По ту сторону пламени - [20]
— Ты поэтому живешь в городе? Илая боишься? Или меня? — Наас цепляет меня под локоть. — Пошли, познакомлю с нормальными людьми. Не обижайся, Карл. Ты-то ничего, когда не зависаешь с этими обсосами.
— Урод, — бросают в спину.
— Ты маг огня? — спотыкаюсь.
— Почти. Потом… — он смотрит на мою шею. — Потом поговорим.
Из оббитого деревом холла мы попадаем в просторный светлый зал с высокими окнами. Хаотично расставленные диваны и кресла, бильярдный стол и автоматы с закусками. И люди. Много людей. Я ежусь, глажу рану под повязкой.
— Это общая гостиная, а отдельно нашего блока — в конце коридора, справа. Но та скорее для собраний и разносов, чем для отдыха, — Наас ехидно косится на невозмутимого Кана. — О, вон Тони! Тооони, у нас новая соседка! — оборачиваются все. Сжимаю кулак до отрезвляющей боли. Человек пятьдесят, не меньше. В основном мужчины и старше меня, лишь несколько девушек.
— И почему я не удивлен? — от кофейного автомата отделяется худощавый парень. Сантиметровый ежик русых волос, чуть вздернутый нос и прозрачные зеленые глаза. Широкая черная полоса на сгибе левого локтя — татуировка. Чуть выше вторая: паутина из тонких нитей скрывается под рукавом серой футболки. Маг неторопливо подходит, отдает Наасу стаканчик с кофе:
— Привет. Я Тони Луиза, — я пожимаю теплую ладонь:
— Я… Зарин Аваддон, — новое имя горчит на языке.
— Привет, Зарин, — нас быстро окружают, сыплются вопросы. Пока Кан и Наас отвечают, я рассматриваю разношерстную толпу. Большинство держится на расстоянии. Рискуют представиться лишь Мара и Эдвард, видимо, друзья Нааса и Тони. Помятые и всклоченные, с бурыми шелушащимися пятнами на лицах. Мара выбирает из длинных черных волос куски мха.
— Только с задания, — зевнув, поясняет она.
Еще одна девушка, с мужским именем Патриций, мягко улыбнувшись, отчетливо кивает мне — не поднимая ресниц и оглаживая тонкую металлическую трость. Похожий на индейца высокий смуглый парень проходится цепким взглядом и оглядывается, будто разыскивая кого-то. Находит. Я тоже нахожу.
Наас запоздало шепчет имя:
— Илай. Вон там, смотри. Альбинос. Илай Мназон. Пятьдесят один огня, — и тьмы, и битого стекла. С силой провожу ногтями по бинтам на ладони. Откидываю со лба растрепанную челку.
Илай отличается. Как привидение, как тот осколок. Весь он — острые грани. Совершенно особенный.
Черная форма охотника. Бледный. Белые как снег волосы и брови, даже ресницы. А красный взгляд обжигает, пригвождая к месту. Припухшие, искусанные в кровь губы — единственное яркое пятно.
Некрасивый. И вместе с тем, что-то в нем цепляет, не дает отвлечься. Отталкивает и притягивает. Я теряю нить разговора. Голоса сливаются в неразборчивый гул. Склоняю голову набок, разгадывая новую загадку. Илай повторяет жест.
Кто-то громко спрашивает про мою силу.
— Сорок четыре, — отвечает Кан. Огненный маг щурится. Хитрость Валентина не обманывает его.
Другие реагируют неловким молчанием: смесь удивления и жалости. Несколько человек отступают назад.
— Ну, это не совсем плохо… — тянет Эдвард. Мара пихает парня локтем: Илай отворачивается и стремительно покидает комнату. Кан приобнимает меня за плечи:
— Уже очень поздно. Тебе пора отдохнуть, — да, пожалуйста. Илай… это слишком. Мне нужно время обдумать случившееся. Или хотя бы понять. — А вы валите чинить зал. Ни за что не поверю, что уже закончили.
— Пойдем, покажем тебе нашу комнату. Ты еще в состоянии запоминать дорогу? — спрашивает Наас в коридоре. Закутавшись в Канову кофту, прикрываю глаза: запах сигарет, мешаясь с отдушкой травяной мази, убаюкивает. Будет жалко отдавать. Сам Нинин брат, погладив по спине на прощание, ушел по своим капитанским делам.
— Это же всего на одну ночь. Ничего, если потеряюсь, — они не отвечают, и я с трудом разлепляю ресницы. — Что? Мне есть, где жить.
Тони прикладывает палец к шее за ухом. Мне требуется время, чтобы сообразить — там знак Университета, двойник моему.
— Как хочешь. Если ты понадобишься, тебя все равно смогут быстро отыскать. Где бы ты ни была, — я холодею.
— Что?
— С тобой ведь уже разговаривал кто-то из Совета? — спрашивает Наас.
— Да… Советник Гофолия.
— Сам Глава, — хмурится Тони.
