По следам Добрыни - [37]

Ольга Варяжская? Нет, Ольга Русская! Но без национального вопроса, и именно варяжского вопроса, то есть без варяжско-русского антагонизма внутри державы, не читается и политика Ольги. Надо сказать, что о национальности Ольги высказывались разные гипотезы. Предлагалось, например, ее болгарское происхождение (Д. И. Иловайский), предлагалось и латгальское (это я слышал в Пскове), предлагалось и коренное русское. Последнее кажется некоторым особенно соблазнительным. Но ни одна из этих гипотез не выдерживает, к сожалению, проверки династическим правом. Дело в том, что крутая и неуклонная смена Ольгою политики имеет (как это ни покажется иному читателю странным) разумное объяснение только в том случае, если сама Ольга урожденная варяжка.

Допустим, что Ольга была княгиней не Варяжского, а Полянского дома. Тогда в рамках древлянско-полянской дуэли остался бы непонятен ни такой крутой ее поворот, ни всенародные симпатии к Древлянскому дому. Партия игралась бы тогда между двумя славянскими династиями, причем Полянская представляла бы первую коронную землю Руси. Что за дело всем прочим землям державы до их спора? Откуда симпатии других земель к мятежной Древлянской? Зачем тогда Ольге бояться цепной реакции земельных восстаний и менять ради этого политику? Подавить восстание – да и все тут! Ну, не удалось взять Коростень, пришлось ради этого обещать Малу и его детям жизнь? Ну и пусть себе остаются рабами! Ну, отпустила их спустя десять лет из милости, и хватит с них. А уж древлянский брак-то зачем?

Между тем Ольге надо было буквально спасать Варяжский дом от всенародной ненависти, от угрозы краха. И орудием этого спасения Ольга избрала не только практические меры, но и теорию – династическое право, которое она отлично знала (похоже, она понимала его куда лучше Игоря).

На основе династического права Ольга поклялась с первых же дней своего правления, что дом Рюрика – не варяжская, а славянская династия. (Будь Игорь славянином, будь она сама славянкой, в этом клясться бы не пришлось.) Но на каком основании, если Рюриковичи – варяги? А на том, что они правят славянской страной!

Действительно, альфа и омега династического права состоит в том, что национальность монарха считается не по его происхождению, а по стране, где он царствует.

Чтобы выбить у Мала его козырную политическую карту защиты славянского дела против варягов, защиты русских от власти варягов и их притеснений, борьбы за свержение варяжского ига, Ольга твердо заявила, что, по династическому праву, она не Ольга Варяжская, а Ольга Русская и ее сын не Святослав Варяжский, а Святослав Русский и что она докажет это всем своим правлением. Она заявила также, что Варяжский дом вовсе не заслуживает низложения, ибо варяжская политика была-де пагубным заблуждением и виной лично Игоря, но не династии в целом. Более того, она публично признала, что Игорь сам спровоцировал восстание и заслужил гибель, но теперь восстание более не нужно, с ее правлением причина его отпала, ибо она клянется править фактически по политической программе Мала!

Ольга сдержала слово, она была правительница редкой принципиальности. Но будь она русской по крови, ей не пришлось бы доказывать путем заключения древлянского брака, что династия – славянская. Ей не было бы нужды брать в свои союзники Добрыню. Ибо ей верили бы и так.

Все дело в том, что национальность монархов действительно считается не по крови. И еще в том, что Варяжский дом настолько себя скомпрометировал в глазах Руси, что альфу и омегу династического права надо было доказывать с большим трудом.

Династическое право. Вернемся к параллельному примеру Англии. С 1066 года в Англии не было ни одного монарха не иностранного происхождения. Означает ли это, что Англия с «XI века и по сей день беспрерывно находится под иностранным игом? Конечно, нет. Откуда бы ни явился тот или иной король, какой национальности ни были бы его предки, он англичанин с той самой минуты, как принес присягу при коронации. Так гласит династическое право.

Но значит ли это, в свою очередь, что в 1066 году Англия вообще не оказалась под иностранным игом? Опять-таки, нет. В теории Вильгельм Завоеватель, принеся коронационную присягу в Вестминстере, стал англичанином. На деле же он им не был и вел политику жестокого подавления англичан и всего английского. (Во время присяги вне собора шла резня!). В теории он был законный государь Англии, связанный клятвенным обещанием соблюдать законы страны, а на деле он был деспотом, правившим самовластно, опираясь на чужеземных рыцарей. Он вел франко-нормандскую, а не английскую политику. И, как уже сказано, Англия ответила на это в конце концов 1215 годом.

При реальной узурпации трона чужеземной захватнической династией положение такой династии двойственно. Оно двойственно и если иноземный монарх не узурпирует, а наследует трон в другой стране. Любой государь из такой династии теоретически имеет выбор – править, опираясь на чужеземные мечи, или вести национальную политику. Эта двойственность ярко обыграна в сценке из романа «Айвенго» Вальтера Скотта. Узнав короля, один сакс восклицает: «А, ты – Ричард Анжуйский!» Но тот отвечает: «Да нет же, я – Ричард Английский!» Оба определения верны, но политическая тенденция их диаметрально противоположна. И Ричард Львиное Сердце своим ответом хочет подчеркнуть, что он вовсе не чужеземный угнетатель, а англичанин.