По пути в бессмертие - [137]
Мальчонка. Небось тысяч шесть стоит!
Рахманинов. Вот и не угадал — тысячу триста!
Рахманинов выходит из машины, идет на станцию.
Рахманинов и железнодорожный служащий в фуражке.
Рахманинов. Московский не приходил?
Железнодорожный служащий. Десять минут как отправили. Вас какой-то господин искал. Очень на Шаляпина смахивает.
Рахманинов возвращается на площадь.
Из трактира, но не из дверей, а откуда-то сзади, из палисадника, появляется Шаляпин с портпледом в одной руке и связками баранок в другой. Воровато оглядывается, замечает Рахманинова и бежит к нему, продираясь сквозь заросли крапивы.
Шаляпин. Ты чего опоздал? Скорей в машину!
Рахманинов. Плотину размыло, пришлось в объезд. Что случилось?
Разговор продолжается на ходу.
Шаляпин. Ты счастливый человек.
Рахманинов. Почему?
Шаляпин. Тебя никто не знает.
Они подошли к машине. Шаляпин прыгает на сиденье. Рахманинов садится за руль, включает зажигание. Машина не заводится.
Шаляпин. Скорее, тебе говорят!..
Машина дергается и ни с места. Глохнет мотор.
Шаляпин. Да ты управлять не умеешь!..
Из трактира появляются три девицы, неизбежный в провинции телеграфист с «капулем», молоденький прапор, студент. Обнаруживают Шаляпина и бегут к машине.
Телеграфист. Великому певцу слава!
Студент. Брависсимо, Шаляпин!
Прапорщик. Ура!
Поклонники окружают автомобиль, упорно не желающий заводиться. Девицы суют Шаляпину букеты уже завядших цветов.
Девицы (наперебой). Спойте, Шаляпин!.. Вы душка!.. Ну хоть нотку возьмите!..
Из трактира выбегает распаренный, сильно подвыпивший господин Мелкаш в чесучовом пиджаке, брюки заправлены в высокие охотничьи сапоги. За ним, балансируя подносом с полными бокалами, спешит половой.
Мелкаш (на бегу). Стой!.. Федя, на брудершафт!.. Одну безешку!..
Шаляпин в окружении поклонников.
Шаляпин. Господа! Вы ошибаетесь — я не Шаляпин! Я по пеньке да по лесу!
Подбегает Мелкаш, на ходу распахивая объятия.
Мелкаш. Федя, друг!
Машина наконец заводится и резко трогает с места. Мелкаш бежит за машиной.
Мелкаш. Куда?.. Стой! Держи его!.. Загордился, хам! Плебей!..
Шаляпин в изнеможении откидывается на сиденье. Вдали затихают вопли отставшего Мелкаша.
Шаляпин. Нельзя мне нигде бывать! Одолевают. Как хочется иногда дать в морду. И ведь он не то что любит меня, он себя показывает.
Рахманинов. Ничего не поделаешь, Федя, это — слава.
Шаляпин. Отчего я никогда не встречал этого за границей? Нет, в этой стране жить нельзя!
Автомобиль выезжает за пределы Ржаксы, идет тополевой аллеей.
Шаляпин. Я потребую у дирекции театров, чтобы меня охраняли два солдата с саблями наголо. Пусть дежурят у моей уборной.
Рахманинов (сдерживая смех). Могут не согласиться.
Шаляпин. Тогда порву контракт.
Автомобиль идет ивановским большаком. За ним завивается шлейф пыли. Вокруг подстепная ширь: колосящаяся спелая рожь и уже убранные поля со снопами и копнами.
Шаляпин, развалившись на сиденье, грызет баранки из сильно уменьшившейся связки.
Рахманинов. Баранки из Москвы привез?
Шаляпин. В трактире купил, будь он неладен. Люблю простое тесто. Крестьянская закваска сказывается… Стой!.. Что такое?
Пыхтит локомобиль, приводя в действие молотилку. В серой туче половы проступают темные лица работающих крестьян. Мужчины в защитных очках, у баб головы обвязаны платками, оставляющими лишь узкие щели для глаз.
Рахманинов. Хорош крестьянин — молотилки не видал.
Шаляпин. Это что за паровоз?
Рахманинов. Локомобиль. От него молотилка работает.
Автомобиль сильно подбрасывает.
Шаляпин. Следи за дорогой, татарская морда. Править не умеешь.
Бескрайние пространства земли под голубым, в редких барашках облаков небом.
Шаляпин оглядывает простор, в лице — умиротворение.
Шаляпин. А хорошо!..
Рахманинов. Все, что по правую руку, чуть не до горизонта — мое. А по левую…
Шаляпин (с хохотом). Тоже твое. Ты прямо Ноздрев. Я тебя не узнаю! Что такое? Помещиком заделался? Ты это серьезно?
Рахманинов. Еще бы! Пятьдесят тысяч в хозяйство ахнул, а это только начало.
Шаляпин. Па-азвольте! Ничего не понимаю… Такие деньги! — А если неурожай, потрава, падеж, сап, ящур…
Рахманинов. Земля-то все равно останется. А надежнее земли в России ничего нет. Земля всегда накормит и напоит.
Шаляпин (преувеличенно уверенно). Нет, банк вернее!
Рахманинов (лукаво). Пока не лопнул.
Шаляпин. Па-азвольте! Нет, ты погоди! Отчего он лопнет? То не лопался, а то вдруг лопнет! Мой-то, Московско-лондонский… Постой, ты, может, слышал чего?
Рахманинов. Успокойся, ничего я не слышал, я так — вообще.
