет тебя за руку, а он назовет по имени. И ничто, — ни время, ни злые люди, ни ошибки прошлого, не способны будут вас разлучить.