По следам героев - [14]
Мы были уже на середине реки, когда совсем рядом ударил снаряд. На какое-то мгновение все оглохли и ослепли. Однако это бы ещё полбеды. Паром вдруг начал крениться: осколок пробил одну из лодок. «Хана!» — мелькнуло у меня в голове.
— Выкачивайте воду! Живо! — зычно приказал Ахметзянов.
Мы пустили в ход каски, котелки. Толку мало. Вода в лодке не уменьшалась. Что делать? Никто ничего ещё не успел сообразить, как подскочил Ахметзянов, мгновенно стянул с себя гимнастёрку и заткнул пробоину.
— Вперёд! — приказал он, и мы, преодолевая огненные и водяные смерчи, опять устремились вперёд. Вам, наверное, приходилось видеть, хотя бы в кино, как ярится море в ураган, какие вздымает волны. Вот такие волны буйствовали в ту ночь на Днепре.
Пушки мы доставили в целости и сохранности. Раненые отправляться в санчасть отказались. Все у кого была душа в теле, пошли на правый берег. Там наши отбивали яростные наскоки врага, который пытался сбросить их в Днепр.
Мы двинулись в обратный путь, где нас ждала следующая группа бойцов, готовых к переправе. Скорее, скорее. Гребём и гребём. Зайнетдин Низаметдинович всё там же на руле. Насквозь промокшая рубашка прилипла к телу. Десятками налетают вражеские самолёты. Словно коршуны на цыплят, они бросаются вниз, на нас, швыряют пачки бомб и с душераздирающим воем взмывают вверх. Как мы остались целы — ума не приложу.
Уже светало, когда мы приняли последних бойцов батальона. Едва отплыли от берега, получила пробоину ещё одна лодка. Ахметзянов сунул руль стоявшему рядом бойцу и, сняв с себя рубашку, опять заткнул дыру. При свете ракет я то и дело поглядываю на него. Голое, поджарое тело, бугры напряжённых мускулов, наголо обритая голова, свисающие по углам рта усы… Казалось, ему нипочём ни посвист пуль, ни фонтаны воды. Глядя на него, и мне легче дышать становится, и сила в руках прибавляется.
Сколько раз мы ходили от берега к берегу — точно не помню. Кто тогда считал! Работали полутора суток, забыв о еде и о сне.
Пока мы сновали туда-сюда, подоспели понтонёры. Они навели переправы, и на тот берег пошли танки, бронетранспортёры, вся тяжёлая техника. А мы стали возить снаряды, мины, патроны. Зайнетдин по-прежнему был на руле — бессменно. Как он выстоял столько, откуда черпал силы — не знаю… Ему ведь было около пятидесяти. Командование по достоинству оценило подвиг бесстрашного воина. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 23 сентября 1944 года ему было присвоено звание Героя Советского Союза.
Ну и качнули же мы его тогда, поздравляли от души. А мой друг, который никак не мог забыть ночь переправы, напоминавшей день страшного суда, сказал: «Я преклоняюсь перед твоей отвагой. Если останусь жив, увековечу твой образ, чтобы даже дети наши склоняли, перед ним головы».
Я уже говорил: он сдержал слово, его работа, которую он посвятил бесстрашному сыну татарского народа, сейчас находится в Киевском государственном музее…
Яков Александрович замолчал. Я поблагодарил его за рассказ, который по-настоящему взволновал меня, и сказал, что хотел бы повидать художника, создавшего скульптуру.
— Нет, нет, этого не стоит делать!
— Но мне хочется сказать ему спасибо.
— Не утруждайтесь. Он… он не любит такого.
Вскоре закончился срок моего пребывания в доме отдыха. Я с утра получил свои документы, собрал и уложил вещи. А из головы всё не шёл рассказ Якова Александровича. Времени до отъезда было ещё много, и я направился в Киевский государственный музей. Мне хотелось посмотреть на скульптурный образ своего славного земляка, запечатлённый в память будущим поколениям. В одном из залов музея я нашёл то, что искал. Это был бюст Героя Советского Союза Зайнетдина Низаметдиновича Ахметзянова. Я долго стоял перед изваянием, в котором отразились несокрушимый дух, железная воля, отвага и мужество старого солдата — человека воистину с львиным сердцем. Перед глазами предстал его многотрудный ратный путь…
Однако кто же автор этой работы, кто тот скульптор, которого упоминал в своём рассказе Яков Александрович? Я посмотрел на постамент. На нём было написано: «Скульптор Я. Кравченко».
Когда я по следам Ахметзянова приехал в Москву, стало известно, что Зайнетдин Низаметдинович уцелел в огне войны, благополучно вернулся домой и проживает в Башкирии, в деревне Ялгыз Каен (Одинокая берёзка) Гафуровского района. Я, разумеется, сказал ему, что скульптор сдержал своё слово.