— И профессор Хайме.
— Этого стоило ожидать, — рыжеволосый маг морщится. — Огненных ищут повсюду, и в основном безуспешно. Последнего, Янни, нашли четыре года назад, с тех пор… ну, еще я появился, но с меня толку мало, да и с Янни теперь тоже. Ученые, наверное, обалдели от счастья.
— Им понадобится твоя помощь, — Тони осторожно подбирает слова. — Часто это будет… нелегко. Но при правильной мотивации ты будешь соглашаться, как бы трудно ни…
— Завтра придумаем, как перевезти твои вещи сюда, — быстро и почему-то виновато говорит Наас. Я смотрю на кончик рыжей косы и коричневую кожу куртки.
Во что же я вляпалась?!
— Тебе надо позвонить? Твои родители не будут волноваться? Здесь мобильные не работают, но из парка можно связаться, — медленно, словно во сне, качаю
головой. Мы недавно разговаривали, они не должны… я и не помню номеров, а телефон, планшет и сумка валяются на гараже.
Никто не знает, где я. Что со мной.
Как обычно, в общем-то. Придется доверить свою жизнь незнакомцам и надеяться, что…
После смерти лучшего друга, я будто проснулся от долгого сна и увидел Университет Магии таким, каков он есть на самом деле: жестоким, опасным местом, где за каждой дверью — тайна, где волшебство рождается из боли, а люди страшнее чудовищ. Я должен отомстить. Изменить уклад ордена — возглавив его по праву крови, хоть всемогущий Совет и не захочет поделиться властью. Путь к вершине долог, и достаточно одной ошибки, чтобы оказаться за воротами Университета, лишившись памяти о магии и прожитых годах.
Мелина Розенталь поклоняется моде. Она мечтает работать в элитном модном журнале Eclipse, и ради этого готова пойти на все. Даже подкорректировать имидж великолепного, сексуального общественного мецената и плейбоя по совместительству. И плевать, что он парень, разбивший ее сердце год назад… Вот только Эйден Дин — оборотень. После смерти отца, Эйден наследует стаю Сан-Франциско и приступает к своим обязанностям. Также Эйден не собирается отказываться от своего ночного образа жизни, но есть одно «но»: он уверен, что нашел свою суженую, и тот факт, что она не оборотень — плохая новость.
Вирус уничтожает человечество. Но небольшой группе представителей человеческой расы удалось выжить. Все остальные превратились в монстров. Все женщины мертвы, кроме Иви. Из-за изменения ее генетической системы, она выживает. Когда ее физиология начинает претерпевать изменения, ей необходимо смириться с тем, кто она есть, и принять свое предназначение в поисках лекарства. Мутировавшие люди охотятся за ней. Мужчины ожесточились против нее… за исключением троих. Загадочный воин, кающийся любовник, заботливый враг — они яростно защищают последнюю живую женщину, но в то же время каждый преследует собственные цели.
В захватывающей заключительной книге серии бестселлера Хлои Нейл на Чикаго надвигается темное колдовство, и это может положить начало падению Дома Кадогана… С ночи жестокого нападения и вынужденного превращения в вампира Мерит выполняет обязанности Стража и защитницы чикагского Дома Кадогана. Она раз за разом спасала Город Ветров от сил тьмы вместе со своим сеньором и возлюбленным, Этаном Салливаном. Когда, проникнув в Дом, на Мерит нападает вампир, который, по-видимому, находится под влиянием темной магии, Мерит и Этан понимают, что опасность ближе, чем они могли себе представить.
Возвращаясь из опасного путешествия, мог ли Андэр Каларон, маркиз и авантюрист, представить, что дома его ждет засада в виде маменьки и… дюжины невест. И уж точно он не знал, что внезапно стал опекуном двух проказливых близнецов — семнадцатилетних Луки и Виолы. Появление брата и сестры выглядит слишком подозрительно, к тому же молодые люди многое скрывают. Домочадцы и законные невесты ополчились против близнецов. В поместье разгорается такая война, что даже идущие по следу Андэра шпионы вражеского государства его уже не впечатляют — ему бы матушку одолеть да с собственным сердцем разобраться.
В этом мире "ИКЕА" торгует не только шкафами, а Речь Посполитая, вполне себе русскоязычная, раскинулась от океана до океана. Здесь есть aйфоны, хипстеры и каршеринг. В этом мире нет млекопитающих, хоть и есть люди. Но есть ли в этом мире сострадание?
«Я тебя помню» — и разбитая судьба близких людей соберется обратно. «Я тебя помню» — и в сердце откликнется настоящая жизнь, которую ты забыл и потерял. «Я тебя помню» — и сказка распахнет иные пространства, где ты уже бывал в детстве — во Дворах, на Мостах и в Безлюдье… И она возьмет тебя за руку, а он назовет по имени. И ничто, — ни время, ни злые люди, ни ошибки прошлого, не способны будут вас разлучить.