Молодая сельская учительница Анна Васильевна, возмущенная постоянными опозданиями ученика, решила поговорить с его родителями. Вместе с мальчиком она пошла самой короткой дорогой, через лес, да задержалась около зимнего дуба…Для среднего школьного возраста.
В сборник вошли последние произведения выдающегося русского писателя Юрия Нагибина: повести «Тьма в конце туннеля» и «Моя золотая теща», роман «Дафнис и Хлоя эпохи культа личности, волюнтаризма и застоя».Обе повести автор увидел изданными при жизни назадолго до внезапной кончины. Рукопись романа появилась в Независимом издательстве ПИК через несколько дней после того, как Нагибина не стало.*… «„Моя золотая тёща“ — пожалуй, лучшее из написанного Нагибиным». — А. Рекемчук.
В настоящее издание помимо основного Корпуса «Дневника» вошли воспоминания о Галиче и очерк о Мандельштаме, неразрывно связанные с «Дневником», а также дается указатель имен, помогающий яснее представить круг знакомств и интересов Нагибина.Чтобы увидеть дневник опубликованным при жизни, Юрий Маркович снабдил его авторским предисловием, объясняющим это смелое намерение. В данном издании помещено эссе Юрия Кувалдина «Нагибин», в котором также излагаются некоторые сведения о появлении «Дневника» на свет и о самом Ю.
Дошкольник Вася увидел в зоомагазине двух черепашек и захотел их получить. Мать отказалась держать в доме сразу трех черепах, и Вася решил сбыть с рук старую Машку, чтобы купить приглянувшихся…Для среднего школьного возраста.
Семья Скворцовых давно собиралась посетить Богояр — красивый неброскими северными пейзажами остров. Ни мужу, ни жене не думалось, что в мирной глуши Богояра их настигнет и оглушит эхо несбывшегося…
Довоенная Москва Юрия Нагибина (1920–1994) — по преимуществу радостный город, особенно по контрасту с последующими военными годами, но, не противореча себе, писатель вкладывает в уста своего персонажа утверждение, что юность — «самая мучительная пора жизни человека». Подобно своему любимому Марселю Прусту, Нагибин занят поиском утраченного времени, несбывшихся любовей, несложившихся отношений, бесследно сгинувших друзей.В книгу вошли циклы рассказов «Чистые пруды» и «Чужое сердце».
В «Рассказах с того света» (1995) американской писательницы Эстер М. Бронер сталкиваются взгляды разных поколений — дочери, современной интеллектуалки, и матери, бежавшей от погромов из России в Америку, которым трудно понять друг друга. После смерти матери дочь держит траур, ведет уже мысленные разговоры с матерью, и к концу траура ей со щемящим чувством невозвратной потери удается лучше понять мать и ее поколение.
Книгу вроде положено предварять аннотацией, в которой излагается суть содержимого книги, концепция автора. Но этим самым предварением навязывается некий угол восприятия, даются установки. Автор против этого. Если придёт желание и любопытство, откройте книгу, как лавку, в которой на рядах расставлен разный товар. Можете выбрать по вкусу или взять всё.
Телеграмма Про эту книгу Свет без огня Гривенник Плотник Без промаху Каменная печать Воздушный шар Ледоколы Паровозы Микроруки Колизей и зоопарк Тигр на снегу Что, если бы В зоологическом саду У звериных клеток Звери-новоселы Ответ писателя Бориса Житкова Вите Дейкину Правда ли? Ответ писателя Моя надежда.
«Наташа и другие рассказы» — первая книга писателя и режиссера Д. Безмозгиса (1973), иммигрировавшего в возрасте шести лет с семьей из Риги в Канаду, была названа лучшей первой книгой, одной из двадцати пяти лучших книг года и т. д. А по списку «Нью-Йоркера» 2010 года Безмозгис вошел в двадцатку лучших писателей до сорока лет. Критики увидели в Безмозгисе наследника Бабеля, Филипа Рота и Бернарда Маламуда. В этом небольшом сборнике, рассказывающем о том, как нелегко было советским евреям приспосабливаться к жизни в такой непохожей на СССР стране, драма и даже трагедия — в духе его предшественников — соседствуют с комедией.
Приветствую тебя, мой дорогой читатель! Книга, к прочтению которой ты приступаешь, повествует о мире общепита изнутри. Мире, наполненном своими героями и историями. Будь ты начинающий повар или именитый шеф, а может даже человек, далёкий от кулинарии, всё равно в книге найдёшь что-то близкое сердцу. Приятного прочтения!
Логики больше нет. Ее похороны организуют умалишенные, захватившие власть в психбольнице и учинившие в ней культ; и все идет своим свихнутым чередом, пока на поминки не заявляется непрошеный гость. Так начинается матово-черная комедия Микаэля Дессе, в которой с мироздания съезжает крыша, смех встречает смерть, а Даниил Хармс — Дэвида Линча.
Вниманию читателей предлагается сборник произведений известного русского писателя Юрия Нагибина.
Андрей Платонов (1899-1951) по праву считается одним из лучших писателей XX века. Однако признание пришло к нему лишь после смерти. Повесть «Котлован» является своеобразным исключением в творчестве Платонова — он указал точную дату ее создания: «декабрь 1929 — апрель 1930 года». Однако впервые она была опубликована в 1969 года в ФРГ и Англии, а у нас в советское время в течение двадцати лет распространялась лишь в «самиздате».В «Котловане» отражены главные события проводившейся в СССР первой пятилетки: индустриализация и коллективизация.