Трудными дорогами
Зинатулла проснулся от звуков курая.[4] Он знает, кто выводит эти хватающие за душу, трели. В их деревне Ургаагар так задушевно умеет играть только пастух Хусият. Красивый он парень — Хусият. Высокий, статный, на тонком лице выделяются большие глаза под широкими чёрными бровями. И молчаливый — слова не выжмешь. Правда, все пастухи такие. Потому что целый день они одни, разговаривать не с кем, вот и привыкают молчать. Хусият не здешний. Он откуда-то приехал. Есть у него мать — худенькая, как лучина, и совсем маленькая сестрёнка. Надельной земли у них было мало, да и та пошла баю под заклад, вот и подались они в алькеевские края. Хусият нанялся пасти скот. Думал быстро расплатиться с баем и получить обратно свою землю. Да где взять такие деньги, чтобы хватило заткнуть глотку баю?! Если собрать их за целый год во всех покосившихся или вросших в землю избах, с бычьими пузырями в окнах вместо стёкол и соломенными пожухлыми крышами, — и то не наберёшь денег на козу! Видя, как впроголодь живёт здесь народ, и понимая, что надеждам его не сбыться, Хусият согласился пойти в рекруты вместо сынка здешнего бая. За это бай должен заботиться о его матери и сестрёнке. Уже ездили в уезд и составили бумагу. Хусият приложил к ней палец. Наверно, потому и плачет так жалобно его курай, что неохота Хусияту уезжать от пахучих лугов с соловьиными рощами, от журчащих родников под раскидистыми вётлами, в тени которых так приятно прятаться от полуденного солнца, и надевать на себя ярмо солдатской службы. Жалко Хусията.
Татарский писатель Шамиль Ракипов, автор нескольких повестей, пьес, многочисленных очерков и новелл, известен всесоюзному читателю по двум повестям, переведённым на русский язык, — «О чём говорят цветы?» (1971 г.) и «Прекрасны ли зори?..» (1973 г.).Произведения Ш. Ракипова почти всегда документальны.«Откуда ты, Жан?» — третья документальная повесть писателя. (Издана на татарском языке в 1969 г.) Повесть посвящена Герою Советского Союза Ивану Константиновичу Кабушкину.Он был неуловимым партизаном, грозой для фашистских захватчиков в годы Великой Отечественной войны в Белоруссии.В повести автор показывает детские и юношеские годы Кабушкина, его учёбу, дружбу с татарскими мальчишками, любовь к Тамаре.
Вторая книга документально-художественного романа «Звёздные ночи» о лётчицах — Героях Советского Союза М. Сыртлановой, О. Санфировой, Р. Гашевой и других, которые, не щадя своей жизни, воевали с фашистскими захватчиками в Великую Отечественную войну.
В основе документально-художественного романа — героический путь женского авиационного полка ночных бомбардировщиков, в составе которого было 23 Героя Советского Союза.Повествование ведется от имени Магубы Сыртлановой — бывшего заместителя командира эскадрильи.
Повесть о судьбе Героев Советского Союза, ровесников — украинца и татарина, которые вместе росли, учились, работали на шахте в Донбассе, вместе служили на погранзаставе, а затем героически сражались на фронтах Великой Отечественной войны.
В книге активный участник Великой Отечественной войны, ветеран Военно-Морского Флота контр-адмирал в отставке Михаил Павлович Бочкарев рассказывает о суровых годах войны, огонь которой опалил его в битве под Москвой и боях в Заполярье, на Северном флоте. Рассказывая о послевоенном времени, автор повествует о своей флотской службе, которую он завершил на Черноморском флоте в должности заместителя командующего ЧФ — начальника тыла флота. В настоящее время МЛ. Бочкарев возглавляет совет ветеранов-защитников Москвы (г.
Эта книга — о механизированном корпусе, начавшем боевые действия против гитлеровцев на Калининском фронте в 1942 году и завершившем свой ратный путь в Берлине. Повесть состоит из пяти частей, по существу — самостоятельных произведений, связанных сквозными героями, среди которых командир корпуса генерал Шубников, командир танковой роты Мальцев, разведчик старшина Батьянов, корреспондент корпусной газеты Боев, политработник Кузьмин. Для массового читателя.
Книга документальна. В нее вошли повесть об уникальном подполье в годы войны на Брянщине «У самого логова», цикл новелл о героях незримого фронта под общим названием «Их имена хранила тайна», а также серия рассказов «Без страха и упрека» — о людях подвига и чести — наших современниках.
НОВАЯ КНИГА ведущего военного историка. Продолжение супербестселлера «Я дрался на Т-34», разошедшегося рекордными тиражами. НОВЫЕ воспоминания танкистов Великой Отечественной. Что в первую очередь вспоминали ветераны Вермахта, говоря об ужасах Восточного фронта? Армады советских танков. Кто вынес на своих плечах основную тяжесть войны, заплатил за Победу самую высокую цену и умирал самой страшной смертью? По признанию фронтовиков: «К танкистам особое отношение – гибли они страшно. Если танк подбивали, а подбивали их часто, это была верная смерть: одному-двум, может, еще и удавалось выбраться, остальные сгорали заживо».
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Роман Робера Мерля «Уик-энд на берегу океана», удостоенный Гонкуровской премии, построен на автобиографическом материале и описывает превратности солдатской жизни. Эта книга — рассказ о трагических днях Дюнкерка, небольшого приморского городка на севере Франции, в жизнь которого так безжалостно ворвалась война. И оказалось, что для большинства французских солдат больше нет ни прошлого, ни будущего, ни надежд, а есть только страх, разрушение и хаос, в котором даже миг смерти становится неразличим.